Пробуждение Посейдона

– Ты все еще можешь дышать, Дакота?

– Мы не так слабы, как ты себе представляешь, Кану. Наша сила привела нас так далеко - она прослужит нам еще немного.

Но он сам мог видеть эффект ускорения - мышцы ее морды напряглись, кожа вокруг глаза сползла, обнажив розовую оболочку глазного яблока. Ее туловище вяло обвисло.

Два g, потом два с половиной. Снова начали звучать предупреждающие сообщения, но они явно не беспокоили Свифта. Кану не нужно было говорить - он мог бы достаточно легко произнести это вслух, - но ради Восставших он предпринял усилие.

– Расскажи мне, как ты это сделал, Свифт.

– Его голос звучал напряженно, и ему приходилось с трудом переводить дыхание между словами.
– Я понимаю, как ты нашел способ общаться с Юнис, но с тех пор ты не мог все это наладить. У тебя ни за что не хватило бы времени установить какой-либо аватар или как ты там хочешь это назвать.

– Должен признаться, что с моей стороны был некоторый обман, но надеюсь, вы не будете держать на меня зла.

– Что ты сделал?
– спросила Нисса.

– Когда вы спали, после нападения Хранителя, но до прибытия на "Занзибар", я увидел в этом возможность подготовить определенные условия... и поэтому я воспользовался этим.

– Я не понимаю, как, - сказала Нисса.
– Мы оба были в спячке. Я была с Кану, когда мы пошли спать.

Двигатель разгонялся до трех g. Кану мог не только чувствовать, но и слышать это, как бесконечный грохочущий грозовой фронт.

– Она права, - сказал Кану.
– Я сам запрограммировал интервалы сна.

– Ты думаешь, что сделал это, - ответил Свифт с легкой застенчивостью.
– По правде говоря, я вмешался. Запрограммированный тобой интервал ожидания оказался не таким, как ты предполагал. И когда ты вышел из спячки, я держал тебя в состоянии, близком к бессознательному, пока пользовался твоим телом.

– Как долго? Часы, дни?

Свифт уклончиво ответил.
– Гораздо больше, чем дней, Кану. Недели и месяцы были бы более правдивыми.
– Он остановился, чтобы потеребить свой рукав, как будто у него оторвалась пуговица.
– Многое предстояло сделать, даже работая на пределе своих возможностей. Заставить корабль повиноваться мне было не так уж сложно - он уже думал, что я - это ты. Но встроить полезную часть себя в архитектуру, используя только тактильные и выразительные каналы, доступные с помощью твоего тела... это было чрезвычайно сложно.

– Ты продублировал себя?
– спросила Нисса.

– Нет. На это никогда не было времени. Потребовались все ресурсы, доступные Эволюариуму, чтобы запихнуть меня в голову Кану - в моем распоряжении не было ничего и не с чем было работать, кроме его собственной плоти и крови. То, что я создал, было образом, своего рода тенью самого себя. Я дал ему возможность принимать некоторые автономные решения, но в первую очередь его задачей было маскироваться и в конечном итоге реагировать на мои команды. Протокол имплантации, предложенный Ниссой? Это было полезно - он дал мне прямой доступ в нейрохирургический кабинет "Ледокола", который, в свою очередь, открыл мне окно в более масштабную операционную архитектуру. Но все равно это была непростая работа!

– Мне снились блуждания по кораблю, - сказал Кану.
– Бродишь по нему, как призрак, проходя по пустым, холодным коридорам. Это было похоже на ночной кошмар - ужасный, бесконечный лихорадочный сон. Но это был вовсе не сон, не так ли? Это был ты, использовавший меня.

– Должно быть, какой-то небольшой компонент этого переживания проскользнул в сознательное воспоминание. Я могу только извиниться за это.

– В твоем голосе нет ни капли извинения.

– В любом случае, прости меня.

– Свифт, - сказала Нисса.
– Восставшие. Они без сознания. Они не могут переносить это так, как мы.

Кану переключил свое внимание с Дакоты на Свифта, но теперь он увидел, что ее глаз закрыт, а дыхание необычно медленное и затрудненное.
– Ты сам сказал, Свифт, что то, что тяжело для нас, может оказаться фатальным для них. Ты должен уменьшить тягу.

– Через некоторое время я именно это и сделаю. Но мы должны поддерживать этот уровень, если хотим скорректировать наш курс.

– Как долго?
– спросила Нисса, со стоном произнеся этот вопрос.

– Еще тысячу секунд, плюс-минус.

Кану посмотрел на Лукаса и Гектора, затем снова на их лидера. Он ничего не знал об анатомии слонов, еще меньше - об их шансах прожить еще тысячу секунд. Он представил себе, как их сердца, медленные в лучшие времена, теперь бьются на пределе своих возможностей - каждый удар - это триумф мышц над механикой жидкости. Лишь эволюционное мгновение отделяло Кану от саванны, и это было так же верно для Восставших. Их мысли могли быть устремлены к звездам, но их тела находились всего в шаге от пыли и жары Амбосели.

– Это слишком долго. Теперь уменьши тягу.

Свифт издал быстрый чавкающий звук.
– Я бы с радостью сделал это, Кану, если бы эта коррекция курса уже не была критической. Мы можем сделать это - но только в том случае, если сохраним наше нынешнее ускорение.

– Тогда у нас ничего не получится.

– Кану, не думаю, что ты должным образом понимаешь последствия.

– Нет, - сказала Нисса.
– Он понимает их, и я тоже - это мы или Восставшие. Мы можем пережить это, но они, вероятно, нет.

– Учитывая недавние события, - сказал Свифт, - я бы рискнул сказать, что это не такой уж немыслимый компромисс.

– Только в твоем мире, - ответил Кану.
– Только не в моем. Пока есть шанс спасти их, я не хочу, чтобы их смерть была на моей совести.

– Позволь мне внести полную ясность: пока мы не завершим этот процесс, нам не избежать попадания под тяготение Посейдона. Нужно ли мне давать определение слову "не"?

– Да, все правильно. И да, я точно понимаю, что поставлено на карту.

– И как только мы приблизимся к Посейдону, у нас не будет достаточно времени, чтобы предотвратить попадание в атмосферу.

– Это я тоже понимаю.

– Где мы вполне можем погибнуть, поскольку этот корабль никогда не был спроектирован для входа в атмосферу.

– У нас есть "Ной", - сказала Нисса.

– "Ной" вряд ли преуспеет в том, чтобы пережить вход с той скоростью, с которой мы будем двигаться.

– Мы понимаем, - подтвердил Кану.
– Это ничего не меняет. Уменьши тягу, Свифт.