Призраки иного мира

<center>***</center>

Глаза открываю - лес и поля, снег на руках, под ногами земля. Но почему, встав прямо, на две ноги, это показалось не таким привычным, и почему вокруг всё черно-белое?

Тут сзади правее послышался приглушённый звук взлетающего самолёта. Повернувшись, я увидел вдали огни диспетчерской вышки и взлетающий лайнер. Провожая взглядом самолёт, я увидел, как его левый двигатель стал испускать чёрный дым, и от лайнера стали отваливаться куски обшивки. Далее в небе произошёл взрыв, и у меня появилось чувство дежавю. Через секунду мне вспомнилось, что я находился на борту данного самолёта. Вскоре мне вспомнилось то, что происходило со мной после смерти.

Быстро все обдумав, решил, что то что я вижу, не может быть реальностью - я сплю и вижу сон, поэтому всё черно-белое, а во сне можно материализовывать свои фантазии. Только я так подумал, как передо мной появилась та стюардесса, что тоже была на борту самолёта. Мы похотливо улыбнулись друг другу. Однако дальше я вспомнил, что в другом мире удовлетворение похоти меня мало волновало. Гораздо больше я думал об отсутствии нормальной животной пищи. Конечно, во сне не наешься, но я решил хотя бы в своих фантазиях нормально похавать.

— *И снится нам не рокот космодрома, не эта ледяная синева. А снится нам мясная отбивная и сочная печенка кабана.

Напевая, я материализовывал перед собой стол с тем, о чём пел. А ещё три килограмма свинины на досточке с хрустящей корочкой, и три, нет, шесть килограммов сала. Никакого пива и водки – я убеждённый трезвенник и сторонник «здорового образа жизни», хотя от такого количества жирной пищи печень будет болеть и без сорокоградусной, но ведь я во сне.

— *Тобой я потом займусь.
– сказал иллюзии стюардессы, перед тем как развеять её.

Но обожраться мне не удалось – я почувствовал знакомое чувство тревоги. Вспомнив, перед чем оно обычно возникало, я материализовал АК-74.

— Тебе не удастся застать меня врасплох! – в ответ тишина.
– Покажись и сражайся!

— Мёртвые страху не подвластны, но ты боишься. Значит ли это, что ты не мёртв? — Женский голос был ниоткуда и везде, звучал он надменно, с явным чувством превосходства.

— Кто это там гавкает!

— С тобой не гавкают, а разговаривают, великие и могущественные силы и мы, то есть я, советую опустить оружие – сон нельзя убить.

— Тогда почему ты прячешься? — мой вопрос был логичен.

— Я раньше не видела людей, мне интересен ваш образ жизни, и я хотела понаблюдать за тобой в «естественной среде» перед тем как познакомиться.

После сказанного передо мной появилась ранее увиденная синяя аликорн в накидке. Ростом она была мне примерно по пояс – а пони мелкие. Я наставил на неё автомат.

— Не бойся. Я тебе не враг. Хотя признаю – я вела себя подозрительно. Как ты узнавал, что я слежу за тобой?

— Вопросы здесь задаю я! Что ты за хрень, зачем за мной следишь?!

— Зачем слежу? Честно, когда я нашла тебя в психушке, то и подумать не могла, что ты так много сделаешь в столь короткий срок, и выживешь. Я многое повидала, но ты меня впечатлил.

— Хватит тупой лести! Отвечай на вопросы!

— Это грубо, но твоя реакция понятна. Я отвечу, но при личной встрече в реальном мире. Однако информация - это товар, а товар стоит денег или услуг. Будь любезен, выполни для меня одну услугу. Обещаю, что после этого встречу тебя лично и отвечу на все вопросы.

— Я слушаю, – почему-то я резко успокоился.

<center>***</center>

Я проснулся в холодном поту. Эта шныряющая по снам тварь хочет, чтобы я, ни много ни мало, убил местного «Геббельса». Мне, только что, во сне, предложили работу киллера в обмен на информацию - крайне важную для меня информацию. «Заказчица» сказала, что знает, как я попал в этот мир. Если это так, то, возможно, она знает, как мне вернуться обратно на Землю.

Думая о Земле, вспомнил рифму: «Широка страна родная, край загадок и чудес. Иванов украл Тойоту а Петров ворует лес. Тётя Клава варит виски, Толик наточил топор, ну а деньги олигарха переводятся в оффшор. Это криминальная, криминальная Россия. Это криминальная, криминальная страна». Как же я хочу вернуться в Россию, пусть и криминальную.

Однако у меня уже был план - помогая СНС добраться до Селестии. План долгий, но верный – Селестия точно знает о людях. Но что мне дадут ответы на вопросы? То как я сюда попал? Я же погиб при взрыве, а путь в загробный мир должен быть односторонним.

Тут у меня случился «флэшбэк» моих последних минут жизни. В этом воспоминании я увидел девочку с игрушкой радужной лошадки, удивительно похожей на довоенную министерку. Это вряд ли было совпадением - на Земле знают об этом мире.

Кому-то удалось из Эквестрии попасть на Землю? Может, зря себя похоронил, и есть ещё надежда? Да и вообще, вначале попав в этот мир, я думал, что всё вокруг просто кошмарный сон, а в кошмаре любой твой выбор является ошибкой. На этой мысли я вновь лёг спать на этот раз без снов.

Проснувшись, пошёл на мостик к Отему чтобы сообщить о намерении убить ДиджеяПонТри, то с чего вдруг я решил так поступить, говорить не собирался. Понимая, что Отем вряд ли будет разрабатывать боевую операцию, я всё же решил спросить его мнение, хотя понимал что оно будет отрицательное. По пути я непроизвольно для себя стал глушить шум своих шагов, заметив то что не цокаю, посчитал это символизмом – мне снова придётся стать лазутчиком. Тихо зайдя на мостик, я застал ржаво-коричневого пегаса сидящим на месте капитана что-то смотрящим в своём КПК. Незаметно подойдя к нему, я увидел, как Отем читает записи Каламити о Вельвет Ремеди – в стихах. Вскоре на экране КПК появилось отражение моей серой морды. Увидев его Отем вскочил и, смотря на меня со злобой произнёс: «Б...ь, Грей, колокольчик хоть одень!».

Далее я рассказал пегасу о своём плане «контрпропаганды» - предсказуемо он был очень недоволен. Отем, что обычно был вежлив со мной, сейчас говорил, так что «ни пером написать, ни в сказке сказать». Его реакция была понятна - мы сейчас накануне крупного наступления, и в нём я хоть и не играю решающей роли, но всё же занимаю не последнее место. А сейчас я собираюсь, наплевав на всё, отправиться в одно из самых охраняемых мест в Эквестрии, чтобы убить палкоголовую что может менять себе голос.