Притяжение

Он кивнул и я была рада увидеть, как он немного расслабился.

Мы не отрывали друг от друга взгляда, а воздух становился все густым и тяжелым. Он смотрел на меня, будто представляя будущие эпизоды, планирование и подготовку к ним.

— Я просто хочу...

— Чего ты хочешь?

Внезапно одна идея пришла мне на ум и я приняла ее, прежде чем успела подумать о последствиях. Я предполагала, что он сразу же отвергнет ее, поэтому сразу же выпалила.

— Черт возьми, давай. Если мы собираемся дать этому шанс, нужно на самом деле это попробовать. Я думаю, нам нужно отбросить осторожность и назваться, наконец, парнем и девушкой. Ола, ты встречалась с Мартином? Он мой парень. Я Паркер, его девушка. Мы будем вместе в библейском смысле этого слова, без клятв.

Он смотрел на меня в течение пяти секунд, очевидно, застигнутый врасплох моим предложением, но потом удивил меня, подавшись вперед, и уверенным, плавным движением поднял меня к себе на колени. Я оступилась и упала на него. Руками он обхватил мое лицо, большими пальцами поглаживая линию челюсти, его глаза почти благоговейно смотрели за продвижением его пальцев к моим губам.

— Паркер, — его голос звучал ворчливым шепотом, сдобренный предупреждением, — не говори, если не имеешь этого в виду.

Вот дерьмо. Блеф называется.

Я облизнула губы — нервная привычка — у которой был побочный эффект, от этого его глаза цвета морской волны становились темнее. Он выглядел... ненасытным.

— Мартин, ты сошел с ума. Тебе не нужна девушка.

— Я хочу тебя.

Гах! Правильные ощущения!

Он чувствовал себя комфортно, касаясь меня, многое стало понятно. Но я не решалась коснуться его. Я не хотела, прикасаться к нему, когда он на самом деле не был моим, потому что, когда все это закончится, я больше не позволю себе прикоснуться к нему. Тогда я кое-что потеряю.

Поэтому, я скрестила руки на груди и покачала головой.

— Давай поговорим о том, какие мы разные, — сказала я, надеясь, что обоснованная аргументация заставит его отказаться от этой навязчивой идеи.

Опять он сжал зубы, его руки оторвались от моего лица и обернулись вокруг меня, будто удерживая от побега.

— Вернемся обратно в лимузин, — сказала я, укрепляясь в своей решимости, — и потом в лодке и когда мы покинули пристань, ты кидал на парней странные взгляды, чтобы они не разговаривали со мной.

Мартин уставился на меня, ничем не выдавая своих мыслей.

— Я точно уверена, что ты... ну, заинтересован во мне и это не платонически. Поэтому, твое поведение говорит о том, будто ты метишь свою территорию. У меня не было парня до этого, но, возможно, я неправильно понимаю ситуацию...?

Он прочистил горло снова.

— Ты — нет.

— Мне не нравится это.

— Тебе это не нравится?

— Нет. Не нравится. Заставляет меня чувствовать себя, будто китайские объедки, и ты не хочешь, чтобы кто-то попробовал меня.

— Я не хочу, чтобы тебя кто-то пробовал.

— Но я не еда. Я сама могу решить, кто может, а кто нет.

— Я думал, что большинству девушек нравится, когда парень собственник.

— Правда? — спросила я, потому что я правда так не думала, после чего покачала головой. — Нет. По крайней мере... ну, по крайней мере, я так не думаю, не так. Это как, почему я хочу быть с кем-то, кто не доверяет моей преданности? Я не буфет. Парни не могут попробовать меня, только потому, что я стою здесь. Я выбираю тех, кто будет есть мою лапшу.

— Я доверяю тебе, — сказал он быстро, его взгляд метнулся ко мне и обратно. — После вечера пятницы, то, что ты сделала, думаю, я доверяю тебе больше чем кому-либо.

Ох, гхм! Он говорил так... искренне. Это причиняло боль, потому что я верила ему и от этого становилось так грустно. Как такое возможно, что я самый надежный человек в его жизни? Насколько это надрывает сердце?

Неспособность сдержаться, вызванная внезапным желанием прикоснуться к нему, заставило меня положить руки ему на плечи.

— Мартин, просто у меня мало опыта в знакомствах или общении с парнями. У меня был один, но он был... ну, в общем, не в счет. Я на самом деле не уверена, как это работает...

— У меня еще меньше опыта, чем у тебя.

Я уставилась на него.

— Это ложь.

— Нет. Это не так. Я никогда... — он прочистил горло, — ...ты первая девушка, которую я хочу... вот так. — Это звучало так, будто он разочарован, и его пальцы впились в мое бедро и ребра, где он обнимал меня. Когда он заговорил, это был как сквозь стиснутые губы. — Я бы хотел, чтобы ты была не такая упрямая.

— Не всегда будет только по-твоему.

— Я знаю это. Если бы я делал все по-своему, мы бы уже были голыми в океане или... черт, делали кое-что другое, а не обсуждали причины, почему ты не думаешь, что это сработает.

Мне инстинктивно хотелось успокоить его, подавшись вперед облегчить его плохое настроение, пообещав, что я не буду такой упрямой и просто представлю, что все это моя реальность. Но я не могу игнорировать разум и логику, даже если я польщена его замашками пещерного человека, собственнической раздражительностью и очевидно навязчивой идеей.

Но также... образ плавающего нагишом Мартина был равен лучшему образу перед сном.

Тепло пробежало по моей шее и щекам, и я зажмурила глаза, сделав глубокий вздох. Я надеялась собраться с мыслями, потому что прямо сейчас я думала о купании голышом с Мартином в нескольких сотен ярдов в Карибском море.

— А теперь ты покраснела, — это прозвучало безрадостно. Он говорил разочарованно и обиженно.

— Чего ты ожидал? — спросила я и открыла глаза. — Я не привыкла к такому. Займет некоторое время, чтобы привыкнуть к мысли, что ты заинтересован во мне. Черт побери, прошло всего сорок восемь часов, а мы даже не встречаемся...

— Мы встречаемся. Запомни, мы будем есть такос и у нас будет много уроков танцев, — его глаза рассматривали проявления любви на моей шее, и он ухмыльнулся. Это была удовлетворенная, довольная ухмылка.

Дурацкая ухмылка.

— Ну, будущие такос, несмотря на то что, — я стратегически и упорно проигнорировала его замечание по поводу уроков танцев, — я знаю, что я не твоя девушка, и даже если бы я ею была, я не хотела бы, чтобы на меня мочились.

Мартин поперхнулся воздухом, уставившись на меня «ты ненормальная» взглядом.