Прочная нить

«- Через день после будущей встречи.»

«- Понял.»

* * *

Через пару часов после рассвета я поднялся к нашему наблюдательному пункту. Записей в журнале ощутимо прибавилось. Самыми ценными, наверное, были пусть и весьма приблизительные, но все равно отмечаемые данные пеленгов на засеченные источники радиоизлучения (радиостанции, если по-простому). Отдельно были зафиксированы пеленги на эти же источники, снятые с удаленных пунктов. Так, сейчас пришлю сержанта, пусть данные в таблицу выписывает, обстановку на карту будем наносить. Посмотрим, где и на каких ветках в здешнем густом лесу возле реки эти «дятлы» расселись...

Особенно заинтересовали передатчики, сигналы которых отмечались как «очень сильные», причем из одной точки было слышно много позывных. Возможно, это передатчики-ретрансляторы, нужно на карте глянуть, куда на них пеленги ложатся. Интересно, значит, какие-то верхолазы на самые высокие деревья антенны затаскивают, так можно и километров тридцать перекрыть. Носимые рации между собой если на десять километров достают — считай, повезло, обычно норма километров пять-шесть на ровной местности. В густом лесу дальность гораздо меньше, кстати.

Свой радиообмен с постами мы сократили до минимума. Называем им частоту, они в ответ сообщают пеленги. Работа на передачу у нас занимает считанные секунды, это на случай, если с той стороны тоже кто-нибудь занимается прослушиванием эфира. Но пока никаких грозных окриков на контролируемых частотах слышно не было. Продолжаем «шевелить ушами» дальше...

 * * *

Днем я решил побродить по лагерю, нужно подумать, что тут может быть спрятано такое важное. Саперы металла не обнаружили, мин тоже больше не нашли. Следов добычи каких-либо полезных ископаемых здесь не заметно, склоны холмов гладкие, почву никто не нарушал, где вырыты наши окопы — видно сразу. (Это с внутренней стороны их видно, если смотреть на холмы снаружи — все отлично замаскировано, глазу не за что зацепиться.) Очень внимательно еще раз осматриваюсь по сторонам...

Рядом с нашими холмами трава довольно чахлая, уже выгоревшая на солнце. Более насыщенным выглядит цвет у «зеленки», которую видно в бинокль, если смотреть в сторону реки. А вот в одном из углов площадки у кустика листочки-то очень свежими выглядят, как будто его регулярно поливают. Хотя, если у него корни длинные, то до водоносного слоя он и сам достанет. Вода? Тоже вариант, здесь это большая ценность, особенно если она чистая и пригодная для питья. Грязной-то много, болота не очень далеко, а за ними — вообще целая река.

– Руслан, твои саперы на какую глубину грунт на площадке проверяли?

– Не очень глубоко, как всегда при разминировании. Мины обычно близко к поверхности ставят.

– У меня одна идея появилась, хочу немного в земле покопаться. Может, что и найдется интересного.

– Давай, лопату найдешь?

– У минометчиков одолжу, у них нормальные есть.

Вооружившись лопатой, иду к приметному кустику. Сам куст трогать не буду, нужно рядом почву прощупать, так сказать. Оглянувшись по сторонам, достаю пару проволочек и повторяю действия, широко известные в узких кругах. Так, вот в этом месте проволочки начинают перекрещиваться... Осталось проверить совпадение «ботанической» теории о наличии здесь воды с практикой. После того, как я выкопал ямку глубиной примерно в тридцать сантиметров, лопата глухо стукнулась обо что-то. После расчистки ямки стали видны какие-то доски. Нет, дальше пусть саперы проверяют, мало ли что под этими досками скрыто.

– Руслан, дай своих саперов, там что-то есть, пусть посмотрят.

– Что ты там откопал?

– Досками что-то закрыто, сам я их поднимать не стал, вдруг «сюрпризы» есть под ними.

– Хорошо, сейчас они посмотрят на твой «клад»...

Оказалось, что доски прикрывали колодец, стенки которого были выложены местным деревом определенной породы, которое не гниет в воде. Вода в колодце блестела на глубине около пяти метров, достали оттуда пробную порцию в количестве одного ведра, понюхали — есть какой-то слабый запах, но вода прозрачная, без мути.

Дальше пусть врач проверяет, или кто здесь у Руслана есть компетентный в этом вопросе, можно ее пить или только на технические нужды будем использовать. Но и так тоже неплохо, вода — это жизнь, все знают.

Ко мне подошел капитан и сказал:

– Наш «знахарь» проверил, вода без примесей почти. Сейчас на технические нужды начерпаем, заодно колодец от застоявшейся воды очистится, потом еще раз проверим. Слушай, как ты догадался-то?

– Видишь, везде трава уже выгорела, а у этого кустика листочки выглядят более зелеными, будто поливает кто?

– Ну да...

– Я и подумал, что тут можно огородить такого? Металл не закопан, следов на склонах нет, остается что-то ценное, что не везде есть.

– Вода?

– Именно. Не знаю, какие тут у местных речных жителей взаимоотношения между собой, но вряд ли об этом колодце знают многие. Когда его выкопали, сразу и не скажешь, но доски довольно старые. Но если бы о нем забыли — мин бы тут после сезона дождей не ставили, как думаешь?

– Думаю, на постах часовым расслабляться нельзя, вот что. А то припрется кто-нибудь сюда неожиданно водички набрать, а тут наш табор расположился.

– Хорошо, пойдем к тебе в палатку, покажу на карте, откуда передачи чаще всего идут. Погрешность большая, но лучше знать хоть что-то о противнике, чем вообще ничего.

– За этим нас и посылали, потом отцы-командиры результаты твоих трудов оценят, будут дальше думать.

– Кстати, как ты думаешь, не могли «партизаны» себе тут учебный класс организовать, так сказать в условиях, приближенных к боевым? Вода есть, если маскировочную сеть растянуть и замаскироваться получше — и с воздуха не разглядят. Или как временную базу с этой стороны могли использовать, чтобы в болоте не сидеть?

– Вполне, они могли тут свое молодое пополнение натаскивать. На своей стороне им готовиться было бы проще, конечно, но там для них особой опасности нет, а здесь — полевой лагерь в боевой обстановке, совсем другое дело, под боком вроде как. Если что — могли быстро назад в «зеленку» сдернуть отсюда. Молодые моджахеды в тылу врага перед боем, чтоб их... В штаб сообщу, что эту точку под контролем держать нужно. Или хотя бы проверять время от времени.

Потом, разложив карту на столе в палатке, я объяснял капитану, откуда примерно выходят в эфир чужие радиостанции. Сразу пришлось дополнительно уточнить: полученные нами данные — весьма «примерные», потому что оборудование для пеленгации используется не такое, какое нужно, а то, что оказалось под рукой. Он еще раз посмотрел на метки, на позывные и сказал, что даже эти данные говорят о многом. Особенно его заинтересовал список имен и позывных, но слышал он о них раньше или нет — не уточнил. Ладно, секреты так секреты, все равно потом доклад по результатам выхода вместе будем составлять.

* * *

Ближе к вечеру мы с Русланом сидели на раскладных стульях под навесом возле палатки и тихо разговаривали на разные темы. Он поинтересовался, как я попал на Новую Землю и почему пошел служить.

– Да попал в общем случайно, так получилось. Считай, что «по ошибке», даже вспоминать об этом не хочется, - ответил я.
– А служить здесь пошел, потому что раньше уже носил погоны и занимался военной связью. Оказалось, что тут я нужен, вот снова ремонтирую что попало и понемногу народ обучаю. А ты все время в эту сторону катаешься?