Пристроить шпиона
Шрифт:
Дохожу до комнаты, привычно проверяю пространство на наличие гостей. Конечно, нахожу и так же привычно все обезвреживаю.
Программка в моем телефоне, который, на минуточку, вообще не телефон, вернее, не только телефон, а секретная разработка наших гениев, изготовленная в штучном режиме, работает как надо. И на прием, и на раздачу. Мне уже не требуется, как шпионам 007 в старые добрые, ставить жучки, снимать данные и палить этим свою жопу. Нет, теперь мне достаточно просто пройтись по всему дому с маленькой штучкой, вживленной в сотовый, с включенным режимом, а все остальное программка делает сама. Сама ищет пути прорыва, сама внедряется в домашнюю сеть безопасности, сама там все перепрограммирует так, как надо пользователю. Все камеры в доме Расщепаева уже работают так, как надо. И все данные передают туда, куда надо. Таких разработок нет вообще
Я валюсь на узкий топчан, захожу в сеть, перескакиваю на нужный сайт. И смотрю видео. Моя Принцеска лежит на кровати, укрывшись по пояс покрывалом, ее длинные волосы волной по кровати разметались, голое белое плечико, на котором взгляд залипает надолго… На кровати уже нет следов нашего с ней веселья… Интересно, а на ней самой остался еще мой запах? Так хочется, чтоб да. Животное что-то, иррациональное…
Я думаю о дезе, которую втюхали Расщепаеву про меня. Гей, ну надо же… Стопроцентное попадание! Тому, кто это придумал, надо памятник ставить. Но сначала надрать жопу, потому что о таких вещах надо предупреждать…
И все же… Как тонко… То есть, мои идеальные показатели Расщепаева вообще никак не торкнули, и он решил рыть глубже. На втором слое тоже ничего не нашлось, и он пошел на третий. Потому что не может быть идеала. Просто не может! И вот там, на третьем уровне – таилась бомба. После этого Расщепаев и принял решение. Момент тонкий, конечно, будь генерал гомофобом, то все могло закончиться печально. Но тот, кто придумывал мне легенду, это все тоже учел. Гений, не иначе. У Савина все же работают спецы высшего уровня. Надо будет обязательно узнать, кто это там такой шустрый. И в морду дать профилактически.
Я рассматриваю Принцеску, ее нежную пяточку, выглядывающую из-под покрывала… Сколько еще сладких мест у нее, требующих моего внимания…
Сегодня я не врал ей. Верней, конечно врал. Но не во всем. Когда говорил, что могу ее просто вывести отсюда, не врал.
Если бы согласилась, я бы это сделал. Просто увез бы ее куда-нибудь в такое место, куда никто никогда не доберется… При этом я прекрасно понимал тогда, да и сейчас понимаю, что ни к чему хорошему это бы не привело… Но в тот момент… Она была в моих руках, нежная и маленькая. Бесконечно одинокая и испуганная. Как бы она ни храбрилась, я видел реалии. Видел ее загнанный взгляд и презрение, с которым она смотрела на своего «женишка». И то, как она боится и как переживает. Мне дико не хотелось, чтоб она переживала. Чтоб она пугалась. В этом не было ничего нормального, ничего профессионального. Говорю же, еблан. Но… Когда я предлагал уехать, был готов к тому, что она согласится. А, когда не согласилась… Испытал разочарование. Черт… Попал же ты, Леха… И что делать теперь? И как ей в глаза смотреть, когда она все узнает?
15. Леха. За пару дней до...
– Ты уволен, - коротко завершает свою нудятину генерал Савин, и я в первые мгновения решаю, что, нахер, уснул, пока его слушал. И вижу прекрасный сон… Или ужасный?
Потому что из моего ведомства не увольняют, я же не идиот.
Увольнение обозначает только одно – меня пускают в расход. Причем, самым незамысловатым способом. Нет, в живых-то могут оставить, хотя с чего бы это, проблемы лишние потом… Но обязательно упакуют туда, где ты, даже если и сильно захочешь, ничего не расскажешь. То есть, рассказать-то можешь… Медведи или верблюды прекрасно умеют слушать. А, главное, нихрена не умеют говорить.
Потому я выказываю некоторое удивление, внеочередно моргая. И жду продолжения. Пояснения. Не то, чтоб сильно жду, за Савиным не заржавеет и без всяких объяснений меня выкинуть, но все же надеюсь.
Генерал смотрит на меня какое-то время, и взгляд у него становится… странным. Усталым таким и одновременно напряженным.
Эти эмоции вообще для Савина нехарактерны, и потому даже такому ослу, как я, становится понятно, что происходит что-то из разряда нереальностей. Фантастики.
Потом генерал встает, подходит к окну,
стоит пару минут, молча рассматривая улицу перед воротами конторы.А я по-прежнему пялюсь на его строгую, каменную спину и пытаюсь приготовиться к пиздецу.
В том, что он грядет, теперь ни капли сомнения не возникает. Никогда я не видел у Савина такого выражения в глазах, даже когда все шло по… Ну, короче говоря, плохо шло, агенты наши палились, или форс-мажор какой случался… Генерал всегда сохранял присутствие духа и каменную морду хищника. А тут… Явно что-то из ряда вон.
И, судя по тому, что я тут, рядом, предупреждение про не стоять под стрелой уже малоактуально. Потому что я уже под стрелой. И на меня уже нехило летит сверху.
– Сядь, - коротко приказывает генерал, я послушно сажусь, в очередной раз охреневая, потому что посидеть в кабинете генерала мне ни разу не удавалось, за все годы службы. Но сегодня, судя по всему, день такой… Чего ж там летит-то мне на башку? И удастся ли остаться в живых?
– Ты знаком с моей дочерью… - начинает говорить генерал, а я весь подбираюсь, словно перед броском и попутно проматываю самый херовый сценарий в мозгах. Причем, даже и не знаю, что херовее: то, что нас с Принцеской спалили за постельными встречами или, например, то, что Принцеска нажаловалась папе на мою грубость? Обиженная женщина всегда немного неадекватна, а в Принцеске вообще адекватности, как в кошке… - У нее сейчас проблемы… - пауза. Да бля, говори скорее! Я же сейчас помру от напряга! Какие проблемы? Со здоровьем? С женихом? – Она оказалась в опасной ситуации. Гораздо опасней той, из которой ты ее вытащил прошлой осенью.
Вот оно. Прилетело.
Хорошо, что генерал все еще стоит спиной и не видит моих глаз и выражения моей морды. Наверняка, безумного.
Потому что мыслей у меня в башке уже нет. Есть желание схватить придурка за глотку и силой заставить выдать всю информацию о дочери. Всю, полностью, а не дозированно, как он, сто процентов, собирается!
Принцеска моя… Да, бля! Какая еще опасность? Она же… Она же должна быть дома, в папочкиной квартире, наверняка, набитой всем, что может вообще придумать русская безопасность. Она же… Бляха муха, она опять куда-то вперлась???
О чем он думает постоянно, этот придурок, зачем ее отпускает одну? Она же дурочка, постоянно нужно присматривать! Хуевейший отец! Просто анти-отец года, бля!
– Сейчас возникли некоторые… разногласия между службами… Тебе это не требуется знать, - продолжает генерал, затем поворачивается, и я еле успеваю сделать мертвую рожу. Ни к чему ему видеть, насколько я уже раздавлен грузом. Тем более, что я сам еще не в курсе. Надо полностью получить информацию, а уже потом… - Короче говоря, с понедельника моя дочь будет жить у своего… - тут лицо его неуловимо меняется, становясь еще каменнее, - жениха. Я , по определенным причинам, не могу за ней там следить. А делать это нужно. Ты… Ты один из лучших моих негласников. К тому же, совсем недавно в городе, тебя не знают… Я надеюсь. Мне нужно, чтоб ты находился возле нее, не попадая под подозрения, как мой человек. Потому, ты увольняешься официально с последнего рабочего места, в течение этого дня передаешь дела сменщику, он с тобой свяжется. И дальше действуешь, согласно разработанной легенде. Ознакомишься с ней сегодня вечером, Паша все пришлет. Он же будет с тобой связываться напрямую по всем вопросам, он же отвечает за техническое оснащение операции. Все основные задачи будут в присланной тебе информации, потому углубляться не буду. Но эти задачи внешние, по ним потом будешь отчитываться. Но есть и внутренние задачи. Они в приоритете. И вносить их в отчет, вообще хоть где-то упоминать про них…
Он остро смотрит на меня, я киваю. Не дурак. Понятное дело, что ему потом, в случае успеха операции, надо будет ее проводить по ведомству. Со всеми положенными документами. Это – мое и его прикрытие.
– Основная задача у тебя – охранять мою дочь. От любой, подчеркиваю, любой опасности, что может угрожать. Не важно, жених это будет, его отец, какие-то другие родственники или люди, находящиеся в доме. Моя дочь не должна знать, что твой начальник – я, но , так как ты ее уже выручал, она должна проникнуться к тебе определённым доверием. В этом вопросе я на тебя полагаюсь. Сумел же ты ее убедить ехать с тобой через полстраны, тут используй тоже свою находчивость. Вторая задача твоя – вывести ее из-под удара, когда будет необходимо. А лучше вообще сделать так, чтоб даже гипотетической опасности не было для нее. Это – две основные задачи для тебя. Вопросы?