Процент соответствия

Восемь дней спустя последний инструмент занял постоянное место. Аплодисментов и криков не было. Была тихая радость и смертельная усталость. Водитель вышел из слияния, поморщился и осмотрел инструмент.

Было от чего морщиться. Инструменты потеряли до тридцати процентов массы. Прозрачные тела помутнели, в них просвечивали какие-то жгуты, темные комки, непонятные включения.

– Говорят, в третьей лаборатории инструмент сам заполз в самый темный угол.

– А в пятой жаловались, что капризничать начал. Работать разучился, доброго отношения не понимает...

– Все наладится, ребята. Все наладится, дайте срок, – устало произнес хозяин лаборатории. – Ардина, что с тобой?

– Алим, тебя декан вызывает. – Ардина и не старалась скрыть испуг. Ворвалась в грот, покружила и выскочила. Алим выплыл следом.

– Арас что-то узнал. Он говорил с курьером-инфором из Бирюзы. Говорили о тебе, – затараторила Ардина, как только они остались вдвоем.

– Думаешь, я расстроюсь, если меня вышвырнут? Как бы не так. Сыт по горло этой руководящей работой. Устроюсь скромным лаборантом. Никакой ответственности, никакой головной боли.

– Ты только о себе думаешь! – обиделась Ардина.

Секретаря-референта не было. Видимо, Арас послал ее с поручением в старый научный городок. Сам он делал разнос молодому инфору, который вылетел из рума с кислой миной.

– Здравствуйте, Алим. Ардина, подождите нас в приемной – приветствовал их декан.

Алим осмотрел просторный рум декана. Очень плотные стены зелени, аккуратно подстриженный ковер на полу, несколько светочей в шахматном порядке у южной стены. Надо же – даже скромный кустик постели в темном уголке. Легкий аромат «коралловой веточки». Все просто, и вместе с тем официально... если б не постель.

– Я три месяца наблюдал за вами, Алим. Кстати, разводка инструментов закончена?

– Да, только что.

– С первого дня вы вели себя вызывающе. Гипертрофированная мускулатура, шрамы по всему телу. Почему вы носите эти вызывающие шрамы?

– Не было времени свести.

– А привычка спать где попало – не было времени добраться до постели?

– В пресной среде не растут постели.

– Хвататься рук-ками за все подряд вы тоже научились в пресной среде?

Можно ли объяснить кабинетному работнику, никогда не видевшему порогов, для чего нужны рук-ки? – тоскливо размышлял Алим. – Да он просто не поймет. Они рук-ками только девушек лапают, для них рук-ки – интимный орган. Им стыдно их из обтекателей показывать... Ну что ж, ты сам это просил.

Алим выпростал рук-ки, осмотрел мозолистые ладони, словно видел в первый раз, вытянул вперед, чуть ли не в лицо Арасу.

– Мы в пресной среде перемещались с помощью рук-ков, – медленно и с особым цинизмом начал описывать он. – На катадромных участках маршрута... Вы знаете, что такое катадромный участок? Это когда течение катит вам навстречу намного быстрее, чем вы можете плыть. Но вам почему-то очень надо подняться. Выбрасываешь вперед рук-ку, ощупываешь и оглаживаешь камень потяжелее, цепляешься за него и подтягиваешь тело. Выбрасываешь вторую рук-ку, цепляешься за следующий камень. И так много-много раз. Очень важно ощупать камень. Чтоб ладонь потом не соскочила, чтоб камень под рук-кой не провернулся. Если устал, обхватываешь камень двумя рук-ками словно девушку, вот так сцепляешь пальцы и отдыхаешь. А еще мы работали рук-ками. Брали в рук-ку камень и...

– Прекратите!

Алим послушно замолчал.

– Вы специально изливаете на меня непристойности?

– Вы спросили, я ответил. То, что в одном месте непристойность, в другом – норма поведения, – мрачно возразил Алим.

– Спорно. Но ладно. Я узнал о вас удивительные вещи, Алим. Вы только в этом году закончили университет. И направлены к нам по распределению. Хотите что-то добавить?

– Нет. Все правильно.

Вот и вся карьера, – устало подумал он. Но огорчения почему-то не испытал.

– Тогда я навел справки об экспедиции к водопаду, о которой вы столько трезвонили. Выяснилось, что это не научная экспедиция, а туристская группа. Это так?

– Так...

– Вы отлично понимали, что лабораторию вам предложили возглавить по ошибке. Но не отказались. Так?

Холод глубин, что я здесь делаю? – тоскливо размышлял Алим.

– Все так, уважаемый Арас. Что дальше?

– А дальше начинается самое интересное. Я ознакомился с вашей монографией по сухопутной флоре, с трудами по сравнительной пищевой ценности пресноводной флоры, по сухопутному бентосу, с работами по определению солености дождевой среды...

– Нам не удалось обнаружить солей в дождевой среде.

– Но вы значительно повысили точность измерений. Отрицательный результат в науке – тоже результат.

– Уважаемый Арас...

– Не перебивайте, юноша. Вы задумали, спланировали и провели уникальную транспортную операцию. В ходе операции потеряли всего пять инструментов из сорока семи, хотя трижды могли потерять всех. Это была бы невосполнимая потеря для института.

– Кому мне сдать дела по лаборатории?

– У вас уже завелись дела по лаборатории? Когда вы все успеваете? Впрочем, не в этом суть. Я не хочу, чтоб вы сдавали дела.

– Не понял? Я не... Вы не...

– Формально вы ничего не нарушили. Прибыли к нам по распределению, получили заведование и не посмели отказаться от предложенной работы. Теперь я хотел бы ознакомиться с тематикой работ. Вы, надеюсь, обдумали, чем будет заниматься ваша лаборатория?

– Да, да, уважаемый Арас, я над этим много думал. Но кроме лаборатории нужен полигон...

Декан словно средой подавился.

– Послушайте, юноша, внутренний голос мне говорит, что вас легче уволить, чем удовлетворить. Вам уже мало лаборатории?

– Нет, но... Такая тема без выхода в практику... Она ничего не будет стоить... Когда мы с Корпеном делали доклад перед Советом планеты, мы поняли, что Совет готовит большое наступление на сушу. Понимаете? Мы можем возводить дамбы и отхватывать у суши кусок за куском. Ольдеры покроют всю поверхность суши, и жизненное пространство увеличится во много раз! Но нам нужны строители – алмары и разумные, которые смогут хотя бы на короткое время покидать среду. Нам нужны насосы, которые смогут заполнять ольдеры средой. Нам нужны опреснители, потому что иначе концентрация солей в среде ольдеров будет нарастать. Наверняка мы встретим много неизвестных еще проблем. Этим я и намечал заняться. Мы должны быть готовы к тому моменту, когда Совет объявит наступление на сушу.

– А вы уверены, что Совет объявит такое наступление?

Алим смутился.

– Простите за некорректный вопрос, – смутился в свою очередь Арас. – бессмысленно задавать его вам.

Ардина нервничала и металась по приемной, проклинала себя, свою загубленную жизнь, Алима и Атрана. Но лишь через полчаса сообразила, что уволить сотрудника можно намного быстрее. Если Алим второй час беседует с деканом, значит есть надежда...

Сообразив это, она опустилась на ковер и... заснула! Сказалось длительное переутомление. Так, спящей на ковре, ее и обнаружил Арас, выйдя из рума.