Пробуждение

Джиоманах

Когда я проснулась, был уже понедельник. Первое, что пришло мне в голову, в доме както уж слишком тихо. Неужели все еще спят? Нет, не похоже. Родители и сестра были жаворонками: легко просыпались на рассвете, в то время как я с трудом продирала глаза. Для меня это совершенно непостижимо. Вот еще одно подтверждение того, что я неродная дочь.

Я бросила взгляд на часы. Девять сорок восемь?!

Одним прыжком я слетела с постели.

МэриКей! завопила я.

Никакого ответа в комнате сестры стояла мертвая тишина.

Прислушавшись, я сообразила, наконец, что в доме, кроме меня, нет ни души. Присев на постель, я задумалась. Что бы это могло значить?

В горле заклокотал кашель. И тут вдруг все, что случилось накануне, разом нахлынуло на меня. Это было так страшно, что я зарылась лицом в подушку. Потом перевернулась лицом вверх и глубоко вздохнула.

Девять сорок восемь. Вотвот начнется математика. Внезапно в голове у меня будто чтото щелкнуло, и я поняла, что уже ни на математике, ни на физике… словом, никогда больше не увижу Кэла. Мучительная боль раздирала сердце.

«Как я могла быть такой идиоткой?» снова и снова с презрением спрашивала я себя.

Наконец, заставив себя сползти с кровати, я прошлепала вниз. На столике в кухне лежала записка от мамы.

Солнышко!

Я подумала, что сегодня тебе лучше хорошенько отдохнуть. Папа сам отвез МэриКей в школу. На обед в холодильнике еще осталось немного чили. Позвони мне, чтобы я не беспокоилась, как у тебя дела.

Люблю тебя.

Р.S. Знаю, что ты мне не поверишь, но со временем ты забудешь об этом. Я тебе обещаю.

Я заморгала, стараясь не расплакаться. Какаято мешанина чувств благодарности и вины одновременно нахлынула на меня, и в горле застрял ком. Как много случилось такого, о чем они даже не подозревали! И о чем я не смогу рассказать им никогда.

Сунув ломтик хлеба в тостер, я вынула из холодильника бутылку диетической кокаколы. Первый же глоток убедил меня, что это было ошибкой. Пузырьки углекислого газа острыми иголками впивались в мое раздраженное, саднившее горло. Сунув бутылку обратно, я налила себе горячего чаю и бросилась просматривать газеты.

Местная газета выходила всего два раза в месяц, а в «НьюЙорк таймс» и в «Элбани таймc юнион», естественно, не было ни слова о вчерашнем происшествии. Да и то сказать что им какойто небольшой пожар в заштатном городишке под названием ВидоузВэйл, от которого до ближайшего крупного города не меньше двух часов езды? Ладно, потом посмотрю по телевизору выпуск местных новостей, успокоила я себя. «Интересно, а что думают в школе по поводу внезапного исчезновения Кэла, вдруг пришло мне в голову. Или он позаботился об этом заранее?»

К тому времени, как я покончила с завтраком, было уже начало одиннадцатого. Мне очень хотелось снова забраться в постель вместе с котенком, но я поборола это искушение. Сначала нужно было избавиться от подарков Кэла. Откладывать больше нельзя. Стало быть, придется наведаться в магазинчик практической магии, вздохнула я. Наверняка Элис и Дэвид смогут подсказать мне, как это сделать.

И тут мне пришло в голову такое, от чего я разом похолодела: Элис и Дэвид были членами Старлокета, ковена, который возглавляла Селена. А что если и они тоже какимто образом были причастны к тому, что случилось со мной вчера?

Я упала на стул и, облокотившись о кухонный стол, обхватила голову руками. Желудок резко скрутило, к горлу подкатила тошнота. Господи, неужели я никому не могу доверять? Неужели все, кому я так верила, предали меня? До этого дня магазинчик практической магии был для меня чемто вроде святилища, а Элис вроде наставницы. Даже Дэвид, в присутствии которого я вначале чувствовала себя немного неловко, со временем превратился в человека, дружбой с которым я дорожила.

Думай, твердила я себе. Да, я смущалась в присутствии Дэвида, но при этом мне, однако, никогда не было страшно. Вчера, оказавшись в ловушке в сеомаре Кэла, я не слышала их голосов. К тому же Хантер объяснил мне, что Селена старается создавать свои ковены повсюду, куда ее забрасывает судьба, чтобы с их помощью уничтожить тех, кто не принадлежит к Вудбейнам. Но ни Элис, ни Дэвид не были Вудбейнами. Значит, для них Селена тоже представляет опасность… Разве нет?

«Ладно, тогда все в порядке, сказала я себе. Выходит, Элис и Дэвиду попрежнему можно верить».

Потом я позвонила маме на работу и поблагодарила за то, что она оставила меня дома.

Ну… я ведь помню, что коекакие предметы у вас общие с Кэлом, вздохнула она. Вот я и подумала, что вряд ли тебе захочется видеть его сегодня.

Ее слова внезапно напомнили мне о том, что мама и понятия не имеет о его исчезновении.

Меня опять стало подташнивать. Бедная мама, вздохнула я, думает, что я терзаюсь изза разбитого сердца. В общемто, так оно и было… Но если бы дело было только в этом! Кэл предал меня. А это было куда ужаснее!

Прости, солнышко, мне пора бежать, сказала мама. Я договорилась показать один дом в Тонтоне. Ты уверена, что с тобой все в порядке? Хочешь, ненадолго я заеду домой пообедаем вместе?

Нет, у меня все хорошо, ответила я. Кстати, я тоже убегаю. Накопилось столько дел, надо заняться ими, раз уж выдалось свободное время.

Вот это правильно, одобрила мама. А если вдруг захочется позвонить, я после обеда буду у себя. Так что не стесняйся.

Спасибо.

Повесив трубку, я отправилась наверх. Сначала влезла в джинсы, потом натянула толстый шерстяной лыжный свитер, который тетя Морин подарила мне на прошлое Рождество. Я терпеть не могла лыжи, да и свитер этот, честно говоря, не очень мне нравился, но меня немного знобило. А теплее у меня ничего не нашлось.

Потом я полезла в шкаф, куда накануне вечером убрала все подарки Кэла. У меня дрожали руки, когда я перекладывала их в рюкзак. Я даже разозлилась на себя: не хватало еще рыдать изза этого. Потом влезла в теплую куртку и выбежала из дома.

Забравшись в свою бедную побитую, покореженную машину, я двинулась на север. Холодное промерзшее зимнее небо, казалось, посинело от холода. Несмотря на рассыпанную повсюду соль, дорога была покрыта тонким слоем льда. Все машины благоразумно сбавили скорость и осторожно ползли вперед. Решив последовать их примеру, я включила радио, надеясь услышать местные новости, но вместо них передавали сводку погоды. Оказалось, температура упала до восемнадцати градусов. «Учитывая промозглый ветер, это и вовсе жестоко», сердито подумала я.

Я припарковалась прямо перед магазинчиком сегодня стоянка оказалась на удивление пустой. Впрочем, что ж тут удивительного, если опустел весь квартал.

Уже выбравшись из машины, я вдруг вспомнила еще об одном подарке Кэла, том самом, что нравился мне больше всех, пятиконечной звезде, которую он раньше носил на шее. Сейчас она, должно быть, валялась гденибудь на полу машины там, куда упала накануне. Тогда я не стала ее искать было не до нее. Я поняла, что Кэл использовал звезду, чтобы манипулировать мной. Но от нее следует избавиться. Забравшись в машину, я принялась шарить под ковриками, пока не нащупала маленький серебряный кружок, внутри которого была пятиконечная звезда. Не глядя, я сунула подарок в карман куртки.