Привет, моя радость! или Новогоднее чудо в семье писателя
Шрифт:
Женщина хотела добавить что-то еще, но, услышав щелчок двери, затрубила с победоносной радостью:
– Костик!.. Иди сюда!.. Я тебя расцелую!..
Лиза растерянно посмотрела на своего друга, но тот, казалось, этого даже не заметил… Крепко держась за косу девочки, Бедокур не отрываясь наблюдал за Марьей Васильевной. Словно пловец перед рекордным заплывом, бабушка решительно сняла фартук и в ожидании выстрела сигнального пистолета замерла, широко раскинув мускулистые руки… Мгновенье!
– Что вы!.. – чуть ли не взвизгнул Константин, почувствовав себя мальчиком, внезапно захлебнувшимся в морской волне. – Что вы! Зачем?.. Почему…
– А можно подумать, ты не знаешь!
– Какая тарелка?.. – пробормотал Константин, судорожно пытаясь вырваться из плена стихии. – Это… Это же Ивася! Подарок для Лизы… Я купил его, когда…
– Какой Вася? – мгновенно отпустив зятя, настороженно переспросила Марья Васильевна.
– Ивася! Я не хотел говорить, пока… – немного отдышавшись, начал писатель. – Один мой хороший приятель посоветовал купить его в подарок для дочки! Мы думали, что Лиза очень обрадуется, узнав, что у нас в аквариуме будет жить настоящий рак, которого при других обстоятельствах могли бы просто съесть…
Лиза весело засмеялась и захлопала в ладоши, но, посмотрев на бабушку, тут же затихла.
Марья Васильевна не знала что сказать… Взяв со стула фартук, она принялась сосредоточенно его складывать, а затем, опомнившись, надевать, путаясь в длинных завязочках и неуловимых шнурочках. Неожиданно в глазах женщины блеснули слезы.
– Бабуля! Бабуля! – воскликнула Лиза и, подбежав, крепко ее обняла. – Не расстраивайся! Не расстраивайся! Папа не хотел тебя обидеть…
– Конечно, мама! – растерянно согласился Константин и, примкнув к объятьям, добавил: – А в том, что подарок у меня для вас есть, вы не ошиблись! Только пока пусть это остается сюрпризом… Ведь ждать осталось уже совсем недолго. Хорошо? Мы, писатели, всегда так делаем! Натворим сначала какую-нибудь гадость, а потом исправляем! А суп вы сварите из чего-нибудь другого…
Все рассмеялись. Лиза еще раз крепко поцеловала бабушку и, взглянув на отца, поспешила его поправить:
– И… И… Ивася! Как хорошо! Я его давно уже увидела. Просто его надо было лучше прятать! Вот.
– Согласен! – воскликнул Константин и озабоченно продолжил: – Раз так получилось, надо запустить его в большой аквариум, но для этого там необходимо поменять воду, пересадить всех рыб и, наверное, купить в магазине специального корма…
– Так чего же вы тут топчетесь! Собирайтесь скорее! А то ваш Вася с голоду помрет, – со свойственной ей практичностью приказала Марья Васильевна. – А работа твоя, сынок, подождет! Никуда не денется…
Знаменитый писатель растерянно посмотрел на дочку. Затаив дыхание, Лиза с надеждой ждала, что он решит. Бедокур, прижавшийся к ее косе, тоже не отводил взгляда от своего создателя, и на мгновенье Константину показалось, что глаза друзей стали одного, дымчато-голубого, цвета.
– Хорошо! Собирайтесь… – наконец согласился он и тут же почувствовал звонкий одобрительный удар по спине, который нанесла ему Марья Васильевна.
Глава 9
Мечта – голограмма воображения, образ, спроецированный в будущее проектором жизни. Все мы стремимся воплотить ее в своей жизни. Вот первый подвернувшийся пример: сосед Константина Пономарева, живущий несколькими этажами ниже.
Двадцать этажей, просторный холл, респектабельные соседи… В высотке на набережной успешному молодому финансисту
нравилось все, а главное – монолитные звуконепроницаемые стены. Разумеется, элитная новостройка – это не какая-нибудь малогабаритная панельная пятиэтажка, где ему приходилось ютиться раньше. Нет!.. Теперь у него были настоящие апартаменты! Пусть и небольшие, расположенные на четырнадцатом этаже, но все-таки апартаменты! Ради одного этого пульсирующего сочетания звуков можно было позволить себе взять кредит под невероятный процент, и даже занять у друзей, но уже под честное слово. Впрочем, если речь идет о мечте, деньги считать не принято, и тогда…Приобретя заветные квадратные метры в центре столицы, сотрудник банка решил немедленно приступить к планированию. Кухня, спальня, ванная комната… Прошло несколько месяцев, и вот финальный аккорд: гостиная превратилась в настоящий кинозал! С первого же сеанса на широкоформатный экран стали транслироваться исключительно дурацкие боевики и кошмарные триллеры, которыми хозяин мог наслаждаться ночами напролет, порой забывая даже о строгом расписании банковских будней. Но все было рассчитано до мелочей, и места чуду в расписании не нашлось.
В то утро, проснувшись с пультом в руках, счастливый обладатель персонального кинотеатра и хорошо расчисленного будущего понял, что опаздывает. Стрелки часов с гроссмейстерской точностью приближались к безвыходной комбинации. Медлить было нельзя. Быстро собравшись, преуспевающий финансист выскочил из квартиры и чертыхнулся: как назло, лифт был занят… Медленно, отсчитывая цифры в обратном порядке, с самого верхнего этажа, где находилось недостижимое царство знаменитого писателя, кабина опускалась, опускалась – и наконец, повинуясь приказам электроники, распахнула двери перед нетерпеливо перебирающим ногами жильцом.
– Добрый день! – воскликнул Константин из лифта.
– Здравствуйте… – Молодой человек шагнул в кабину, туже затянул галстук и, перестраховочно нажав на кнопку первого этажа, поспешил добавить: – Вы… Вы с дочкой сегодня?..
Лиза внимательно посмотрела на отца и быстро застегнула куртку, тщательно поправив шарфик.
– Да… – благодушно ответил писатель. – Собираемся сходить в магазин, купить корма.
Владелец двухкомнатных апартаментов удивленно поднял брови и хотел что-то спросить, но в последний момент передумал. Смущенно опустив взгляд, он принялся рассматривать сапоги девочки, как вдруг заметил странную волну, прокатившуюся под ее курткой… Тонкий, простеганный в розовую полоску пуховик шевелился, топорщился округлившейся складкой, которая, стремительно продвигаясь вперед, с каждой секундой становилась все выше… Мгновенье – и молния сама собой начала расползаться. Молодой человек не поверил своим глазам, когда обнаружил, что между курткой и водолазкой никого, совершенно никого нет. Впав в оцепенение, он не мог ничего сказать и только смотрел, как, освобождая зубчик за зубчиком, куртка расстегивалась все больше и больше… Внезапно, словно язык пламени, из ее глубины сам собой вырвался шарф…
– Приехали! – невозмутимо заметил Константин и, взяв дочку за руку, вышел из лифта.
В просторном холле было пустынно, но Лиза все-таки посмотрела по сторонам и, подходя к дверям, тихо спросила:
– Как ты думаешь, этот дяденька увидел Бедокура?
– Конечно! – воскликнул писатель. – Если не его самого, то его проделки непременно заметил!
– Я же сказала тебе, сиди тихо… – прошептала девочка, обращаясь к другу, который в это время наконец удобно устроился в складках шарфа. – Он теперь, наверно, никогда в лифте ездить не будет, так испугался…