Пробуждение Силы. Том I

— Значит, знаете его? — радостно вскрикивает усач.

— А то, — старик-повар выходит ко мне. — Рад тебя видеть, малец.

Он протягивает мне сухую мозолистую ладонь.

— Чувствую, ты стал сильнее, — его глаза задорно блестят. — Дальше я сам.

Мы отходим подальше от врат, и Ямато начинает говорить:

— Удумал на двор пойти работать? Ты же в охране неплохо справлялся, платят тут поменьше. Мог бы в наёмники податься, — начинает засыпать меня предложениям он. — Или в охрану, если хочется стабильности, а не перебиваться от задания до задания.

— Хочу устроиться в Академию, — указываю на стены за его спиной.

— За силой всё гонишься. Хоть и с благой целью, — улыбается он и чешет затылок. — Знаешь, это будет нелегко. Перемещение прислуги внутри Академии сильно ограничено, и к общим тренировкам прислугу не допускают.

— На вратах меня не пустили даже не площадь, хочу попробовать другую дорогу. Всё же это хоть и маленькая, но ступенька к моей цели.

— Ладно, — он хлопает меня по плечу. — Давай сначала перекусим и всё обсудим.

В таверне недалеко от стен Академии мы заказываем крепкий чай и еду. Цены здесь значительно выше, так что приходится скрепя сердце отрывать свои кровные за нормальный завтрак.

За трапезой Ямато подробно расспрашивает меня обо всём. Как прошли мои тренировки? Помогли ли мне его дары? Так же подробно ему отвечаю, ведь для меня его помощь оказалась бесценной. Старик явно доволен моим результатом не меньше меня.

— Сейчас во внутреннем дворе обстановка напряжённая, но в снабжении, как раз освободилось место носильщика. Я разузнаю у главного повара, если он не против.

— А что стало со старым слугой? — уточняю я.

— Хм. Ну, как сказать, — хмурится Ямато. — Он оказался нечист на руку.

— Вот как… И какое наказание понёс?

— За воровство на кухне ему должны были отсечь ту самую загребущую ручонку, но… — он проводит пальцем по горлу. — Этот недоумок умудрился стащить какую-то драгоценную безделушку у одного из учеников Академии.

Мы ещё болтаем немного, а потом Ямато меня покидает, предложив снять комнату на несколько ночей. Он тем временем утрясёт всё с главным поваром.

Есть мысли вернуться на погрузку, но решаю передохнуть и заняться развитием. По словам старика, работа на кухне адская, и времени у меня будет не так уж много.

Два дня провожу в тренировках, изредка выбираясь в окрестности своего временного жилья. Кипящая, словно котёл на адском пламени, столица, кажется, почти никогда не спит. На центральных улицах в любое время дня и ночи можно увидеть людей. Даже торговцы что-то умудряются продавать в потемках, и желающие всегда находятся.

Посланца всё нет. А мне становится банально скучно постоянно сидеть в душной каморке, снятой за дюжину орионов. Не самое спокойное место для культивации. К тому же далеко от природы, в которой я нахожу успокоение и поддержку. Вдобавок, единственный способ развлечь себя находится на улице.

На прогулки я выбираюсь уже затемно, посвящая большую часть дня медитации и попыткам адаптировать Дыхание леса к городской среде, но толку от этого немного. В моём районе почти нет деревьев, да и любой другой растительности, разве что мох да редкие цветы на окнах, но этого недостаточно. Их аромат тонет в городских не всегда приятных запахах.

Медитация же с переходом на новый уровень начинает давать плоды. Я всё лучше и чётче ощущаю в себе крепнущее ядро, словно спелый плод, набирающий вкус и силу. Контроль энергии значительно возрастает, а её качество становится совсем другим. Тело помаленьку изменяется. Плоть крепнет и становится прочнее, но растёт и странное ощущение, словно приобретая новую силу, я неумолимо что-то теряю.

Во время одной из прогулок ухожу далеко от трактира, поскольку все его окрестности я уже изучил уже вдоль и поперёк. Выбравшись на центральный проспект, пронзающий город до самых стен Академии, почти сразу фокусирую своё внимание на толпе у одной из торговых повозок. Плотная серая ткань сбоку откинута, завлекая своим содержимым неторопливых прохожих. Яркие блестящие поделки и диковинные ароматы сразу пробуждают чужой интерес.

— Подходи, посмотри и с собой товар возьми! — вещает пухленький низкорослый торгаш.

Содержимое меня не сильно удивляет. У подножья городских стен я уже видел много похожих, а вот аромат… В длинной дощечке под углом торчат десятки разных благоухающий палочек, которые, тлея, роняют пепел на лакированную поверхность своей подставки.

Торгаш, будто читая мои мысли, тут же возникает рядом.

— Вас интересуют благовония? — предупредительно спрашивает он. — Они помогают в практике, облегчая концентрацию внимания, но не только. Вот эта, например, может показать, как далеко вы продвинулись на Пути своего развития и сколько времени вам ещё отмерено ходить по этой земле.

Я расспрашиваю его подробнее, как именно это можно проверить. Принцип простой. Надо поджечь палочку и подуть на неё, выделяя Ки вместе с дыханием. У деревяшки сохранится часть, равная оставшейся жизни. Точно в годах не получится определить, а вот количество истраченной на культивацию жизненной энергии она покажет.

На ум сама по себе приходит сказка, услышанная в Лесных Холмах. А ведь герой той истории тоже гнался за силой, променяв свою жизнь на несбыточную мечту.

Моя прогулка на сегодня окончена. Отдав за диковинку серебряный луник, я поспешно возвращаюсь в комнату и разжигаю благовоние. Ароматическая палочка неохотно поддаётся, но стоит на неё подуть, наполнив дыхание Ки, как она быстро начинает тлеть и тухнет. Осыпается примерно восьмая часть, чуть-чуть меньше.

Вот столько я уже истратил своей жизни. Втягиваю в себя едва уловимый аромат, сизой дымкой тающий в душном воздухе моего жилища.

Лин, а сколько сожгла ты? Надеюсь, действовала благоразумно…

Вновь я проваливаюсь в собственные воспоминания.

Солнечный день из такого далёкого детства.

Я мастерил новое оружие для охоты во дворе нашего дома. Работа спорилась, тисовый лук гнулся потихоньку, принимая нужную форму. Вдруг я услышал всхлипывания и, когда поднял голову, увидел, как через двор ко мне спешила сестрёнка. Вся заплаканная, с растрепавшимися косичками. Она бежала, прижимая к груди ладошку, совсем не сдерживая слёз.

Я бросил инструменты и сразу кинулся к ней.

— Птичка-невеличка, что случилось?! Поранилась? Давай посмотрю.

Я аккуратно взял её маленькую ладошку, на ней алели страшные ссадины, кровь сочилась яркими каплями. Родителей дома не было, ком подкатил к горлу, но я же старший брат. Должен заботиться о ней. Нельзя бояться, тем более показывать страх. Ей ещё страшнее.

— Не реви, — с напускным спокойствием произнёс я. — Это не беда, сейчас всё поправим. Рассказывай пока, что стряслось?