Призраки проshлого

– Надеюсь, ты не попросишь и их пощадить?

– Нет. Их не попрошу. Но я не уверена, что и в других домах не творится что-то подобное.

– Возможно, опыт Флемора поможет некоторым горячим головам одуматься.

– Надеюсь.

Она замолчала, но он знал, что ненадолго. Ее грызли сомнения, тот разговор с Элмиром, она не могла не спросить:

– Вы правда дружили?

– Тогда он был другим, я был другим. И у меня не было тебя.

– Он сказал, что есть кто-то еще. И у них на меня большие планы.

– Даже если они есть, мы их найдем, всех до единого. Никто больше не причинит тебе вреда.

– А Тара? Что теперь будет с ней?

– Она вернется к отцу…

– Отвергнутая и сломленная? – возмущенно воскликнула его слишком добрая девочка. – Инар, она не виновата. Нельзя наказывать ее за ошибки Сирель…

– Ошибки? – жестко сказал он. – Это были не ошибки, Клементина, это была измена.

– Она не понимала…

– Это не обсуждается. Любой, кто посягнет на мою семью, будет сурово наказан.

– Но Тара не виновата!

В этот миг, в гневе, она была так прекрасна, что он засмотрелся.

– Пожалуйста, не наказывай и ее тоже, - попросила она, и как он мог отказать? Его маленькая девочка вила из него веревки. Наверное, если бы она попросила пощадить и Сирель, он бы подчинился.

– Хорошо, Тара и ее отец свободны.

– И она сможет поехать с нами в Арвитан?

– Зачем?

– Чтобы здесь ее не заклевали все эти коршуны и ястребы, любители свежей крови.

– Хорошо, - сдался он, и в награду получил такую счастливую улыбку, что снова потерялся ненадолго, растворился в этой улыбке, в этих сияющих глазах, ровно до тех пор, пока она не напомнила:

– Кстати, парнасец говорил, что ты устроишь мне сюрприз.

– У парнасца слишком длинный язык, - поморщился Инар, но про сюрприз он и так помнил, без парнасца.

Только не сейчас, чуть позже, сейчас ему хотелось несколько другого:

– Подари мне танец.

– Что?

– Танец. Как с мальчишкой.

– Гатар?

– Нет, этот он пусть оставит себе, мне нужен другой, танец дебютанток. Говорят, если станцевать его со своей истинной, то можно засиять. Проверим?

– А вдруг кто увидит?

– Мне наплевать.

– Даже так? – удивилась она, но все же коснулась протянутой руки…

Они танцевали вдвоем, в пустом малом зале, и даже не думали, что их может кто-то увидеть, но зрители все-таки нашлись, одна была ошеломлена, а другой снисходительно улыбался, глядя на нее.

– Ты не знала? – спросил Солнечный принц, наблюдая, как пара истинных влюбленных сияет в полутьме.

– Нет, - едва слышно отозвалась Тея. Разве могла она поверить в такое. Смотреть, как ее бесчувственный, бессердечный брат пожирает глазами ее лучшую подругу, а та отвечает ему не менее сильным взглядом, как они двигаются, держась за руки в полной тишине, как он обнимает ее сзади и просто слушает ее дыхание, и в этот момент на лице его блуждает улыбка истинного счастья… Разве могла она знать о таком? А ведь судя по взглядам, улыбкам, и этому танцу, это случилось не вчера, не неделю назад и похоже даже не год.

– О, Богиня, они истинная пара? – выдохнула огненная принцесса.

– Тише, вы спугнете волшебство, - шикнул на нее принц.

– А вы откуда о них знаете? – ткнула она его в бок локтем. Тот охнул, и улыбнулся, также нежно, как и танцующий в зале мужчина. Его спутница, как и Клем, тоже этого не видела.

– Смотреть надо лучше, - посоветовал он, заставив принцессу снова насупиться.

– И как давно они…

– Ваш брат с Кровавых песков.

– Так долго? – ахнула Тея.

– Вы же знаете, это не контролируется.

– А она?

– Кажется, год. С предыдущего бала дебютанток.

– И даже ни слова не сказала, - обиженно вздохнула принцесса.

– О таком не говорят, - напомнил принц. – Тем более, что для них это означает постоянную борьбу со всем миром разом. Едва ли они сами этого могли пожелать. Быть настолько разными, разделенными, что кажется, они изначально обречены.

Тея поняла, о чем хотел сказать принц, и гнев прошел, осталась только жалость и боль за нее, за них обоих. Дэйтон прав, это касается только их двоих. И она не вправе ничего говорить, только поддерживать, и надеяться, что когда-нибудь, это все образуется. Только она не представляла как такое возможно. Породниться с Паэль… для этого нужно быть совсем безголовой, или безумно влюбленной. Интересно, а какая она… Солнечная королева? Ведь в каком-то смысле она его мать.

«О, Богиня, о чем я только думаю?» - фыркнула Тея про себя и покосилась на своего спутника, - «И где только были мои мозги, когда я в него влюблялась?». Этот вопрос также остался без ответа, зато последовал новый и уже не от нее.

– Ну, что, принцесса, вы готовы подарить мне поцелуй?

Ехидный ответ так и стремился сорваться с губ, но, глядя на танцующую, светящуюся пару ей совсем не хотелось спорить, поэтому она предпочла просто промолчать. В конце концов, он сам утверждал недавно, что ее глаза все говорят за нее. Интересно, что на этот раз он в них прочитает?

* * *

Не знаю, когда мы перестали танцевать, и когда Инар позвал Грома, своего чудесного черного дракона, я просто чувствовала это восхитительное ощущение свободы, когда ты летишь на настоящем драконе, и ветер треплет волосы, не сильно, но прическе конец. Инар смеется позади, наблюдая за моим детским весельем, но он ведь не знает, или не помнит, каково это в первый раз. У мамы тоже был дракон, но она всегда следовала непреложному правилу. Полукровки не могут летать на драконах, только на транспортных, или только в самом крайнем случае, и никак иначе. А я вдруг взяла, да полетела, и не на каком-нибудь, а на боевом, самом сильном представителе элитных войск.

– Иди ко мне, попросил он, когда мы остановились, зависли где-то посреди нигде, и меня пробрала дрожь, от его взгляда, от странного и незнакомого чувства вседозволенности, от того, что кажется, он сейчас нас погубит, и я даже не скажу ему нет. – Боги, как же сейчас сияют твои глаза, как два топаза. И мне хочется в них утонуть.

– Так утони.

– Ты разрешаешь?

– Да, конечно, - откликнулась я, а он неожиданно развернул меня спиной к себе и коснулся рукой кожи, без перчатки, ласковое пламя, а когда провел по позвоночнику, от шеи до… да, да, до самого того места, я думала взвою.