Вовка маме помогает,Всю квартиру убирает:Он уже полы помыл,И цветы с утра полил,И, пока сам суп варил,Всю посуду перемыл.Вынес мусор,Пыль протёр,Выбил комнатный ковёр,Сам с собакой погулял,В коридоре всё убрал.Мама счастлива была —Сон приснился ей вчера…Чтобы мам не обижать,Надо мамам помогать.Каждый день и каждый часМамы очень любят нас!Так что мамам помогайте,Никогда не обижайте,Наводите чистоту,Проявляйте доброту.Мусор сами выносите,Пыль в квартире уберитеИ посуду за собойМойте каждый день земной.Помните, что наши мамыНе в компьютерах программы.Обнимайте их родных,Самых близких, дорогих!
Виктор
Булгаков
Родился 19.11.1935 в г. Одессе. Окончил московскую среднюю школу № 545 в 1952 г. Поступил в Щукинское театральное училище и на факультет журналистики МГУ. Окончил вечернее отделение журфака МГУ в 1960 г., в 1970-м – аспирантуру Всесоюзного института информации.
Руководил литобъединением «Вагранка» (1960–1962 гг.).
Публикации: научные статьи и отчёты НИР ~ 60, публицистика ~ 20, книги: научно-технические – 2, художественные – 10, сборник стихов «Пять оленей» (1997 г.). В 2005–2007 гг. написал автобиографические повести «Письма из юности» и «Песочные часы». Сборник стихов и прозы «Рассудку вопреки» выпущен в 2016-м. Восстановленная фантастическая повесть «Будущее знают дети» – в 2019 г. Повесть «Преодоление» – в 2023-м.
Заяц
Синий снег, морозный вечер.В тёмных елях – ни гу-гу.Грустный заяц-человечекПримостился на снегу.На опушке, за сугробом —Жёлтых окон тёплый свет.Смотрит заяц: «Хорошо бы…Ёлка, свечи…Будет? Нет?»Поутру большие людиНа снегу следы прочтут:«Видно, заяц греться любит.Что ни вечер – тут как тут».Усмехнутся неумело,Покосятся на ружьё…Лес уснувший, белый-белый,Осторожное житьё,Волчьих глаз глухие свечи,Совий шелест, свет звезды…Дремлет заяц-человечек,Ждёт – то чуда, то беды.– 1973
Моему коту Нафане
А по дому бесшумно с рассветаБродит Кот, Старый Кот – ищет Лето:«Вот же там, я ведь помню всё это,За дверямиБыло Лето…Вы мне дверь отворите скорее,Я там спинку на солнце согрею…»Ходит Кот на бесшумных лапах.«Вот в поленницеЛета запах…Тут чердак?Или – двор?На дворе я!Тут на солнышкеразомлею.Ущипнутравинку зубами,У ней ветрыЗапах забрали?Она пахнет жестью и глиной.Где же сад, шиповник, рябины?Я же помню: в крапиве нагретойЖаркий запахщедрого Лета.За окном опять потемнело.Снова вечер?А солнце? Село?Ночи что-то длинней и злее.Что бы съесть?Может, станет теплее?Вот за дверью…За той… Нет, за этой…Да, забыл, там ведь нетуЛета…Зябнут лапы,И носу зябко.Я и так его сгрёб в охапку,Мёрзнут когти, и пух не греет.Постелите мнена батарее,Скольким кошкам на белом светеГреют мехбатареи эти.Их хозяин сделал немало:Пахли рукиогнём и металлом,Когда лбом в них я утыкался.А теперь они пахнут лекарством.Этот запах я смутно знаю…Он мне травыНапоминает.Ничего себе запах,Не резкий…………………Дует мне из-подзанавески.Заберусь я к немуПод лампу,Он мне пальцем погладит лапу.Посидим мы с нимПомурлычем.Скорби старыеперемычем.Ткнёмся носом в полночную дрёму.Тихий сон расклубится по дому.Всё, что мучило, станет мутным.Будет нам тепло и уютно.Не будите. Нам до рассветаСнится Лето.Тепло. СнитсяЛето».
Свистит скворец
Прощальным солнцем осени согретый,Оглядывая сад уже сквозной,Свистит скворец, припоминая лето,Свистит скворециначе, чем весной.Задумчиво в уме перебираяВсё, что он слышал в кронах и в траве,Свистит скворец,чуть в стороне от стаи,Свистит скворец,в ажурной синеве.Про трель дроздав зелёных дебрях утра,Про жаворонка в жаркой вышине,Свистит скворец,влюблённо время спутав,Свистит скворец,как будто бы во сне.Про то, как в розовой пыли просёлкаПерепела кричат в закатный час,Свистит скворец,дразня синиц весёлых,Свистит скворец,не замечая
нас.И вместе с ним мы сны цветные видим,И лето нам бормочет и поёт.Свистит скворец,на той же ветке сидя,Где звонко млелпод шелест талых вод.Про воробьиный гвалт в рассветном сквере,Про звон кузнечиковв полдневный зной…Свистит скворец,и веря, и не веря,Что будет снова здесь же петь весной.2-я пол. 1980-х
* * *
День за днём мелькают и мелькают,Мелко моросит осенний дождь.Из далёкого, неведомого краяТы опять знакомой песни ждёшь.Там в тиши закаты золотыеВ шёлк травы вплетают жемчуга.Облака кочуют по России,Голубые дремлют берега.Всё туманом прошлого повито,Всё ленивой дрёмой оплело,Но ни звука сердцем не забыто,Но ни вздоха в сумрак не ушло.Минлаг, 1954
* * *
В мой вертеп врываются тоскливоЗлые паровозные гудки,И по грязным стенам хлопотливоТкут свои тенета пауки.И зимою только скачет вьюгаЗа стеклом на бешеном конеИ сады невиденного югаРасцветают на седом окне.И в лучах зелёного востока,Как мираж и как неясный зов,Голоса Есенина и БлокаМне звенят над пустошью снегов.Минлаг, 1955
Синий слон
Среди неба ночного,Как среди синей воды,Бродит слон голубой – от звезды до звезды.Синий Сонин слон бродит, как сон.Сонный Сонин сон бродит, как слон,Чтобы были у Сони укромные сны,Чтобы утром весёлое солнце щекотным лучомПожелало весёлого дня, пустяков – ни о чём! —Важных мыслей, которые любят обдумать Слоны,И, конечно, весны.
* * *
Вершины окунулись в синий дым.В пару прозрачном лес добрей и ближе.Плывут кусты над берегом крутым,И чуть шуршат весенним настом лыжи.Потом – рывок и рук крылатый взмах —И ты летишь в сверкающую небыль.…А сосны всё уносят на ветвяхВесеннее восторженное небо.1960-е
Эти дни из пушистого серебра…
Собака снежностью потрясена,В искристый прах зарылась с головой.Какая-то нездешняя странаОткрылась ей под сказкой снеговой.Там зверь лесной её азарта ждёт,Там лыжи шорох, выстрела раскат,И жар костра, и жажда жизни жжёт —Всё, без чего – домашняя тоска!..Скучает без звериных троп она,И ей в тепле про них – нет слаще сна!
Баллада об усталом троллейбусе
Ах, мне хочется паруса! Звёзды, пролейтесь!Но ведь нас не поймут горожане помятые.Хорошо, я – не бриг, я – усталый троллейбус,Торопящийся, а почему – непонятно.Над моей головою – лиловые высверки,Рыжий снег под колёсами хлещет по брюху,Сквозь меня вы проходите, шапками выситесь,Суетитесь руками с портфелями пухлыми.Сквозь меня пробегают девчонки глазастые,Торопливо протискиваются мужчины,И торговки толкаются – вечно горластые,И качаются пьяницы – все без причины.И во мне, в моём черепе десятиглазом —Ваши странные взгляды и мысли усталые.Иногда вы торопитесь втиснуться разом —И тогда от толчковголова раскалывается.Иногда же ночами – от станции к станцииТолько чёрные вихри, как мысли, торопят.Никого. Пустота. Только я – и пространство,Ночь, которая топит – и всё не утопит.Иногда я срываюсь. По чуткому усуМолотком мне водитель колотит за это.И опять я бегу по знакомому курсу —Только рыжие брызги да высверки света.Вы, столпившись, ругаете старый троллейбус.Опоздал. Виноват. Но обидно до боли:Не ругайтесь: я вечно привязан к троллеям,А ведь каждому хочется чуточку воли!Вы ведь тоже зачем-то дерётесь и пьётеИ гуляете по снегулунному, тихому…Мне бы парус!..Но этого вы не поймёте.Ваша станция. Не мешайте входу и выходу.1960-е
Юность
А листья сыпались.Им мало было, нежным,Осеннего неяркого тепла.Платок малиновый,Стянув узлом небрежным,Подросток-девочкапо просеке ушла.Заря забилась, алым зверем прянув,Зрачки зелёные огнейна мост раскрыв.Изломанные вёсла чёрных крановНе выгребли в алеющий залив.А утром – снова лес пощады проситИ скудных милостей от солнца ждёт,И по шуршащим рекам жёлтых просекЗадумчивая девочка идёт.начало 1960-х