Проблемы с проклятым

— Почему у Ходина нет такого? — спросил Дженкс, и я нахмурилась.

— У Ходина нет работы, и все дорого, — кисло сказала я. Защитное покрытие затрещало, когда я опустила мел в карман. — Идешь? — спросила я, и Дженкс взмыл в воздух, в последний раз проверяя Биса, прежде чем последовать за мной.

Медленными шагами я на ощупь спускалась по тесной темной лестнице в фойе, задаваясь вопросом, не вообразила ли я, что мягкий щелчок защиты ослабевает, когда я покидаю свое высокое убежище. Плечи поникли при напоминании о Бисе, коматозном и бледном, но каким-то образом живом без души. Ходин обещал помочь мне найти способ вернуть его. Это было одной из причин, по которой я поклялась помочь вытащить его из бутылки, если другие демоны попытаются что-нибудь предпринять. То, что я смешивала эльфийскую и демоническую магию, казалось, никогда не беспокоило их так сильно, как Ходин, делающий это, и я серьезно хотела знать, что они отказывались мне говорить. Я была уверена, что это связано с Селфной, покойной женой Ала.

Дженкс приземлился мне на плечо, сияние от его пыльцы осветило мои пальцы, скользящие по старому дереву.

— Можем ли мы, по крайней мере, попробовать укрепляющее ауру проклятие на баку? — спросил он, и я покачала головой, колокольчики на поясе зазвенели, когда я вышла в фойе и закрыла за собой дверь на лестницу.

— Пока мы не узнаем, как надежно удержать баку, мы не можем выпустить его из бутылки, — сказала я, так же разочаровавшись, как и он. В святилище было благословенно тихо с пикси снаружи, единственная лампочка рядом с детским роялем Айви тускло освещала большое пространство. Дженкс вылетел вперед, и я последовала за ним на кухню, а затем на веранду, рассчитанную на три сезона.

«Если я смогу уговорить Ли помочь мне с комнатой, то там может быть все четыре сезона», подумала я, улыбаясь Стеф и Ходину, сгрудившимся у низкого кофейного столика из шифера перед черной пустотой незажженного камина. Несмотря на влажность, это было приятное место для заклинаний с окружающими тремя стенами и крышей, последняя стена полностью выходила во влажный сад. Вспышки пыльцы пикси под дождем делали место довольно сюрреалистичным, и я, честно говоря, подумала, что крыльцо — лучшая часть церкви, прохладное сейчас под тихим стуком дождя.

Мягкое предвкушение, рожденное при изучении сложной магии, охватило меня. Причудливо расшитая черная мантия Ходина превращала его в образ прилежного демона, и я подпрыгнула, когда он захлопнул книгу в руке, защищая ее от пыльцы Дженкса, паутина энергии поползла по кожаному переплету, прежде чем исчезнуть. Стеф подняла глаза, ее приглушенный зелено-желтый халат отражал ее ауру. «Как у меня», — подумала я, прикасаясь к золотому и красному шелку.

Было очевидно, что они хорошо работали вместе, заставляя меня задуматься, сколько уроков чар я пропустила, занятая своей собственной жизнью. Увидев их за столом с разложенными перед ними ингредиентами проклятия, я почувствовала себя так, словно стала свидетелем далекого прошлого или, может быть, будущего: спокойная учеба, неуклонный прогресс, заклинание за заклинанием, проклятие за проклятием на протяжении веков.

— Нашла? — спросила Стеф, продолжая разминать ягоды бузины в черный, отвратительный сок. Ее пальцы были фиолетовыми, и я почувствовала вспышку вины. Она готовила заклинание для меня, как фамильяр.

— Все еще в упаковке. — Я достала палочку из кармана, помахала ею, прежде чем положить на стол. — Я должна была это сделать, — сказала я, когда она процеживала сок через медное сито и выбрасывала отходы в мусорное ведро. Дерьмо на тостах, даже зелень была приготовлена и отмерена.

— У меня не было работы сегодня вечером. — Стеф вытерла руки тряпкой, которую протянул ей Ходин, и фиолетовые пятна исчезли. — Мне не помешает практика.

Ходин одернул мантию, колокольчики на поясе зазвенели.

— Стефани — способная ученица, — сказал он, и она просияла. — Кроме того, если бы я инструктировал тебя, ты могла бы обвинить меня в том, что я чему-то тебя научил.

Последнее он сказал довольно сухо. Я перевела взгляд на Дженкса, пикси парил почти сбоку, пока искал название в книге, зажатой под мышкой Ходина. Там его не было. У книг демонов никогда не было названий.

Я опустилась на диван в помещении и на открытом воздухе напротив них, низкий столик между нами, пустой камин позади них.

— Так есть ли рецепт, или мы придумываем его по ходу дела?

С кислым выражением лица Ходин уронил книгу на стол. Позвякивая колокольчиками, он сбросил мантию и церемонно придвинул ко мне кресло в углу, его вытянутое лицо было задумчивым.

— Стефани, приготовь смесь, пока мы с Рейчел разберемся с этим, хорошо?

— Я могу сделать смесь, — сказала я, но Стеф только улыбнулась мне и придвинула поближе руту, горчичное зерно, розмарин и листья грецкого ореха.

Дженкс завис раздражающе близко, когда Ходин перелистнул на нужную страницу.

— Это законно, верно? — спросил пикси, и я посмотрела на Ходина. — Я имею в виду, Рейчел, ты взбесилась, когда Трент удалил воспоминания о тех двух убийцах на твоей кухне.

Убийцы на кухне? Подумала я, потом вспомнила. Это было, когда я сопровождала Трента на побережье, чтобы украсть его дочь в соответствии с эльфийской традицией. На тот момент он был несколько распущен в своей приверженности закону. Все еще был. Вроде.

— Это было эльфийское проклятие памяти, — сказала я. Оно не было темным, но да, незаконным. — Ощущение Исполнения — это другое. Верно? Вивиан говорит, что цель — это переломный момент, поскольку ингредиенты сбалансированы в сторону нейтральности.

— Вивиан Смит? — Длинные пальцы Ходина, перелистывающие страницы, замедлились. — Т0 спрашивала лидера ковена моральных и этических стандартов, является ли проклятие законным?

Он выглядел ошеломленным, и я глубже вжалась в подушки, чтобы закинуть одно колено на другое.

— Да, — сказала я, высоко подняв подбородок. — Я обсудила это со своей подругой Вивиан.

Ходин уставился на меня.

— Почему?

Дженкс хихикнул, его пыльца приобрела веселый желтый оттенок, когда он пролетел и сел на плечо Стеф, пока она сворачивала руту, семена горчицы и розмарина в сигару, заворачивая их в зеленые листья грецкого ореха.

— Я столкнулась с ней на рынке, — сказала я. — Я не собираюсь использовать темную магию, Ходин. Ты сказал, что проклятие не было незаконным. Если оно не темное и не противозаконное, какой вред в том, чтобы показать, что к нему прилагается?

Приподняв брови, Ходин повернулся к Стеф, которая пожала плечами, хмурясь, когда завязывала гордиев узел ниткой сельдерея.

— Я не хочу попасть в тюрьму, когда это закончится, — мягко сказала я.

Ходин все еще казался растерянным.

— Весь смысл в том, что никто не знает, что ты это сделала. Вот почему они называют эту позицию «суброса».

— Доверься мне, Ходин. Все узнают, что это была я, — кисло сказала я. — Кроме того, все, что я сделала, это спросила ее об ингредиентах. Думать, что я дала ей ноу-хау для приготовления проклятия, назвав ингредиенты, все равно что говорить, что кто-то может написать стихи Шекспира, потому что знает все слова.

Пальцы Ходина удерживали место в закрытой книге.

— То, что ты получишь это заклинание для своей библиотеки, не входит в мои намерения.

Я прикусила губу, покачивая ногой. Неужели он действительно думал, что я не буду знать, как его смешать, сделав его один раз? Кроме того, очистка ингредиентов и заблаговременное получение совета Вивиан должны были стать моим козырем в рукаве, если все пойдет наперекосяк.