Пробудить бога

— Привет, милая.

— Привет, Дим.

— Фи-и… — раздалось за спиной.

Фрося пренебрежительно поджала губы и с явным недовольством отплыла в сторону. Маруся с изумлением воззрилась на нее, потом перевела на меня вопросительный взгляд. А что тут скажешь? Что между делом обзавелся личным привидением? Я лишь усмехнулся и пожал плечами.

— Знакомьтесь, это Фрося, это Маруся.

— Больно надо, — пискнула малявка и демонстративно отвернулась.

— Один бардак от твоих питомцев, Димыч, — засмеялся Серый, а Диоген в ответ на его слова возмущенно заухал.

— Долго мы будем здесь топтаться? — взвизгнула Фрося.

Мне она порядком надоела, и я открыл было рот, чтобы высказать все, что наболело, но Маруся неожиданно шагнула к ней.

— Ты кто такая, а? — грозно произнесла Ама. — Прекращай истерить, иначе угощу специальной стрелой для убийства призраков. Как раз утром прикупила, словно чувствовала.

Серега хмыкнул, а я поспешно отвернулся, безуспешно пытаясь скрыть улыбку. Но Фрося восприняла угрозу всерьез, скуксилась и отплыла за стоявшую у дороги телегу, откуда смотрела на Марусю со смесью испуга и уважения. Та, смеясь, подошла ко мне и демонстративно поцеловала в щеку. Филин в ее руках недовольно завозился и потребовал:

— А меня?

Она чмокнула его в клюв и погладила по голове. Прибить его, что ли, чтобы не отбивал у меня возлюбленную?

— Ладно, пошли, — сказал я. Получилось несколько раздраженно.

По дороге Маруся, державшаяся рядом со мной, тихо сказала:

— Дим, очень прошу, если у тебя снова возникнет идея куда–нибудь смыться, бери меня с собой.

Я посмотрел на нее и покачал головой:

— Нет. Не стану рисковать тобой без необходимости. Одно дело рейд, и совсем другое — голая авантюра.

Она усмехнулась, но промолчала.

Тупиковая улочка, куда привела нас Фрося, была сплошь утыкана мастерскими, оружейными и магическими лавками. И упиралась в высоченную ступенчатую пирамиду, выложенную из увесистых металлических брусков черного цвета. У основания зияла полукруглая арка, через которую сновали группы странников.

— Вот ваша качалка! — гордо провозгласила Фрося

— Спасибо, — улыбнулся ей Серега. — С такой провожатой и карта не нужна.

— Был я тут уже, — не преминул встрять Диоген. — Знал бы, что нам сюда, быстрее бы вас провел.

Девчонка набрала в грудь воздуха, явно намереваясь заорать, но от одного Марусиного взгляда сдулась.

— Ну что, испытаем силы? — Я подмигнул друзьям и, двинув вперед, добавил: — Фрося, держись рядом. Чего доброго, кто–нибудь примет тебя за монстра.

Она хмыкнула, но послушалась и молча поплыла за мной.

— Ого, какие здоровые! — протянула Маруся.

Она смотрела на трехметровые статуи рыцарей. Воины стояли на колене, в поднятой руке — меч, а перед ними треугольные щиты, воткнутые острым краем в землю.

Серега решительно вошел в арку, и мы двинулись за ним.

После яркой, солнечной улицы в полумраке длинного коридора было мало что видно. Все вокруг из грубого камня, кое–где вдоль стен воткнуты чадящие факелы, наполняющие пространство неверным светом и едким сизым дымом. Мрачно, сыро. Что ж, примерно так я себе и представлял приличный данж.

Узкий коридор вывел нас к винтовой лестнице, довольно крутой, да еще и со скользкими ступенями. Спускаясь, я держал Марусю под локоть, чтобы не поскользнулась.

Вскоре мы оказались в большом зале, выстроенном в виде двенадцатиконечной звезды, в каждой вершине которой виднелись совершенно одинаковые входы.

— И куда теперь? — растерянно спросила Маруся.

— Давайте сюда, — предложила Фрося, подлетев к одному из входов.

— Это еще почему? — спросил Диоген.

— Там чувствуется дружественная вам энергия.

— Значит, туда и пойдем, — сказал я. — Женская интуиция — великая штука.

Малявка победоносно взглянула на Марусю и поплыла вперед.

Вслед за Фросей мы прошли еще один коридор и оказались в зале, где кипела настоящая битва. Четверо странников гонялись за зеленокожими существами, пытаясь подстрелить их магическим огнем или разрубить мечами. Но те ловко уворачивались, быстро перебирая щуплыми кривыми ножками, и прятались за толстыми колоннами. Морды монстров украшали длиннющие носы, а на вытянутых приплюснутых головах торчали рваной формы уши, которые они то и дело прижимали к лысым макушкам. Роста мобы были небольшого, метра полтора, зато их насчитывалось два десятка. Из каждого угла слышалось их верещание.

Пока странники пытались зажать в углу группу из пяти чудиков, я увидел, как из–за колонны за их спинами выглянули две зеленые рожи. Одно из существ натянуло рогатку и выстрелило. Вдоль высунувшей руки (или лапы?) блеснула татуировка:

Гретчин

Выпущенный из рогатки камень угодил в латы мечника и взорвался, накрыв странников облаком угольного цвета. Тот обернулся и, вытирая сажу с лица, зло прошипел:

— Ах ты мелкий ублюдок.

Гретчины, выглядывая из–за столба, принялись корчить рожи и показывать неприличные жесты.

— Вот я…

Не успел он договорить, как на него кинулись зажатые в углу монстры. Их крохотные глазки злобно вспыхивали. Одни пытались рубить латы тесаком с ржавым лезвием–пилой, другие впились в них челюстями с острыми клыками.

— Вперед! — скомандовал Серега.

— Эй, не вздумайте! — заорал мечник, на миг отвлекаясь от монстра, от татуировки которого осталась одна буква «Г». — Это наша комната!

— Давайте поищем свободную, — предложила Маруся, и мы двинулись дальше.

Но едва прошли несколько шагов, как из–за ближайшей колонны показался невысокий и жутко худой парень с изогнутым кинжалом в руке. Он молнией метнулся к полудохлому гретчину, нанес последний удар и тотчас скрылся в инвизе.

— Мать твою! — заорал мечник. — Иди сюда, сволочь, поговорим!

Из пустоты послышался язвительный смех, и в ту же секунду зелье, оставшееся на полу после смерти монстра, исчезло: нахальный ассасин не удовольствовался только кражей опыта, предпочтя спереть и дроп тоже.