Призраки

– Все, что ты говоришь, - не более чем пропаганда!
– заверещал Тед. Русские любят народ так же, как и ты! Ты поешь под их дудку! Сколько они тебе платят?

– Кто это тут ревет, как самолет при взлете?
– насмешливо поинтересовался Гарднер. Он приблизился к Теду еще на шаг.
– Тебе, конечно, кажется, что атомные реакторы гораздо привлекательнее, чем Джейн Фонда?

– Если хочешь, - да, что-то вроде этого.

– Прошу вас, друзья мои, - вмешалась встревоженная жена декана.
– Мы можем спорить, но не нужно так кричать! Ведь, прежде всего, мы интеллигентные люди...

– Некоторым лучше бы не вмешиваться, - перебил ее Гард, и она замолчала, отпрянув. Ее муж недружелюбно смотрел на поэта поверх стекол очков, как будто старался запомнить Гарда на всю жизнь.
– Что вы будете делать, когда ваш дом охвачен пламенем, а вы - единственная из всей семьи, кто проснулся в полночь и понял, что случилось? Вы будете пытаться всех спасти или же начнете всплескивать руками, рассуждая о том, что вы интеллигентный человек?

– Мне просто кажется, что все это зашло слишком далеко и...

– Да уж неблизко! Я тоже так думаю.
– Гард посмотрел на миссис Тед. Она отскочила в сторону, держась за руку своего мужа. Гард подумал: Интересно, что заставляет ее в таком страхе отскакивать от меня?

Насмешливый внутренний голос тут же услужливо подсказал ему ответ: Ведь ты когда-то уже ударил свою жену, верно? Вот она и боится.

– Вы собираетесь иметь детей?
– почти ласково спросил он у нее. Если так, я хочу надеяться, во имя семейного счастья вас и вашего мужа, что вы живете на достаточно безопасном расстоянии от какого-нибудь реактора... ведь это, как вы уже знаете, небезвредно.

Она плакала.

Она плакала, но он уже не мог остановиться.

– Кроме того, учтите, что если ваш муженек предложит вам поездку куда-нибудь вроде Мехико, хочу предостеречь вас: не пейте воду. А лучше откажитесь от поездки под предлогом...
– Гарднер улыбнулся, сперва ей, потом Теду, - ...ну, например, под предлогом головной боли.

– Заткнись, - вне себя закричал Тед. Его жена только стонала.

– Верно, - поддержал его бармен.
– Я тоже думаю, что вам лучше заткнуться, мистер Гарднер.

Гард внимательно обвел глазами всех собравшихся:

– Заткнуться! Конечно, легко заткнуться, и пусть все рушится! И скоро вокруг будут лежать горы трупов! Заткнуться! Вот о чем мечтают все эти ребята: чтобы мы заткнулись! А если мы не заткнемся сами, то нам помогут, как помогли Карен Силквуд...

– Успокойся, Гарднер, - прошептала Патриция Мак-Кадл. В ее голосе звучало настоящее отчаяние.

Он опять обратился к жене Теда, чьи щеки были мокрыми от слез:

– Кроме того, вас может подстерегать СДС - синдром детской смерти. Такое тоже бывает в районах вблизи реакторов. Врожденные аномалии, вроде синдрома Дауна, - другими словами, монголоидизм - и...

– Я прошу вас покинуть мой бар, - сказал ему бармен.

– Обойдешься, - коротко отрезал Гард и вновь повернулся к мистеру и миссис Тед. Его голос шел как бы из глубины организма. Он как бы слышал и видел всю сцену со стороны. На контрольной панели вспыхивали красные огоньки.

– Тед здесь лгал о том, как это здорово и безопасно, и вы все поверили ему... но факт остается фактом: то, что произошло в Чернобыле, выбросило в атмосферу нашей планеты гораздо больше вредных веществ, чем все ракеты Тринити вместе взятые.

– В Чернобыле случился пожар...

– Но его вот уже много дней не могут потушить. Сколько еще он будет гореть? Никто не знает, - верно, Тед?

Он указал стаканом в сторону Теда. Все они теперь были так же растеряны, как миссис Тед.

– И все это может произойти опять. Возможно, в штате Вашингтон. Ведь построенный там реактор мало чем отличается от того, что был в Киштиме. Чья очередь? Калифорнии? Польши? Или это случится здесь, в Массачусетсе, если дать волю парням вроде Теда? Стоит только одному идиоту нажать не ту кнопку и все может взлететь на воздух.

Патриция Мак-Кадл побелела как стена... только ее глаза сверкали. Миссис Тед переводила взгляд с мужа на Гарднера, как будто они были двумя собаками, собирающимися затеять драку. Почувствовав ее взгляд, Тед положил ей на плечо руку. По-видимому, он имеет инструкции, как обращаться с психами вроде меня, - подумал Гарднер.
– Такие Теды всегда хорошо обучены.

Но все это потом. Сейчас он скажет им еще кое-что на прощанье.

– Боже, как я устал от парней вроде вас!..
– И он повернулся к жене Теда:

– Помните! Лейкемия! Дети! Дети всегда погибают первыми.

– Тед?
– простонала она.
– Он ведь врет? То есть...
– Она закрыла лицо платком, и оттуда послышались какие-то хрюкающие звуки.

– Прекратите, - в голосе Теда послышались молящие нотки.
– Мы поговорим с вами об этом потом, если вы хотите, но прекратите издеваться над моей женой.

– Я и хочу, чтобы над ней прекратили издеваться, - возразил Гард. Но она слишком многого не знает. Того, что должна знать. Особенно учитывая, за кого вышла замуж.

Он с улыбкой на лице вновь повернулся к женщине. Та вся дрожала, как лист на ветру.

– Возьмите себя в руки. И помните, что пожары типа чернобыльского горят долго, а потушить их очень трудно. Держитесь подальше от реакторов. И так уже на восточном побережье Штатов исчезает слишком много плутония...

Внезапно бармен схватил его за плечи. Стакан вылетел из рук Гарднера, упал на пол и разлетелся на мелкие кусочки. Громким хорошо поставленным голосом бармен приговаривал:

– Я тебя вышвырну отсюда, грязная свинья!

Этот тезис был встречен бурными аплодисментами собравшихся. Позади них какая-то женщина в экстазе завопила:

– Вон отсюда! Вон отсюда, ублюдок! Я больше никогда не хочу тебя видеть!

Этот искаженный истерикой голос принадлежал Патриции Мак-Кадл. Бармен отпустил Гарда, и тот оглянулся. Лицо Патти было перекошено злобой.

– Я больше не желаю иметь с тобой ничего общего!
– шипела она.
– Ты всего лишь безмозглый, опустившийся пьяница, лишенный человеческих чувств. И я вышвырну тебя. Ты знаешь, я могу это сделать!