Пробуждение

Каменный дом

Уилл следом за Макбрайдом пошел к каменной колонне. Они миновали стальную лестницу, обвивавшую гигантский столп и уводящую к стоявшему наверху дому. Они прошли под аркой, вырезанной в камне, и, войдя в небольшое фойе, оказались перед кабиной лифта. Макбрайд нажал кнопку, и дверцы открылись.

– Шахта проложена прямо через валуны? – спросил Уилл.

– Именно так. Основатель нашей школы, доктор Томас Гринвуд, был большим поклонником архитектора по имени Фрэнк Ллойд Райт. Тебе случалось прежде слышать это имя, Уилл?

– Кажется, да.

Макбрайд следом за Уиллом вошел в кабину лифта. Дверцы с тихим шипением закрылись. Кабина была отделана темным деревом и зеркалами. Над дверцами была выгравирована фраза:

НИ ОДИН РУЧЕЙ НЕ ПОДНИМЕТСЯ ВЫШЕ СВОЕГО ИСТОКА

– Это его высказывание. Около ста лет назад Райт открыл неподалеку отсюда научный центр под названием Талиезин. Когда доктор Гринвуд выбрал это место для Центра, он посоветовался с Райтом насчет возведения Каменного Дома. Прежде в этой стране ничего подобного не строилось. В том числе и таких Центров.

Кабина поднималась вверх по шахте, пронзавшей самую сердцевину каменного столпа. Уилл почувствовал запах сырого цемента. Он чувствовал прочность окружавшего их гранита – но, как ни странно, каменная толща не вызывала клаустрофобии, а наоборот, вселяла чувство защищенности. Дверцы кабины открылись, и Уилл с Макбрайдом вышли в приемную с бетонными стенами. Дружелюбная седая женщина поприветствовала их. На беджике у нее было написано: МИССИС ГИЛКРЕСТ. Макбрайд назвал ее Хильди.

Она провела их в соседнюю огромную комнату. Ее колоссальные размеры поразили Уилла. Гигантские прямоугольные окна поднимались к сводчатому, как в соборе, потолку. Потрясающие виды окрестностей – холмы, долины, далекая река – были видны из окон по обе стороны зала. На светлом паркете из твердой древесины тут и там была расставлена крепкая и простая мебель. На стенах висели большие гобелены, на которых были вышиты знаки, похожие на индейские символы и иероглифы. Почти всю дальнюю стену занимал камин, сложенный из дикого камня. Дымоход поднимался к самому потолку, в очаге гулко полыхало пламя.

Навстречу Уиллу и Макбрайду устремилась Лилиан Роббинс. На ней была черная юбка, накрахмаленная белая блузка, черные леггинсы и черные сапоги до колен. Распущенные волосы доходили до плеч. Они оказались длиннее и гуще, чем мог предполагать Уилл. Роббинс обхватила плечи Уилла обеими руками и заглянула ему в глаза.

– Все хорошо? – спросила она.

– Да.

– Я рада, что ты здесь.

– Я тоже.

Из двери рядом с камином вышел мужчина. Высокий, угловатый. С большими ладонями и длинными жилистыми руками. Он был в коричневых вельветовых брюках, поношенном шерстяном пиджаке поверх светлой клетчатой рубашки, и в сапогах для верховой езды – не новых и испачканных в грязи. Казалось, он только что слез с лошади.

– Это наш директор, доктор Рурк, – представила его Роббинс.

У мистера Рурка было лицо человека, проводившего много времени под открытым небом. Широкоскулый, загорелый. Острые голубые глаза в обрамлении копны взъерошенных волос с проседью. Уилл решил, что ему под пятьдесят.

– Мистер Вест. Стивен Рурк, – произнес директор глубоким и дружелюбным голосом.

№ 16: ВСЕГДА СМОТРИ ЛЮДЯМ В ГЛАЗА. РУКУ ПОЖИМАЙ ТАК, ЧТОБЫ ЧЕЛОВЕК ЭТО ЗАПОМНИЛ.

Они пожали друг другу руки. Рукопожатие Стивена Рурка оказалось грубым и крепким, как у пастуха. Уилл не увидел в директоре школы ничего, хотя бы отдаленно напоминающего «ученого». Стивен Рурк выглядел так, словно мог ковыряться в зубах мясницким ножом, а самоуверенности у него было, как у четырехзвездочного генерала.

Рурк улыбнулся Уиллу.

– Путешествие у тебя было интересное, – сказал он.

– Это точно, сэр.

Дэн Макбрайд направился к выходу.

– Всего наилучшего, Уилл. До скорой встречи.

– Спасибо вам за помощь, мистер Макбрайд.

Макбрайд отсалютовал Уиллу двумя пальцами и вышел. Роббинс пригласила Уилла присесть на диван рядом с камином. Рядом на столике стоял поднос со свежими фруктами и булочками. Рурк налил всем кофе и сел напротив Уилла.

– Ты заполнил все бумаги, которые я тебе оставляла? – спросила Роббинс.

Уилл достал бумаги из чемодана и отдал Роббинс. Она стала их просматривать, а Уилл постарался не смотреть на нее. Рурк тем временем его пристально изучал.

– Во многих культурах, включая здешнее племя оглала-лакота, – сказал Рурк, – пожелать кому-либо «интересного путешествия», считается чем-то вроде проклятия.

– Я бы сказал, что последние сутки у меня получились… интересными, – сказал Уилл.

Роббинс закончила просмотр документов и кивнула Рурку – дескать, все в порядке.

– Что бы ты мог поведать нам об этом, Уилл? – спросил Рурк.

«НИКОМУ НЕ РАССКАЗЫВАЙ».

Уиллу очень не хотелось нарушать предупреждение отца, но все же он чувствовал, что обязан объясниться с Роббинс и директором. Он находился здесь и остался жив благодаря своевременной помощи этих людей и тому интересу, который они к нему испытывали. Но всей правдой – рассказом о Дейве, о странных родителях, гремлинах и загадочных очках – он только бы купил себе место в психушке, в комнате, где с его стороны даже не было бы ручки на двери.

№ 63: ЛУЧШЕ ВСЕГО ВРАТЬ, ВКЛЮЧАЯ ВО ВРАНЬЕ ТОЛИКУ ПРАВДЫ.

– Мои родители захотели, чтобы я немедленно отправился сюда. Так скоро, как только получится. Сегодня. Потому что они решили, что мне грозит опасность.

Рурк и Роббинс обменялись озабоченными взглядами. Рурк наклонился к столику.

– Какая опасность, Уилл? – спросил он.

– Они мне точно не сказали, сэр. Но вчера за мной следили какие-то люди, они преследовали меня в нашем городе. Раньше ни я, ни мои родители этих людей не видели.

– Опиши их, пожалуйста.

– Я их вблизи не видел. Мужчины в черных автомобилях без номеров.

– Ты хоть немного догадываешься о том, кто это такие и что им нужно?

– Нет, сэр.

– Это началось до того или после того, как мы с тобой встретились в школе? – спросила Роббинс.

– До встречи с вами я их видел мельком, а потом они начали всерьез меня преследовать.

– Твои родители обратились в полицию? – спросил Рурк.

– Обратились, – ответил Уилл, всеми силами стараясь выдать ложь за правду. – После того, как уехал в аэропорт. Вот тогда я вам и позвонил, доктор Роббинс.

– Так вот в чем была причина такой спешки, – проговорила Роббинс. – Твои родители решили, что эти люди представляют для тебя какую-то угрозу.

Уилл кивнул. Ком сжал его горло, ему стало трудно говорить. Он подлил себе кофе, надеясь, что ему не будут задавать слишком много вопросов.

– Ты сегодня утром говорил с родителями? – спросил Рурк.

– Еще нет, сэр.

– Ты должен дать им знать, что благополучно добрался до Центра, Уилл. Не сомневаюсь, ты хотел бы узнать, все ли с ними в порядке.