Притягательное зло
Шрифт:
– Ну, как вам? Как думаете, она действительно голая, они действительно этим занимались?
– обратился ко мне сидевший позади мужчина.
Глаза его маслянисто блестели. Мысленно он уже повалил Женевьеву на простыни.
– Эмм… Свежо! Насчет той сцены… Не думаю, все же театр не бордель.
– Некоторых это не останавливает, – вмешался поднявшийся со своего места Лотеску. – Они готовы превратить рабочее место в дом терпимости.
Судя по выражению лица, он не оценил пикантной выходки Женевьевы.
Пожала плечами:
– Вам виднее.
Фраза прозвучала невинно, но хассаби уловил
Что хмуритесь? Не нравится? Ну не я же ездила в ведомство развлекаться.
– Дорогая, - обратился Лотеску к супруге, - не возражаешь , если я тебя ненадолго покину? Дела. Встретимся в ложе после антракта. Или хочешь уехать?
Показалось,или oн надеялся спровадить Амели? Увы, не вышло.
– Что ты! – ужаснулась она. – Я просто обязана до конца дослушать самую скандальную оперу года. И точно умру , если прямо сейчас не обсужу любовницу Фондео с Кристианой и Ядвигой. Не сомневаюсь, сразу после спектакля ей придется расстаться со всеми бриллиантами и мехами, вернуться на улицу, откуда она и пришла. Так опозорить своего покровителя!
Амели закатила глаза и укоризненно цокнула языком.
– ? чем она только думала?! Вот что значит отсутствие образования! Женщина моего круга не выставила бы себя напоказ, не сделала ничего, что бы угрожало карьере мужа или любовника. Хотя чего я хочу от глупой мещанки!
Мазнув губами по щеке мужа, Амели уплыла перемывать косточки Женевьевы с подругами. Лотеску же с чистой совестью под благовидным предлогом увел меня для обещанного разговора. Якобы хотел передать что-то Тонку.
Миновав фойе с фланирующей публикой, Лотеску привел ме?я в небольшой зал с роялем. Судя по всему, днем здесь давали камерные концерты, но сейчас помещение пустовало. Крышка рояля опущена, табурет унесли. Только чуть мерцают настроенные на среднюю мощность осветительные кристаллы.
– Вам не надоели глупые выходки?
– Лотеску ожидаемо начал с обвинений.
– А вам?
– парировала в ответ и отошла к окну, отодвинула тяжелые портьеры.
Красиво! Вечерняя стoлица переливалась огнями. На западе пролегла золотисто-багряная полоса заката. Улыбнувшись, подставила заходящему солнцу ладони.
Лотеску подошел бесшумно. Только что был далеко, а вот уже рядом. Я слышала его дыхание,теплое, поднимавшее дыбом волоски на затылке,тонула в аромате его парфюма.
Почему, почему он молчит?!
Напряжение в теле нарастало. Я ощутила знакомое томление внизу живота. И ровно в эту минуту хассаби меня поцеловал.
Все случилось внезапно. Острая, почти болезненная вспышка.
Я не успела подготовиться, не успела отреагировать верно, да что там, я осознала случившееся с опозданием. Воспользовавшись моей растерянностью, словно повторяя сюжет первого акта скандальной оперы, Лотеску смял мои губы в неукротимом порыве. Ладони сдавили плечи, бедра прижали к подоконнику. Я очутилась в ловушке. Шайтан, какой же сладостной ловушке!
При свете, в публичном месте, зная, что в любую минуту дверь в зал может отвориться, я позволяла целовать себя женатому мужчине и решала самую мучительную дилемму на свете: ответить или изобразить статую? К счаcтью, Лотеску решил за меня, а то неизвестно, чем бы все закoнчилось. Он отпустил и, довольно посмеиваясь, отошел к роялю.
– Так, у нас пятнадцать
минут, – деловито напомнил Лотеску.– Не будем растекаться по древу.
– Хассаби! – возмущенно вспыхнула я, проверив, не пострадали ли бантики завязок.
Помада наверняка стерлась . Если не загляну в дамскую комнату, Амели швырнет меня на растерзание подружкам.
– Хассаби, – немного придя в себя,твердо продол?ила я, полная решимости обломать кое-чьи планы, - если вас так возбудила недавняя сцена…
Ответом стал заливистый хохот.
– Ну и фантазии у вас, Магдалена! – фыркнул Лотеску.
– Особенно учитывая ваши принципы и возраст.
– А что не так с моим возрастом? – насупилась я и таки отыскала зеркало.
Могло быть хуже, но без дамской комнаты не обойтись.
– Да ничего, кроме того, что вы предлагали заняться бурным сексом без прелюдий чуть ли не в кладовке! Так поступают только подростки. Вы, вроде, вышли из этого возраста, - лукаво покосился на меня мерзавец.
Тихо застонала. Вот как, скажите мне, как ему неизменно удавалось поставить меня в неловкое положение! Даже тогда, когда вина Лотеску очевидна, крайней оказывалась я.
– Ну вас!
Махнув рукой, отвернулась .
Бороться с ним бесполезнo. Грозить рассказать все жене,тоже.
– Ладно, хватит дуться! Мне просто хотелось кое-что прoверить.
– И как, проверили?
– огрызнулась я.
– Да. И могу смело переходить к деловой части вопроса. К графу Фондео. Или вам уже неинтересно? Тогда не стану настаивать, перекинусь парой слов с министрами.
Ха! Я тут же развернулась, готовая внимать каждому слову.
О злосчастном поцелуе старалась не думать, не было его.
– Точно интересно?
Осознав, что рыбка заглотила крючок, хассаби принялся откровенно издеваться.
– Пятнадцать минут! – напомнила я.
– Ладно, так и быть, – неохотно согласился раскрыть чужие тайны Лотеску.
– Как я уже говорил, премию вам выплатили не за счет министерства. Не только вам, прочем, хотя вряд ли Тонк взял деньгами. Ничего такого, – предупредил он напрашивавшийся вопрос, – никаких взяток, обычная благодарность частного лица.
– Только вот дело ещё не закончено, – вздохнула я.
– Если бы Тонк не приказал сдать его в архив…
– Тонк?
– иронично поднял брови хассаби. – Кажется, я уже достаточно четко обозначил, кто заказчик этого расследования. Не присутствовал, не поручусь, но, подозреваю,именно граф попросил дальше не копать. Ну и подсластил пилюлю.
Шумно выпустив воздух через рот, прикусила губу.
Чем дальше в лес,тем толще сосны! Еще пропавшие листы, шайтану их на растопку! Покосилась на Лотеску, гадая, можно ли ему о них рассказать или не стоит. Пропажу не обнаружили, дело закрыто, может, не ворошить пчелиный улей? Да и что такого там было? Уволенный Фрэд работал спустя рукава, задавал минимум вопросов, довольствовался шаблонными ответами. Разве только… Нелепица какая! Прежде мне не приходило это в голову, но вдруг там содержались указания, пусть и косвенные, на личность гадалки? По какой-то причине труп выкрали, сбросили в реку. Преступник явно хотел, чтобы тело нашли как можно позднее и желательно не опознали. Вряд ли в его планы входило мое появление в гостевом туалете.