Про ЛЮБОff/on

На второй день командировки Влада у меня не было ни дня, ни ночи, ни рассвета, ни заката.

Были двадцать четыре часа, которые я просто переждала.

Потом я поехала за зарплатой.

Потом в детский дом. Была пятница. Я раздавала конфеты тем, «кто старался». Строго следя, чтобы конфеты достались каждому. Маленький Миша, который почти совсем не говорил из-за врожденной болезни гортани, получил банан. На конфеты у него была аллергия.

Мы дышали по очереди на окно и писали буквы. А потом придумывали слова. Приз получал тот, кто придумывал самое веселое слово. Если «К» — то «клоун», если «С» — то «салочки», если «М» — то все равно «мама».

Я думала о том, что как бы ни сложилась моя жизнь, у меня все равно будут эти дети. И я нужна им. И они мне. А это значит, что мое существование всегда будет иметь смысл.

Влад позвонил в субботу утром. Спросил, можем ли мы считать, что выходные у меня уже были и поэтому суббота — рабочий день?

Он выступал с речью перед избирателями и заметил, что когда волнуется, то глотает окончания и вместо «сегодня» говорит «сёня».

Мы договорились, что я приеду к нему домой.

Дверь открыла калмычка в спортивном костюме.

— Владимир Викторович еще не прилетел, но вас просили обождать в гостиной.

Я — в который раз — рассматривала фотографии на полках, когда услышала голос Лады.

— …просыпаюсь, башка болит, первая мысль, ты же понимаешь, — где ключи от машины, кошелек и телефон?!

Ее голос и смех то удалялись, то становились ближе. Видимо, она ходила по соседней комнате. Она вообще знает, что я здесь?

— …думаю, поеду к тебе позавтракаю. Выхожу на улицу. Где моя машина? Нету! Блин, представляешь, не могу вспомнить, где ее оставила!

Двери в гостиную распахнулись, и я увидела Ладу. А она меня.

На ней был белый велюровый спортивный костюм, белая меховая куртка и белые меховые сапоги.

Во всем этом она уселась на диван напротив меня. И продолжала разговаривать по телефону, не сводя с меня глаз:

— …офигительно весело! Ну, так она-то стала двойные пить! А танец? Помнишь?

Лада заразительно рассмеялась. Я чувствовала себя лишней.

— …ну, да, да, я думаю, около «Зимы» я ее и оставила, блин! Надеюсь, не угнали… Хорошо, я сейчас что-нибудь придумаю. Да я сама хочу! Я половину не помню, может, ты чего расскажешь? Давай!

Лада бросила телефон на диван рядом с собой и широко улыбнулась мне.

— Привет! Влада ждешь?

— Добрый день. Да.

— Он еще не прилетел. Знаешь что? Поедешь со мной. Ты же на машине?

— Меня водитель привез.

— Вот я и говорю. Пошли быстрей, мне поговорить с тобой надо. Влад просил.

— Но… — Я не знала, что мне делать.

— Давай, давай! — Лада схватила меня за руку и потащила за собой. — Миленькие сапожки. Армани? — похвалила она мою обновку.

Я пожала плечами:

— Спасибо.

Надеюсь, она не спросит, кто мне их купил. Я чувствовала себя неловко. И вообще, куда я еду?

Лада небрежно кивнула водителю и развалилась на заднем сиденье, снова разговаривая по телефону.

— Слушай, а ты взяла телефон у этого мужика? Кому дал визитку? Мне? А где она?

Лада несколько секунд молчала. Потом начала хохотать и не могла остановиться до тех пор, пока не закончила разговор.

— Ну мы вчера и погуляли, — сказала она, обращаясь как будто ко мне, но на самом деле просто в воздух. Поэтому я не стала комментировать.

Мы зашли в красивый подъезд с кадками и охраной в бронежилетах. В лифте были ковер и зеркала.

Нам открыла невероятно полная девушка в махровом халате с мокрой головой. Я ее уже видела. У Лады в гостях.

— Яичницу будете?

Мы кивнули. Девушка крикнула кому-то: «Еще две яичницы и салат!» — и сообщила, что через два часа ей надо быть в клинике. Она лежала в клинике для похудания.

— Ну ты там хоть худеешь? — спросила Лада, наливая себе полный стакан минеральной воды.

— Да, конечно. Я уже четыре кэгэ скинула. И три чая, пожалуйста! Или ты — кофе? — спросила она Ладу.

— Нет, чай. А вы там вообще не едите?

Я чувствовала себя невидимкой.

— Почему? Нет, там знаешь как? Два дня овощи, а на третий — человеческая еда. А вчера — не дали! Уроды! Капусту, представляешь, третий день? Но нас-то этим не возьмешь! Мы быстро скинулись — и в магазин!

— Ты, кстати, в «Зиме» макароны ела!

— Макароны? Нет, я что-то другое ела.

Приятная женщина в цветастом фартуке накрыла на стол. Яичница, салат, сыр, чай, конфеты. Все на очень красивой посуде с нарисованными фруктами.

— А зелени нет? Мне укропчика в яичницу! — попросила девушка.

— И сколько тебе там еще лежать? — спросила Лада.

— Еще две недели.

— Ого!

— А что делать? Уже заплатила. И прилично, я тебе хочу сказать.

В дверях появилась молоденькая девочка. Лет пятнадцати-шестнадцати. Улыбнулась Ладе, кивнула мне.

— Мам, ты уезжаешь?

— Да, через час. Будешь завтракать?

— Нет.

— Не нет, а садись ешь! Хочешь желудок испортить? Совсем ничего не ест, представляешь? — пожаловалась она Ладе.

— Зато фигура какая клевая! — похвалила Лада.

— Слушай, я же вчера пиджак купила! Ты помнишь?

— Пиджак? — Лада задумалась.

— Я видела, он в пакете в прихожей, — сказала девочка.

— Вот его-то я и надену! Только с чем? Может, с этой юбкой из «James»?

— Может, — кивнула Лада.

— А ну-ка, померь быстро, а то у меня времени нет! — Скомандовала она дочери, и та сразу убежала.

Девочка вернулась в юбке и пиджаке, который был ей велик размера на три.

— Повернись, — попросила Ладина подруга.

— Нет, — произнесла Лада, — что-то не то…

— А знаешь что надень… — Девушка задумалась. — Праду зеленую сюда.

Через минуту нам демонстрировали пиджак с зеленой юбкой.

У Лады зазвонил телефон.

— Алло. Да, дорогой. Но тебя же не было, и я взяла ее с собой в гости… К Ларчику. Нет, прямо сейчас я ее отправить не могу, потому что водитель поехал за моей машиной. Около «Зимы»… Ну а кто бы ее забрал? Ладно, ладно, я передам. У тебя все…

Она не договорила. Удивленно посмотрела на телефон, потом убрала его в карман.