Притяжение

Я упрямо замолчала, не согласная с его решением.

— Вика, будь послушной девочкой, и сделай, как я говорю, мне… нам предложили хорошую цену, такого предложения больше не будет.

— Ладно, — выдохнула я, внутри всё ещё протестуя, но вслух ничего больше не сказала.

Вик коротко меня инструктировал, по поводу предстоящей встречи, дал телефон Жданова, и снова попросив быть благоразумной, отключился.

В два часа мы со Ждановым, сидели в шикарном конференц-зале компании «Строй-Статус». Большой деревянный стол, стоял посреди зала, с одной стороны были панорамные окна с видом на город, с другой прозрачные панели, за которыми кипела работа офиса.

В утопленной в стене, нише, матово блестел экран большой плазмы. На низкой полке, рядком стояли корпусы папок. Над столом висели два футуристичных круглых светильника.

Всё здесь и за пределами этого зала говорило о достатке и роскоши. И должно было, скорее всего, ввести в некий ступор, чтобы посетители понимали уровень принимающей стороны.

Здесь работал кондиционер, я слегка поёжилась, от прохладного воздуха. Трикотажное, деловое платье, проигрывало здешнему климату, в отличие от погожей погоды на улице, и я накинула приталенный пиджак, что так предусмотрительно захватила с собой.

Жданов спокойно сидел за столом, изучая документы. Я же почему-то нервничала, не смогла усидеть на стуле и подошла к окну. В задумчивости наматывала на палец, выпавший у шеи, из причёски, локон и смотрела на город с высоты десятого этажа.

Сюда нас проводила молодая девушка, представилась Елизаветой, и попросила подождать десять минут. Предложила напитки на выбор. Я попросила воды, Жданов кофе.

Он вообще был молчалив, говорил только по существу. Высокий, худой, со строгим лицом, в очках в тонкой оправе. Честно говоря, вызывал доверие, своим этим состоятельным видом. Но с ним нельзя было поболтать, развеять тревогу, а она почему-то нарастала. Какое-то смутное волнение, которое зародилось во время звонка Вика, да так и жило на протяжении всего утра, и половины дня. Даже утренние обнимашки с Миланой, которые снимали все мои тревоги, сегодня не помогли.

— Виктория Сергеевна, я вам обещаю, что тщательно изучу все документы, чтобы всё было прозрачно и правильно, — сказал Жданов, видимо даже от этого сухаря не укрылось моё волнение.

Я развернулась, и гулко цокая каблуками о напольную плитку, подошла к столу.

— Да я верю вам Андрей, — вздохнула я, — не обращайте внимания, я и сама не могу понять, что меня тревожит. Понимаете, эта галерея для меня очень важна…

Я не договорила, потому что в зал зашёл мужчина. Молодой, яркий, высокий. Он был непривычно для делового стиля одет в яркую терракотовую футболку поло, узкие брюки и рыжие мокасины. На руках змеились татуировки. Он приветливо смотрел. А улыбка открыла ряд белых и ровных зубов. Очень красивое лицо, с симметричными чертами. Смуглая кожа и каштановые, густые волосы, подчёркивали глубину светлых глаз. Он словно сошёл с картин Перре, современного испанского художника, который воплощал мужской образ в мифических, и фантазийных полотнах. Вот и этот незнакомец, был не то эльфом, не то тёмным вампиром, сошедший с полотен мастера.

— Добрый день, — произнёс он.

И голос у него был под стать его образу, глубокий, низкий.

Он подошёл ко мне, и ноздри защекотал свежий аромат ментола и мяты.

— Виктория Сергеевна, меня зовут, Дан Амирович, я финансовый директор «Строй-Статус», — представился он, ни разу не притушив своей широкой улыбки.

Я непроизвольно тоже улыбнулась ему.

— Добрый день, — кивнула ему, и пожала протянутую мне ладонь.

Она оказалась горячей и сухой, и совершено неожиданно шершавой. Видимо, Дан Амирович умеет работать не только головой.

Он коротко её сжал и развернулся к Жданову, тоже для приветственного рукопожатия.

Когда все церемонии были соблюдены, мужчины заговорили на своём языке, отвлекаясь на пояснение мне непонятных моментов. Из их разговора выходило, что у владельца «Строй Статус» есть возможность вложиться в удачный проект. «АртМуза» подходит им по всем параметрам, но исходя из просевшего финансового положения галереи, цену решено снизить.

Это не обрадовало Жданова, и не обрадует Вика. Для меня же, по сути, не имело значения, я просто не хотела передавать третьему лицу владение галерей. Спор затянулся, я откровенно заскучала.

— Послушайте, Дан Амирович, — подала я голос, — а почему сам владелец не встретится с нами, он, что так занят?

— Уверяю вас, Виктория Сергеевна, — всё так же благодушно проговорил, Дан Амирович, — это не повлияет на условия… впрочем, пожалуйста, Руслан Заурович, собственной персоной… — и он привстал, указав на дверь.

— Кто? — замешкалась я, и как в замедленной плёнке развернулась, вместе с этим сопоставляя услышанное и картинку.

6

На пороге стоял Руслан, подпирая прозрачную дверь плечом. Холодно и спокойно смотрел на меня, без прошлых метаний, чётко в глаза.

Как-то инородно смотрелся на нём деловой костюм, рубашка, галстук. Хотя, несомненно, ему всё это шло, только подчёркивая строгий образ. Только я совсем не могла сопоставить то, что помнила и то, что видела.

Вчерашнее приключение не в счёт, вчера я вообще от страха не могла полагаться не на зрение, не на слух. А вот сейчас при свете дня сравнивала, ненамеренно, соединяла образы, тот, что помнила, и тот, что видела сейчас.

И выглядел он сейчас более цивилизованно, несомненно, чем полгода назад, когда я полостью изучила карту его татуировок и шрамов на обнажённой коже. Падший ангел, приспособился, научился существовать на грешной земле. Но сущность хищника, всё равно видна. Её не скроешь ни каким костюмом. Даже в этом холодном взгляде, казавшимся равнодушным, я видела искры его сущности. Красивый, опасный, матёрый.

Дёрнувшиеся крылья носа, сжатые полные губы, дрогнувшие ресницы. На доли секунды, когда наши взгляды встретились, я различила в них удовлетворение, сытого кота, поймавшего мышь, и содрогнулась, словно приходя в себя.

Нет, ни при каких обстоятельствах нельзя потерять себя.

— Сделка отменяется, — я резко встала, подхватив свою сумочку, — я ухожу.

Мужчины все разом непонимающе воззрились на меня.

— Что так? — послышалось от двери.

— Ты знаешь сам, — ответила я, не оборачиваясь, — не вижу смысла в объяснениях.

— Очень жаль, что не видишь, — спокойно продолжил Руслан, преградив мне дорогу, — поговорим, Виктория Сергеевна.

Я вспыхнула и поспешно отошла, но успела хапнуть пьянящий аромат его парфюма, который заполнил все мои рецепторы, не пропуская больше чистый кислород, только с этим букетом ярких нот, что заставляли меня внутренне дрожать, а пульс скакать.

— Я не хочу, — постаралась выдать ровно, но получилось глухо.

— Я надолго не задержу, — продолжил Руслан, — Дан, проводи господина Жданова, в приёмную.

— Но Руслан Заурович, — встрял Жданов, — Виктория Сергеевна, совершенно очевидно не желает оставаться с вами наедине!

— Это не ваша забота, — резко отрезал Руслан, — уверяю, что Виктории Сергеевне ничего не угрожает.

— Перестань говорить обо мне, словно меня здесь нет, — разозлилась я.

— Тогда перестань делать вид, что тебя здесь нет, — парировал Руслан и показал жестом Дану, чтобы тот выметался.

— Виктория Сергеевна, — Жданов, отдать ему должное не прогнулся под грозным взглядом Руслана, подошёл ко мне, — если вы не желаете оставаться…