Призрачный сфинкс

Маг опять вздохнул:

– Они переходят из мира в мир, уничтожают миры и питаются энергией уничтожения, распада. И жиреют, тучнеют, набираются новых сил…

– Фантастика… – ошеломленно пробормотал Сергей. – Значит, если в пророчестве Мерлиона говорится именно о нас, мы встретимся со скоддами?

– Думаю, так и будет, уважаемый Сергей.

Сергей переглянулся с напарниками. Вид у них был такой же растерянный, как, наверное, и у него самого. «Хорошенькая книжка получается, – подумал он. – Веселая. Если бы еще и с хэппи-эндом…»

– Давайте пройдемся по пророчеству, – предложил он, обращаясь к Ольвиорну. – Пришельцы уже явились и назначили срок гибели мира. Потом про нас говорится: придут издалека, услышат песню. А дальше?

– И вновь придут, силе слов неподвластные, и знаков, и действий, и темный – их явит обманчивый лик.

– Почему «вновь»? То есть мы уйдем отсюда и вновь вернемся? Так? Что такое «темный»? А «обманчивый лик»?

– Да, возможно, вам суждено покинуть нас и опять вернуться, – ответил Ольвиорн. – Может быть, прямо сейчас. Вы говорите – какая-то непонятная сила, падение в яму. Возможно, все повторится – вы вернетесь к себе, а потом опять провалитесь. «Темный» – одно из самых «темных» мест, – маг невесело усмехнулся своему каламбуру. – И насчет «обманчивого лика» тоже непонятно. Следующую фразу можно толковать двояко: «Ради спасения придут они, и будет встреча возле гор». Ради чьего спасения? Своего собственного спасения или спасения мира? Я, безусловно, предпочел бы второе толкование.

– Будет встреча! – Гусев стукнул кулаком по столу. – Думаю, их магия на наши гранаты не распространяется. Допустим, человека можно заколдовать, но оружие…

– Оружие тоже можно, – заверил Ольвиорн. – Стрела отклонится от цели, меч выпадет из рук, копье сломается.

– Но это касается местного оружия, – возразил Сергей. – Вы, маги, можете заколдовать оружие своего мира. Но наше оружие – из другого мира. Ваша магия, как вы утверждаете, не действует ни на нас, ни на скоддов, потому что мы нездешние. Но значит и на нас магия скоддов тоже не подействует, правильно?

– Ловко, Серега! – Саня Веремеев, улыбаясь, заерзал в кресле, но Ольвиорн быстро заставил его погасить улыбку.

– Возможно, но неочевидно, – сказал он. – На наш-то мир они могут воздействовать, хоть и нездешние. А три ключевые, самые важные фразы пророчества тоже допускают двоякое толкование. «Померкло светило» – речь может идти либо о начале разрушения мира, либо об извержении Дракона. Такое тоже известно из книг.

– Какого дракона? – чуть ли не хором спросили бойцы.

– Это вулкан в Морайском заливе, – пояснил маг. – Тучи пепла поднимаются к небесам, и несколько дней солнца почти не видно. В летописях описано девятнадцать таких случаев.

– Может быть, солнечное затмение? – предположил Сергей.

Маг отрицательно покачал головой:

– У нас есть таблицы солнечных затмений. Очередное – только через полтора года. И самые главные слова: «Ниспровергнет радость печаль». Радость ли будет ниспровергнута печалью или, напротив, печаль будет ниспровергнута радостью? Оба толкования абсолютно равновероятны, Мерлион, если вы заметили, и в предыдущих фразах применял инверсию.

– Что такое инверсия? – хмуро поинтересовался Гусев.

– Это такой прием, изменение обычного порядка слов в предложении, дабы усилить выразительность речи. «И срок назначат окончания мира». «Силе слов неподвластные». Да, Мерлион пользовался инверсией…

– А вам не кажется, что он сознательно напустил тумана насчет радости и печали? – неожиданно спросил Сергей. – Может, он и сам толком не знал, чем все закончится? Это ведь получается что-то типа «казнить нельзя помиловать». Не видел он финала, ваш Великий маг…

– Или не хотел убивать в нас веру, – заметил Ольвиорн. – Оставил нам надежду.

– Но там же еще про меч, – сказал Саня Веремеев. – Он же говорит: «Падет меч».

Маг повернулся к нему:

– Вот именно, «падет». Вопрос в том, как падет. Падет ли меч, выпущенный из ослабевшей руки, или же падет разящий меч на наши головы.

– Да-а, – совсем как Гусев недавно, протянул Сергей. – Ваш Великий Мерлион позапутаннее нашего Нострадамуса будет.

– У вас тоже был великий маг и пророк? – встрепенулся Ольвиорн.

Сергей усмехнулся:

– Хватало у нас и магов, и пророков. И второе пришествие Господа не раз предсказывали, и конец света, и победу коммунизма. А вот черный день Америки никто эаранее не увидел, и Пхеньянскую катастрофу тоже.

– Не все можно выразить точно и определенно, уважаемый Сергей, – отозвался маг. – Предвидение будущего – очень зыбкая вещь, тут не всегда в фаворе категоричность.

Сергей развел руками:

– Спорить не буду, уважаемый Ольвиорн, – я не специалист по таким делам.

– А что это за Маска такая? – мрачно осведомился Гусев, который до этого молча грыз ноготь и переводил взгляд с одного собеседника на другого. – Это что, и есть их оружие, скоддов этих? Как она действует, по какому принципу? Что она вообще такое?

– Мы знаем только, что Маска действительно есть, – отозвался маг. – И знаем, что ее взгляд действительно может превратить в пепел весь мир. Это наше знание – из иных сфер. А те, кто, возможно, видел своими глазами Черную Маску Смерти, никогда уже ничего не скажут.

– А скоддам, выходит, она нипочем? – задал Гусев новый вопрос.

– Выходит, так, – вздохнул Ольвиорн. – Это их оружие, – он подчеркнул слово «их».

– Все страньше и страньше, все чудесатей и чудесатей, – констатировал Саня Веремеев. – У меня от всей этой фантастики мозги плавиться начинают.

– Это не фантазии, – возразил маг. – Это жизнь. Наша жизнь. Возможно, ваша жизнь нам тоже показалась бы фантазией.

– Согласен, батя, – кивнул Гусев. – У вас магия, а у нас техника. Все ревет, все гудит, все прет напролом, стены прошибает и нутро наизнанку выворачивает. Силища! Вот как мы с Достоевским однажды на Балканах…

– Стоп-стоп-стоп! – Сергей досадливым жестом остановил Гусева, чуть-чуть не оседлавшего любимого конька. – Ты меня с мысли сбиваешь. Значит, вы все-таки не исключаете, уважаемый Ольвиорн, что магия скоддов, так же как и ваша, может на нас и не подействовать?

Маг в раздумье потер подбородок и повторил уже сказанные им ранее слова:

– Возможно, но не очевидно.

– И все-таки возможно? – гнул свою линию Сергей.

– Н-ну, в принципе, да. Может быть, именно потому скодды и не посягнули на ваш мир.

– Вот! – удовлетворенно сказал Сергей, оглядываясь на насторожившихся бойцов. – Почему бы нам и не попробовать?

– Что попробовать? – эаторможенно спросил Гусев, а Саня Веремеев погрозил Сергею пальцем:

– Хочешь проверить прочность нашей собственной шкуры?