Пробуждение мёртвых богов 2

Ели легионеры всегда хоть и неизысканно, но весьма сытно, а что касается некоторой стройности и отсутствия полноты, то это вполне объяснялось их подвижным образом жизни и большими затратами мышечной энергии. Разумеется, все эти доводы ничего не значили для матери, и она с энтузиазмом принялась откармливать своего «бедного мальчика».

Валерий в это время с восхищением рассматривал доспехи старшего брата, его шлем и пояс, пытался примерить на себя. Но при этом Марк видел, что при всём восхищении, для мальчика это просто красивые и необычные игрушки.

Время близилось уже к полудню, и Марк начал беспокоиться, придёт ли домой отец, и если придёт, то когда? А пока он пытался отвечать на вопросы матери о своей жизни в легионе. Это было нелёгким делом – маму интересовали детали быта: где спит её сын, как питается, не обижают ли его командиры и старшие товарищи.

Но разве она поймёт и прочувствует суровый быт легионера? Разве расскажешь ей о том, что после всех ежедневных трудов и состязаний, он совершенно не чувствует жёсткость своего матраса, так как засыпает, не всегда успевая уронить голову на подушку? Разве постигнет она все тонкости суровых мужских взаимоотношений с соратниками-легионерами, бесконечные придирки служаки-опциона, захватывающий дух соревнования с Примиусом Юлием?

Нет, подобные вещи может понять только мужчина, воин, такой, как его отец! Долго ли его ждать? О, вот и он! Они успеют поговорить, и можно будет бежать в корчму дядюшки Публия, вдруг Агриппина уже освободилась?

Император Алексий явился домой в мрачном расположении духа. Он приветствовал сына, а на вопросительный взгляд жены развёл руками и сказал:

– Сегодня утром умер папа Лев.

– Как? – воскликнула Марина. – Папа Лев умер? Что произошло?

– Он был уже старым человеком, долго болел, но толком не лечился, и рано утром его не стало. Мне очень жаль, я потерял не только хорошего друга, но и верного союзника. Папа занимался вопросами веры и Римской Церкви, но при этом всегда беспокоился об укреплении нашей Империи. Он поддерживал меня во всех вопросах, хотя знал, что я не верю в его Бога. Это был удивительный человек, и мне очень не будет хватать его. И не только мне, но всей Римской Империи. Мы не знаем, кто займёт его место, но в любом случае, это будет неравноценная замена…

– Как он встречал нас в Риме, когда мы бежали от бунта язычников! – на глазах Марины блестели слёзы. – Ты помнишь, Марк? Несмотря на свой высокий сан и колоссальную занятость, он сам водил нас по Риму, рассказывал интересные и удивительные вещи. Он просто излучал доброту и любовь, и при этом не старался перетянуть нас в свою веру.

– Да, это его характер. Для Папы был важен сам человек, он во всех видел своих братьев и сестёр, и он любил нас всех… – император повернулся к Марку, – ты в увольнении, сын?

– Да, папа, сегодня до вечера.

– Тогда идём в мой кабинет, пообщаемся на государственные темы, – он слабо улыбнулся, – а потом мне надо будет вновь идти в Сенат, да и тебе, наверное, не терпится встретиться с друзьями.

– Как твои успехи в легионерской премудрости, как служба? – Алексий устало опустился в кресло за своим столом, потёр ладонью лоб.

– Да по-всякому… Бывает хорошо, бывает похуже. Я стараюсь делать всё правильно, как положено, результаты у меня отличные, но наш опцион вечно мною недоволен. Каждый день ругает, делает замечания. А хуже всего то, что совершенно не хочет прислушиваться к моим предложениям! Я ведь не зря так долго учился, у меня взгляд на службу немного другой, я вижу некоторые вещи не с позиции простого легионера, а с позиции будущего командира. Мне кажется, к моим замечаниям можно было бы прислушаться!

– Ты знаешь, сын, за подобные речи следовало бы тебя примерно наказать: лишить, к примеру, денежного довольствия, или подкинуть тебе дополнительных обязанностей!

– Но почему, отец? – воскликнул в недоумении юноша. – Я же хочу лучшего, стараюсь для своего легиона, для Империи!

– Вот поэтому я и не наказываю тебя, а только предупреждаю! Ты думаешь, что если получил много знаний, то теперь можешь указывать что делать боевым легионерам и даже командирам? Пока ты учился книжной премудрости, они проходили учёбу на полях сражений. Твой центурион Нумерий Фабий участвовал в стольких битвах, что, наверное, сам уже не помнит их количество! Ты знаешь, что должность центуриона первой центурии первой когорты легиона получить очень непросто. Не знаю про твоего опциона, но, судя по всему, это тоже боевой рубака. Если его взяли из Карфагена в Первый Сардинский Легион, находящийся на содержании самого императора, это тоже о чём-то говорит! Твои знания весят очень много, тут не поспоришь, но их время ещё не пришло, поверь мне. Когда ты будешь настоящим боевым легионером, а не желторотым новобранцем, они очень тебе пригодятся, и ты станешь командиром – не по родству со мной, а по своему боевому опыту! Ты понял меня, сын?

– Да, отец, – Марк, поднявшийся во время этого монолога, стоял теперь по стойке «смирно», опустив голову и глядя в пол, – я понял, что веду себя, как мальчишка. Обещаю тебе, что этого больше не повторится.

– Отлично, сынок, я очень рад, что ты понял всё правильно! Приведу тебе ещё одну пословицу мудрого полководца, можешь считать её тоже моим сочинением: «Тяжело в учении – легко в бою!». Ты с детства прошёл хорошую воинскую школу под руководством нашего друга Кастула, но это были ещё детские забавы. А теперь у тебя началась настоящая боевая подготовка. Сейчас ты – простой легионер, только постигающий азы, но в глубине души, для себя, помни, что ты сын и преемник императора. Но только – в глубине души! Внешне нужно оставаться рядовым легионером!

– Мне всё понятно, отец! Я не подведу тебя!

– Вот и хорошо, эту тему мы закрыли. Теперь я буду говорить с тобой, как со своим преемником. Скоро в Империи начнутся тяжёлые, смутные времена. Смерть Папы Льва случилась очень некстати, я не знаю, кто займёт его место, но я не вижу среди претендентов ни одной фигуры, сравнимой с ним по мудрости и преданности. Во многом его поведение сдерживало аппетиты Льва Макеллы, императора Византии, который спит и видит себя на троне объединённой Римской Империи. Сейчас его останавливает только отсутствие сильного союзника, но, насколько мне известно, он прощупывает почву в Персии, Шёлковой стране – Китае, может, и ещё где-то. Помешать ему мы не можем, но можем готовиться к будущей войне. Надо успеть сформировать хотя бы ещё два легиона, но это будут уже не полноценные кадровые легионы с постоянным составом легионеров. Командование и костяк будут именно кадровые, профессиональными, но большинство бойцов будут наёмными – их призывают на один-два месяца, обучают, а потом распускают по своим делам: обрабатывать поля, торговать, в общем, работать как обычно.

– Но почему мы не можем содержать профессиональную армию на постоянной основе?

– Потому что этого не выдержит никакая казна! Легионеры не создают ценностей, но их нужно кормить, одевать в доспехи, обучать. Трёх легионов вполне достаточно для мирного времени, чтобы мгновенно отразить любое нападение, а потом уже развёртывать резервные легионы.

Они поговорили ещё немного, Марк рассказал о своём соревновании с Примиусом, на что отец улыбнулся и напомнил, что главное – помнить о достоинстве легионера, и заботиться прежде всего не о личных достижениях, а о боевом духе Легиона.

После этого мужчины разошлись по своим делам: Алексий, озабоченный и угрюмый, и Марк, спрятавший пока отцовские наставления в глубину памяти, и больше занятый на данный момент сердечными переживаниями.

* * *

К радости молодого легионера, возле корчмы его поджидал мальчишка-гонец с коротенькой запиской от Агриппины: «Я на набережной Тибра, на нашем месте. Приходи скорее». Разумеется, Марк поспешил туда. Девушка прогуливалась по довольно глухой, малолюдной аллейке, которую они и называли «нашим местом». Она улыбнулась ему, протянула руки навстречу, поцеловала, но этот поцелуй был просто дружеским, да и обнять себя она не дала, мягко выскользнув из рук парня.

– Даже здесь есть глаза, – грустно улыбнулась она, – не надо давать пищу для сплетен!

Они пошли по аллее рядышком, но не держась даже за руки. Марк не понимал, почему подруга держится так отстранённо и холодно, ведь их последняя встреча закончилась таким жарким поцелуем!

– Ты с Ремом не виделась? – спросил Марк.

– Виделась, на прошлых выходных. Мы подождали немного у дядюшки Публия, но, когда стало ясно, что ты не придёшь, ушли. К Рему прибежала его Флавия, поэтому я вскоре их оставила вдвоём и пошла домой. А что нового у тебя?