Признание моджахеда

Дольский вздохнул:

— Понятно, мне сразу не понравился тот афганец, что летел с нами. А насчет пленки, то вы и не могли ее найти. Съемка не удалась, и я стер запись. Мне, знаете ли, приходится экономить на кассетах. Никогда не знаешь, сколько реально придется снимать.

Исмаил-Хан нахмурился:

— И опять ты лжешь! Все кассеты проверил мой эксперт. Да, да, не удивляйся и не думай, если мы живем в горах, то оторваны от цивилизации. У меня здесь установлена такая аппаратура, что ей позавидовал бы любой телевизионный канал или оператор связи. Так вот, мой эксперт проверил все кассеты. И они оказались «чисты». В том плане, что на их пленках никогда ничего не записывалось, а следовательно, и не стиралось. Поэтому я повторяю вопрос: что, кроме окрестностей Кабула, ты снимал и куда дел пленку?

Главарь банды блефовал. У него не было ни эксперта, ни тем более аппаратуры, способной провести экспертизу.

Дольский каким-то особым чутьем почуял это, поэтому спокойно ответил:

— И я повторяю, снимал только в Кабуле, горы. Очень красивые, кстати, горы. Но подвела автоматика, не настроился фокус, изображение получилось смазанным. Такое в материал не вставишь. Поэтому я стер запись. А эксперт у тебя хреновый, если на хорошей аппаратуре не смог проверить пленку и выдал неверную информацию. Впрочем, если хочешь, я при тебе покажу, как проверяются кассеты, при условии, что аппаратура у тебя, действительно высокочувствительная и фирменная. И ты убедишься, что я не лгу! И потом, где, кроме Кабула, я мог еще снимать? Когда налетели твои коршуны, мне было не до съемок, живым бы остаться.

Исмаил-Хан недоверчиво посмотрел на оператора:

— Ну смотри, Дольский, если ты обманул меня, а я это узнаю в самое ближайшее время, то накажу так, что пожалеешь о своем рождении.

— Узнавай! Это твое право!

Главарь банды вызвал коменданта:

— В подвал его!

Дольского увели. Исмаил-Хан задумался. Русский оператор вел себя спокойно. И он не отрицал то, что снимал окрестности Кабула. Может, действительно съемка не удалась, и Дольский стер запись? Это не исключено. И он прав: когда тебя берут в плен, на твоих глазах убивают других людей, то тут не до съемок. Да и Ахмад заметил бы работу оператора, но он ничего подобного не видел. Что ж, остается поверить русскому. А дальше жизнь покажет, говорил он правду или лгал. Подумав, главарь банды успокоился. В принципе, Дольский ерунда, главное — это работа с Туркиной.

Рация малого радиуса действия издала сигнал вызова. Главарь банды ответил:

— Слушаю!

— Ассолом аллейкум, уважаемый Исмаил-Хан!

— О, Омар Дамири, ва аллейкум ассолом, давненько мы не виделись. С последней встречи полевых командиров в Герате.

— Да, но сейчас я рядом с твоей крепостью. Однако проехать не могу. Мой джип и машину с охраной остановил твой часовой на выносном посту, что на склоне малого перевала. Это, конечно, похвально, что ты уделяешь повышенное внимание безопасности своей крепости, но от кого ты ждешь неприятностей?

— Я не жду неприятностей. Сам могу доставить их кому угодно, просто воины должны быть постоянно заняты службой, иначе в случае необходимости их из супружеских постелей силком не вытащишь.

— Ты прав! Как решим вопрос с часовым?

— Передай ему, чтобы немедленно связался со мной!

— Хорошо!

Вскоре на связь вышел часовой восточного поста:

— Пост № 3 на связи, саиб!

— Немедленно пропустить людей, что подъехали к вам!

— Слушаюсь!

Исмаил-Хан вышел во двор встречать высокого гостя.

После традиционных приветствий главарь хандарской банды предложил Дамири подняться в гостевую комнату. Но тот отказался:

— Не хочу лазить по лестницам. Вот у чинары превосходное место, чтобы и отдохнуть, и чаю попить, и поговорить. А нам есть о чем поговорить.

— Хорошо! Пройдем к топчану. Ради разговора ты проехал почти сто километров?

— Нет! Мне надо в Кабул. По пути решил завернуть к тебе. Последнее время долгие переезды стали утомлять меня. А где лучше отдохнешь, как не у старого доброго друга?

— Ты прав. Прошу!

Главари бандформирований прошли к топчану. Прилегли на кошму, опершись о подушки.

Исмаил-Хан приказал находившемуся у дома начальнику охраны крепости:

— Абдула! Организуй нам чай! Хороший чай, чтобы усталость исчезла и тело наполнилось бодростью!

Маруз поклонился:

— Слушаюсь, саиб!

Дожидаясь чая, Дамири сказал:

— Ко мне недавно приезжал Назгар Мортаз. Хотел узнать, готов ли ты взять ту часть наркотика, о которой договорились ранее.

— Почему он не связался со мной напрямую?

— Не знаю! Да и интерес к делу он проявил вскользь при обсуждении другого вопроса.

Исмаил-Хан поправил подушку:

— Ситуация изменилась, Омар!

Дамири взглянул на Исмаил-Хана:

— Не хочешь ли ты сказать, что отказываешься от покупки героина?

— Нет, я хочу сказать, что теперь намерен купить всю имеющуюся у Назгара партию.

Дамири удивился:

— Всю партию?

— Да! И в ближайшее время я свяжусь с Мортазом, дабы обговорить условия новой сделки.

— Ты получил наследство?

— Что-то в этом роде!

— Абу, не говори загадками!

Исмаил-Хан усмехнулся:

— Ну ладно, тебе откроюсь, зная, что лишнего ты даже под пыткой не скажешь. Абдула из Баррияра еще помнишь?

— Помню!

— Так вот, этот выживший из ума глупец решил пригласить к себе съемочную группу одного из российских телеканалов, чтобы обнародовать подробности того боя, когда его отряд не смог сломить сопротивление горстки советских десантников. И только когда погиб последний из гяуров, поредевшее войско Абдула сумело выйти на их позиции. Тогда Абдул был потрясен сопротивлением русских и приказал похоронить неверных с воинскими почестями…

Дамири прервал Исмаил-Хана:

— Мне известны подробности того боя. Давай о съемочной группе.

— В общем, Абдул пригласил российских журналистов. А я их перехватил. Увел из-под самого носа Абдула.

— И теперь надеешься получить за них выкуп?

— Не надеюсь, а уверен, что получу!

— Много ли дадут за каких-то журналюг, если дадут вообще. Российские СМИ это не английские и не американские. Те, возможно, и раскошелились бы, если была бы запрошена разумная сумма. А русские? Не знаю, не знаю! Я бы на это крупных ставок не делал.

— Я и не делаю. Да, за обычных журналистов солидный выкуп получить сложно. Но это за обычных. А у меня не обычные! Точнее, одна из группы весьма необычная журналистка.

— В группе присутствует женщина?

— Да!

— И чем же она необычна?

— Тем, уважаемый Омар, что является дочерью русского миллионера, нефтяного магната.

— Как ее фамилия?

— Туркина Валентина Борисовна.

Дамири приподнялся:

— Дочь самого Туркина?

— Причем единственная дочь!