Пробуждение Посейдона

– Всего час - это уже оскорбление, - сказал Корсаков, набирая инструкции по жизнеобеспечению на манжете своего костюма.

– Мы сделаем все, что в наших силах, - ответил Кану.

– Вы всегда оптимист, водяной.

– Стараюсь, Евгений. Есть привычки и похуже.

Они не могли приземлиться или состыковаться с накренившимся, поврежденным кораблем, но орбитальное наблюдение выявило возможный вход чуть выше точки соприкосновения корабля с землей. Это был крошечный воздушный шлюз, но его должно было хватить. Они сделали один круг, проверяя, что шлюз был таким, каким он казался из космоса, а затем опустились примерно в пятидесяти метрах от места крушения.

Все под контролем, как сказал Свифт.

Когда флаер опустился, Далал откачала воздух из кабины и опустила посадочный трап. Корсаков и Люсьен вышли первыми, за ними последовал Кану, затем Свифт - Свифт, конечно, не нуждался в скафандре - и, наконец, Далал, как только она закрепила флаер. Пандус за ее спиной сложился, но маленькое транспортное средство было готово и ждало их возвращения.

– Шестьдесят минут, и счет идет, - сказал Люсьен. Самый молодой член дипломатической команды с разницей в несколько десятилетий, он представлял Консолидацию - коалицию политических и экономических интересов, которая, по сути, включала в себя все в Солнечной системе за пределами старых властных структур Земли и Луны.

– Пятьдесят шесть минут, - сказал Свифт почти извиняющимся тоном.
– Извините, что настаиваю на дипломатичности, но оговоренное время началось в тот момент, когда ваши салазки коснулись нашей земли.

Они направились прямиком к борту врезавшегося судна - затененной плите, плотно заставленной техникой. Сторона, где была обозначена точка входа, изгибалась назад над их головами. У Кану возникло головокружительное ощущение, что он постоянно медленно опрокидывается, вот-вот похоронив посольскую группу.

– Этот шлюз такой крошечный!
– сказала Далал.

– Только аварийный выход, - сказал Люсьен.
– Грузовые шлюзы заглублены или находятся слишком высоко, чтобы мы могли добраться до них за то время, которое у нас есть.

Даже аварийный шлюз находился на некотором расстоянии над их головами, и им пришлось карабкаться к нему по одному, используя трубы и поручни, выступающие из разбитого корпуса. Под шлюзом был узкий выступ, простиравшийся с одной стороны от них. Корсаков первым добрался до выступа, ширина которого едва вмещала его ноги. Он двигался боком, вытянув одну руку влево, а другой держась за поручень над головой.

Следующими пошли Далал и Люсьен, а затем Кану. Свифт поравнялся с ними с пугающей ловкостью, остановившись только для того, чтобы стряхнуть пыль с воротника своей одежды.

– Блокировка все еще активна, - объявил Корсаков.
– Я собираюсь попытаться открыть ее.
– Продолжая держаться правой рукой, он откинул в сторону бронированную крышку, чтобы получить доступ к панели управления.

– Ну?
– спросил Люсьен.

– Работает, - сказал Корсаков.
– Но это, как сказала Далал, очень маленький шлюз. Сомневаюсь, что он вместит больше одного из нас одновременно.

– Увидимся на другой стороне, - сказал Кану.
– Это займет не больше нескольких минут.

– По условиям нашей договоренности, - сказал Свифт, - я не должен входить последним.

– Мы и не собирались тебя забывать, - пробормотал Люсьен.

Вскоре Корсаков оказался внутри шлюза с закрытой внешней дверью и повышенным давлением в камере. Его голос звучал так же ясно, как и раньше.
– Давление в шлюзе достигает нормы. Я, конечно, не настолько глуп, чтобы снять свой шлем, и советую остальным последовать моему примеру.

– Скажи нам, когда откроется внутренняя дверь, - сказала Далал.

– Именно это она и делает, Гаруди. Я вхожу внутрь корабля. Есть тепло, электричество и аварийное освещение, но никаких непосредственных признаков жизни.

– Следующая - Гаруди, затем Люсьен, - сказал Кану.
– Я позволю Свифту войти раньше меня. Является ли такое соглашение приемлемым для всех сторон?

Возражений не последовало, и поэтому Далал прошла через шлюз следующей. Она присоединилась к Корсакову с другой стороны, подтвердив его первоначальные наблюдения.
– Гораздо меньше структурных повреждений, чем я ожидала. Все выглядит прямолинейно, и, как говорит Евгений, энергия все еще есть. Нижние уровни, должно быть, приняли на себя большую часть удара.

– Плохие новости для всех, кто там, внизу, - сказал Люсьен.

Кану подождал, пока посол Консолидации пройдет через шлюз. Все дышащие члены отряда, кроме него самого, теперь находились внутри разбившегося корабля. Здесь остались только Кану и робот, одни под небом Марса.

– Теперь твоя очередь, - сказал он Свифту.

– Спасибо тебе, Кану. Довольно досадно, что я вообще должен пользоваться шлюзом, но этого не избежать.

– Когда роботы построят корабли, вы сможете показать нам, как это делается.

– Мы не будем строить корабли, Кану. Мы станем ими.

Он подождал на выступе, пока Свифт не пройдет внутрь, а затем отсчитал долгие секунды, пока шлюз не будет готов впустить его. Он проклинал себя за то, что забыл обнулить часы своего скафандра в тот момент, когда они приземлились на Марсе.

– Как долго мы здесь пробыли?
– спросил он Далал, когда наконец присоединился к остальным.

– Тринадцать минут только на то, чтобы добраться сюда. И нам нужно будет оставить столько же времени, чтобы выбраться отсюда.

Кану кивнул в своем шлеме. Панели и вывески все еще горели, а тусклое желтое служебное освещение позволяло заглянуть в соседние проходы и отсеки.

– Мы никогда не прочешем все это целиком, - сказал он, - так что и пытаться не будем. Для начала, я думаю, мы можем исключить выживших на нижних уровнях. Но мы должны быть в состоянии достаточно легко добраться до управляющего ядра.

– Было бы неразумно обнадеживать себя, - сказал Люсьен.

– А я и не надеюсь.

– Как бы то ни было, Кану прав, - сказала Далал.
– Ради того, чтобы наши правительства выглядели хорошо, мы должны действовать по правилам.

– Спокойнее с такими разговорами, - сказал Кану.
– Они повесят вас за честность.

Далал улыбнулась ему в ответ сквозь свой лицевой щиток.
– Быть повешенной - наименьшая из моих нынешних забот.

Наклон пола затруднял продвижение, но они без особых проблем добрались до центрального магистрального лифта.

Корсаков нашел панель управления и нажал большую ручную кнопку, чтобы вызвать их кабину. Она с грохотом и стоном двигалась по своему стволу, визжа и протестуя. Кану предположил, что им повезло, что лифт вообще работал после удара, который получил корабль. Но он был бы рад любому предлогу прекратить поиски и вернуться к ядру.