Приют изгоев

– Аламакс, чтоб тебя спрут задрал! Не слышишь?!

Менкар появился из-под тента с двухярдовым куском троса в руках, трос был наполовину расплетен – на обозрение шкиперу: не так, мол, просто отдыхаю, а дело делаю. Шкипер демонстративно намек проигнорировал.

– Мы приближаемся к Стеклянным Карьерам, – сказал он, заглядывая в карту, будто вовсе не был в этом уверен. – Сдашь там одну сосиску и дюжину поленниц, получишь изделия по этой накладной.

– Я? – удивился Менкар.

– Ты, – коротко сказал шкипер. – Не отвлекайся. Поленницы не отдавай раньше, чем получишь груз. За каждую стекляшку будешь отвечать из собственного жалованья. Для сведения: котел для водомета стоит больше, чем ты зарабатываешь за год.

– Жалованье-то у меня матросское, а эта работенка для суперкарго, – заметил Менкар.

– Ничего, – сказал Офиухос. – Матрос из тебя… Ну, я пошел.

– Куда? – глупо спросил Менкар.

– К жене, конечно, – сказал шкипер и, всучив Менкару тощую стопку бумаг, спрыгнул прямо в маленькую лодочку, где его поджидал гребец-подросток.

– Сколько ж у него жен? – задал вопрос Менкар, обращаясь преимущественно к расплетенному концу троса.

– А это смотря какой маршрут.

Менкар обернулся. Сзади стоял второй и последний матрос плота; Канис, который как всегда неслышно подошел сзади. Он посмотрел на напарника и прибавил ехидно, подражая шкипу:

– Работайте, молодой человек. Работайте!

Канис был на год-полтора моложе Менкара, однако когда дело касалось навигации и мореплавания, Офиухос больше доверял ему, а не беглому имперцу, тем более – бывшему краевику, – ничего удивительного, что шкипер оставлял его в свое отсутствие за главного. Отсюда естественный вывод, что если за плотом присматривает Канис, грузами должен заниматься Менкар.

Он вздохнул и заглянул в бумаги.

«Водометных котла – 2 экз. Армированного асбестовым волокном стекла листов – дюжина. Трубок, которым придана форма согласно заявке (см. заявку номер такой-то), ящик – 1 шт. Стеклянной посуды в ассортименте – короб средн.».

– Главное, чтобы они погрузили котлы и трубки, – сказал Канис, заглядывая через плечо. – Остальное дребедень, за это никто и слова не скажет.

– Когда будем в Карьерах? – спросил Менкар. Канис глянул на клепсидру.

– Часа через два. Ты приоденься – там девушек много, – посоветовал он.

Как было предсказано, на стеклянной мануфактуре поленницы готовы были принять с готовностью, но стоило Менкару заикнуться о котлах, начали мямлить и отговариваться тем, что плот, мол, прибыл слишком рано, что на котлы, мол, заказов по горло, не успеваем…

– Они уже практически готовы, – заверяла Менкара миловидная женщина, служившая в представительстве ману-фактуры. – Давайте, чтобы время даром не терять, сейчас мы отстыкуем сосиску, вечером мы отгрузим поленья, а к утру вам подвезут и загрузят котлы. Вы же все равно будете стоять ночь у нашего причала?

– Милостивая сударыня, – сказал Менкар с истинно имперской галантностью. – Свою сосиску вы можете получить хоть сейчас, однако поленницы вы получите, только когда я увижу котлы на палубе плота. И трубки тоже, – добавил он на всякий случай.

– Чудно как говорите, – сказала женщина. – Это в Искосе сейчас так разговаривают?

– Я с Плато, сударыня, – кротко отозвался Менкар, ожидая реакции.

Женщина посмотрела на него чуть ли не с жалостью:

– Это какой же изверг вас послал сюда груз получать?

– Шкипер Офиухос из Геминорума, – отрапортовал Менкар.

– И точно, изверг, – кивнула женщина. – В Геминоруме разве приличные люди могут жить?.. Ваше счастье, что вы ко мне попали, – сказала она Менкару. – Ладно уж, пользуйтесь моей добротой. Будут вам котлы. Завтра после обеда. Но нефть мы все-таки заберем сейчас.

Канис, которому Менкар доложил о результатах переговоров со стеклодувами, был настроен не столь оптимистично:

– Сказали – завтра, значит, дня через три получим, не раньше. Надо будет ночью караулить: подплывут тихонько, сгрузят поленницы прямо в воду – поди потом докажи, что это мы их привезли.

– А накладные? – удивился Менкар.

– А ты докажи, что это с твоего плота, – резонно парировал Канис. – Мимо проплывали.

Поленья – чурбаки прессованных водорослей, пропитанные специальным мазутом и применяемые в качестве высокотемпературного топлива, пользовались на Отмелях и Стене повышенным спросом; в честном – в общем-то – Таласе не считалось зазорным стащить одно-другое полешко с проплывающего плота.

Однако сударыня с мануфактуры оказалась верной слову: назавтра во втором часу пополудни к нефтяному причалу подошел карбас, с которого шустрые молодые ребята быстро перегрузили два громоздких ящика, ящик поменьше и проложенные тонкой непропитанной слоенкой листы стекла и плетеный «короб средн.» с заказанной посудой. Менкар педантично проверил все доставленное согласно накладной, а Канис на всякий случай даже заглянул в ящики, уточняя содержимое, и только после этого они разрешили стекольщикам, нахально и беззлобно издевавшимся над педантичностью плотоводцев, забрать поленницы. Канис еще договорился с ними, чтобы ему отбуксировали плот от причала в канал; услуга была невелика, и те не стали отказываться.

Впрочем, не успели Канис и Менкар отшвартоваться, как на причал прибежал комендант и, запыхавшись, принялся уговаривать их прихватить попутно полтонны груза до Эквулей.

– Можно, – благосклонно сказал Канис.

– А перегрузить поможете? – чуть не заискивающе попросил комендант.

– Что-что? – поднял бровь Канис.

– Да эти чертовы торгаши из Эквулей вечно сэкономить норовят, – досадливо принялся оправдываться комендант. – Прислали, понимаешь, девочку за грузом и надеются, что добрые люди не оставят без помощи…

– А девочка-то хоть хорошенькая? – мигом подобрел Канис. Видно, надеясь именно на таких, как он, эквулейцы и избрали подобную тактику.

– Да ну, – ответил комендант. – Соплячка совсем. Прямо жалко ее, бедняжку, даже.

– Ладно, – милостиво согласился Канис, довольный уже тем, что у Стеклянного карьера не пришлось торчать неделю. – Давайте быстренько перекидаем груз, а то с карбаса торопят.

Втроем они быстро перегрузили с причала эту самую полутонну груза. А когда Менкар разогнулся, поставив последний ящик, увидел перед собой то самое лицо, которое разыскивал по Отмелям все это время.

«Ваше высочество!», чуть было не сорвалось с моментально пересохших губ, но, на счастье, слова застряли у него в горле. Он сглотнул слюну и глупо вымолвил:

– А-э-а-а…

– Менкар? – Эйли была поражена не меньше его, а может быть, даже больше. Ведь она-то и вовсе не ожидала встретить юнкера-краевика. Тем более здесь.

– Знакомая? – ревниво встрял Канис. Девушка повернула к нему немного растерянное лицо и сказала, используя последние остатки самообладания:

– Да. Здравствуйте, меня зовут Эйли из Эквулей.