Пробуждение любви

– А знаете, мы ведь никогда не занимались продажей патентов на спортивные сумки с нашими именами. Давайте попросим человека, шьющего костюмы, заняться этим вопросом. Это чудесная реклама. Хелен, Роуз, что вы думаете о патентах и сумках?

– Надо попробовать. Люблю, когда меня все знают, – заявила Хелен.

– Вот так вот, дамы. Что мы отмечаем сегодня? – Лина поставила поднос в середину круга.

– Какая разница? Давайте выпьем сей божественный нектар и подумаем о следующем шаге. Надо действительно развернуть широчайшую рекламную кампанию. Скажите, почему я все время заказываю в ресторане белое вино, а не ликеры? Да потому, что ничего не знаю об этих напитках. А вот если бы их разрекламировали…

– «Харви Уолбэнгерс», – произнесла Келли. – Нужно попробовать, чтобы Зоя поняла, о чем идет речь.

– Лучше «Мимозу»! – выкрикнул кто-то.

– Это дерьмовое пойло вроде «Ширли Темпл». Такую ерунду пьют только за завтраком, – возразила Марта.

– Ну, сейчас явно не утро, поэтому давайте попробуем «Харви Уолбэнгерс», – оборвала ее Лина.

Прошло несколько часов бурного веселья. Неожиданно Эмили подняла голову и заметила в дверях очертания человеческой фигуры.

– Ты что, наблюдаешь? – промямлила она.

– Да вы все пьяны в стельку! Дверь распахнута настежь… А вдруг я бывший убийца? – поинтересовался Бен; в глазах мужчины читалось полное отвращение ко всей честной компании.

– Ой, не пугай нас, – хихикнули сестры Демстер.

– Они правы, – вмешалась Эмили и икнула. – Зачем ты нас пугаешь? Мы так хорошо о тебе отзывались… Кстати, отыскали для тебя способ быстрого обогащения, поэтому можешь отправить Теда в колледж Айви Лиг.

– Что?!

– Что «что»?

– Итак, какова ваша новая задумка?

– Не могу вспомнить, – Эмили прямо-таки зашлась от хохота.

– А какой повод для пирушки?

– Нечто грандиозное, – промычала миссис Торн и рухнула на пол.

– Ну, поделись со мной.

– Я не в силах вспомнить… Завтра скажу… А ты похож на сумасшедшего! Ты спятил, Бен? Нам есть дело до его помешательства? – поинтересовалась она у остальных женщин.

– Если не начнет буйствовать, то никакого, – пробормотала Зоя.

– С какого же времени вы пьете? – потребовал ответа Джексон.

– Не знаю… Совсем недавно сели… Может, минут тридцать назад, – еле выговаривая слова, промямлила Эмили.

– Ага, так я и поверил! Ври больше! Давайте-ка, дамы, поднимайтесь и отправляйтесь спать. Завтра наступит новый день, и вы, возможно, пожалеете о сегодняшней попойке.

– А мы собираемся спать здесь… Так всегда делается, если обсуждается нечто важное. Ведь верно, Эмили? – заявила Лина.

– Верно. Закрой за собой дверь, господин зануда, – говорила женщина, едва ворочая языком.

«Значит, я на самом деле пьяна… – мелькнуло в голове у миссис Торн. – Бен прав, но меня это раздражает. – Прищурившись, она постаралась сфокусировать зрение на мужской фигуре, плавающей перед глазами. – О! Он злится! Интересно, с какой стати?»

– Мы дома… Почему нам нельзя пропустить по стаканчику? Я еще не попробовала «Багаму-маму»… Этот напиток лучше, чем «Лемон Зингер». О-о-о… Меня тошнит.

Эмили, шатаясь, побрела наверх. Бен ринулся следом.

– Оставь меня, я сама могу дойти… Что ты хочешь увидеть? – икая, бормотала женщина. Ее глаза слезились, желудок сжимали спазмы рвоты. Упав на колени, она сунула голову в унитаз. – Иди домой, Бен. Я не хочу, чтобы ты видел меня в таком состоянии… Ты что, глухой?! Я… же… ла…ю остать… ик!.. ся одна.

– Ты же никогда не пила, Эмили.

– Слава Богу. – Миссис Торн услышала шум льющейся воды и ощутила на шее что-то холодное. – Я никогда так еще не напивалась…

Джексон, опустившись на колени, обнял ее.

– Все скоро пройдет, – успокаивал он женщину, и его голос звучал как пение ангелов.

– Откуда ты знаешь?

– Мне тоже приходилось испытывать нечто подобное. Когда ушла жена, я напивался до потери сознания каждую ночь. Одним словом, траур, да и только… Ты, очевидно, распробовала «Лемон Зингер»?.. Ладно, все! Хватит. Так что вы отмечали сегодня? Давай почисти зубы и прополоскай рот. Я сделаю для тебя чай с мятой. Спазмы сразу пройдут. Итак, что за праздник? – Мужчина выдавил на щетку зубную пасту и подал Эмили.

– Предложение адвокатов. Они хотят покупать у нас оборудование, еду и все такое прочее… Само по себе это неплохо, но эти чертовы законники набросились на нас, как голодные акулы на добычу. Я ненавижу юристов так же сильно, как торговцев автомобилями и страховых агентов.

Миссис Торн сплюнула в раковину и прополоскала рот, причем так старательно, что Бену пришлось придерживать ей голову.

– Эй, полегче, а то язык выплюнешь.

– Смотри-ка какой заботливый, Бен Джексон. Я же велела тебе идти домой. Теперь, каждый раз увидев тебя, буду вспоминать, как ругалась на унитаз… Мы думали об этом… Новое дельце даст тебе кучу денег, и ты сможешь послать Теда в колледж Айви Лиг… Я ужасно выгляжу, да?

– Ага. Подожди до завтра, когда проснешься… Ты и чувствовать себя будешь не лучше.

– Бен, заткнись! Лучше принеси одеяла и укрой остальных.

– Мамочка Эмили в своем репертуаре!

– А что в этом плохого?! – возмутилась женщина, вытаскивая одеяла из шкафа.

– Ничего. В таких поступках ясно видна твоя сущность, Эмили. Ты родилась, чтобы заботиться об окружающих. Это твое призвание.

Миссис Торн сливала воду, пошатываясь, словно новорожденный щенок. Джексон поддерживал ее, а затем помог накрыть спящих подруг. После этих хлопот Бен повел ее на кухню и поставил чайник на плиту.

– Я хочу сигарету!

– Нет, ты не хочешь курить.

– Не указывай мне! Я выкурю только одну. Это мой последний грех, и когда я буду готова от него отказаться, то сделаю это бесповоротно, но только по собственной воле, а не из-за того, что какой-то черт приказал мне.

– Отлично! Давай сжигай свои легкие!

– Это мои легкие! Поэтому попрошу без комментариев, мистер Бен Джексон.

– Ты самая упрямая из всех женщин, встреченных мною. Прямо не знаю, за что я тебя люблю.