Приворотное зелье на единственную

За визгом Любы женщины не услышали шума подъехавшей машины. Зато Михаил и Родион Прокопьевич очень хорошо слышали восторженный визг Любки еще во дворе. Михаил даже испугался. Годеонов засмеялся:

– - Радуется чему-то шибко Люба. Пойдем и мы. И нам сейчас достанется кусочек радости. Ты хорошую жену выбрал, Миш. А Нюся еще лучше у вас. Так что живите с нами всегда. Я вам и место для дома присмотрел. Посмотри на соседний участок.

– - Об этом мы попозже поговорим, Родион Прокопьевич, - уклонился от ответа мужчина.

Оба поспешили на радостный женский голос. Люба выскочила им навстречу из комнаты Лизы, что-то все также восторженно крича, подскочила к Годеонову, поцеловала, повисла на шее Михаила, не переставая визжать, как все замечательно, как все хорошо, тут она вспомнила, что забыла дочку в комнате Лизы, рванула туда, выскочила с ней назад, сунула её Михаилу, толкнула Годеонова в комнату жены.

– - Идите, идите... А ты со мной...

Она потащила Михаила на кухню.

– - Люб, скажи, что происходит?
– пытался Михаил узнать, ощутимо подталкиваемый женой в спину.

– - Ой, Миш, ты сейчас такое узнаешь, ой, Миш, ты не представляешь! Я сейчас такое тебе скажу! Ой, подожди, пойду, послушаю, что там у них!

– - Любка, нехорошо подслушивать, - крикнул мужчина вслед.

– - А, - отмахнулась жена.
– Сегодня можно!

Женщина на цыпочках направилась к комнате Годеоновых, но вернулась буквально через минуту.

– - Нет, ты прав, Миш, нельзя этого делать. Это их день, их разговор, еще услышат, что я под дверями....

– - Любка, да мне скажи, - в очередной раз попросил Михаил.

– - Ой, Миш, я не сказала разве? Миш, у тебя братик скоро будет.

– - Может, сыночек?
– Михаил смотрел с надеждой.
– Ты беременна?

– - Нет, Миш. Не беременна. Я же грудью кормлю. Но сыночка я тебе обязательно попозже рожу. Я про братика. А может, про сестричку. Наша мамочка Лиза беременна. Ты представляешь?

– - Что?
– застыл Михаил.
– Но ведь... но ведь... Лизе же много лет...

– - Миш! Лизе нет и сорока лет. Рожать еще можно. Она сильная, выносит ребеночка. Интересно, что Родион Прокопьевич скажет, когда узнает, что его царица ждет наследника?

Любка все-таки не утерпела, пошла назад на цыпочках, подсмотрела. Несколько растерянный Годеонов стоял на коленях и целовал руки Лизы.

– - Моя Лиза, моя царица, - приговаривал он, - мое счастье. Вырастим мы с тобой нашу дочку, вырастим, мы еще крепкие, молодые. Господи, какой же я счастливый. Любка, что притаилась, заходи. Знаю, что не утерпишь, придешь под дверь. Иди сюда. И Мишку тащи сюда. И Нюсю не забудьте!

Но тот уже и сам шел с Нюсей на руках.

– - Ой, Родион Прокопьевич, мы сейчас праздник устроим, - заторопилась Люба.
– Миш, посиди с Нюсей. Лиза пусть отдыхает. Пусть лежит. Я сейчас все-все приготовлю сама. Это событие надо отметить.

Лиза неожиданно рассердилась:

– - Только инвалида из меня не надо делать. Я здоровая женщина. Я сейчас встану и пойду с Любой накрывать стол. И травы надо убрать. Не пойду больше за ними в лес.

Она встала и решительно ушла с Любой в просторную кухню. Мужчины остались в спальне с малышкой. Годеонов сел в просторное кресло. Ноги стали болеть меньше, но все равно уставали еще. Девочка тут же полезла к деду. Родион Прокопьевич взял её на руки, расцеловал круглое детской личико.

– - Что, Мишка, - хвастливо заявил Годеонов, - больше не похвалишься передо мной, что у тебя есть дочка.

– - Да когда я хвалился?
– удивился мужчина.

– - Хвалился, хвалился. Всегда хвалился. "Моя Нюся, моя. Нюся папку больше любит". У нас с Лизой своя Нюся скоро будет. Такая же хорошенькая. И любить меня будет больше всех.

Но Михаил был серьезен.

– - Ты не рад, - осторожно спросил Годеонов.

– - Рад, конечно, - ответил мужчина.
– Только пусть Лиза прекратит лечить людей. Ей больше этого нельзя. Она не выдержит такой нагрузки.

– - Какой нагрузки?
– не понял Годеонов.

– - Когда Лиза лечит, она забирает себе часть человеческого горя.... Она умеет брать боль, пропускает через себя. Я знаю. Я все-таки из семьи колдунов и ведьм. Нельзя больше Лизе лечить людей.

– - И, правда, - вспомнил Родион Прокопьевич.
– Как мне плохо в больнице было без моей Лизы, даже переломы болели сильнее. Вот отойдет она от меня на полчаса, выть хотелось от боли. А рядом Лиза, и мне хорошо. Да и сейчас тоже. Вяну я без неё, без моей царицы. Силы она в меня вдыхает.

Он вдруг замолчал, своими словами Годеонов невольно подтвердил правоту Михаила.

За обедом все были радостные, настроение приподнятое. Родион Прокопьевич уже подбирал женские имена будущей дочке.

– - Лиза. Давай Машенькой дочку назовем. Мария! Нет, лучше Даша. А может, Светлана?

– - А вдруг у вас мальчик будет?
– смеялась Люба.

– - Нет, - ответил Годеонов, - моя царица сказала, что родит мне дочку. А вы, хитрецы, какие, сами, значит, купили себе девочку, а нам мальчика. Нет, я тоже хочу маленькую Нюсю себе. Лиза, может, тоже Анной назовем нашу девочку?

Лиза засмеялась и пошла разбирать травы, что лежали тут же.

– - Лиза, - окликнул её племянник, - Лиза. Ты кое-что забыла. Зачем сегодня ходила за травами? Ведь знаешь...

– - Миш, ну просят же люди о помощи.

Годеонов настороженно вертел поглядывал то на жену, то Михаила, держа на руках свою любимицу Нюсю.

– - Лиза, ты забыла предупреждение бабы Нюши, - не отступал племянник.
– Тебе нельзя больше заниматься колдовством и лечением людей. Иначе ты можешь погубить себя и ребенка.

– - Не погублю, - ответила Лиза.
– Я все знаю, я помню. Бабушка Нюша всегда говорила, что я буду счастливой. Счастливые в нашем роду утрачивают древнее знание. Это я поняла сегодня в лесу. Я искала символ нашего рода, ятрышник, но вместо этого в лицо мне склонился болиголов. Я ясно в этот момент слышала голос бабушки: "Все, Лиза, все. Я забираю твое древнее знание!" Так что отныне я могу только лечить травами людей, заговоров больше не знаю. Я забыла даже заговор на единственную, - Лиза вдруг засмеялась.
– Хотя я в него и не верю.