Продавцы мечтаний

Он щёлкнул пальцами, и Антон почувствовал, что может шевелить головой. Он повернулся налево и увидел Орайю. Кроме кляпа и повязки на глазах её никаких оков на ней не было. Так же, как и на нём. Но ни она, ни он не могли пошевелиться.

– Хочешь ещё фокус?
– Ирийстин снова щёлкнул пальцами, и стул Антона опрокинулся.
– Нравится?

Землянин, у которого перехватило дыхание, лишь захрипел.

Кажется, ситуация была безвыходной.

– Комок... скрутился, - тихо сказал Владыка.

Алария тяжело вздохнула, стараясь сдержать слёзы.

– Поэтому ты меня и вызвал?

– Да. Пришло время прощаться, дочка. Прости меня... за всё. За то, что был таким плохим отцом. За то, что был таким плохим правителем, и оставил тебе... это кладбище. Прости. А теперь отключай питание.

Алария утерла выступившую слезу. Наклонившись, она поцеловала отца в щёку. Одновременно наследница, пока ещё наследница, второго клана протянула руку к кнопке прибора, поддерживающего сердцебиение Владыки, и нажала на неё.

– Я счастлив, что умираю в кругу семьи. Спасибо тебе, дочка. Я люблю тебя.

Когда полоса, показывающая сердцебиение Владыки, стала прямой, новая глава второго клана разрыдалась.

– И я люблю тебя, отец.

Мир изменился.

В лицо Антону будто плеснули красной краской. Или, скорее, кровью. Кровь разливалась перед его глазами, поглощая его, проникала внутрь. И этими двумя кровоточащими ранами были Орайя и Ирийстин.

– Владыка... мёртв...
– едва слышно прошептал глава третьего клана.

Антону было плевать на Владыку, на Ирийстина, на всё. Главным было то, что давление, сдерживающее его, ослабло.

Он откатился от стула и вскочил на ноги. Надо было действовать, пока есть возможность. Пока Ирийстин сидит с отвисшей чуть ли не до груди челюстью и таращит глаза куда-то в пустоту. Орайя тоже совсем затихла и, вроде бы, расслабилась. Но Антон чувствовал себя превосходно. Не считая, конечно, крови, которая застилала его зрение.

"Что, чёрт возьми, происходит?".

– Владыка... мертв!
– более осмысленно произнёс Ирийстин. Кажется, к нему возвращалось сознание.

Антон обругал себя за медлительность и бросился к нему. Плевать на всё. У него есть шанс. И он им воспользуется.

Землянин насел на Ирийстина и сжал его горло руками. Слишком слабо. Правая рука не болела, но плохо его слушалась. А в глазах Ирийстина будто бы разгоралась жизнь.

Лихорадочно оглядевшись, Антон увидел лишь ретранслятор. Он схватил его левой рукой, с неудовлетворением отмечая его слишком маленький вес, и вмазал им в лицо Ирийстину. Плеер, конечно же, сломался, но Антону удалось оглушить уже почти пришедшего в себя Продавца мечтаний. Землянин выбросил бесполезный ретранслятор и схватил туалетный столик. Тот оказался достаточно тяжёлым. И ещё более тяжёлым был удар, который Антон обрушил на голову главе третьего клана. Глаза Ирийстина закатились, но землянин этим не удовлетворился. Он ударил Продавца мечтаний плоскостью ещё трижды, а четвёртый удар направил углом крышки стола. Угол вошёл в сломанную уже кость, в Антона брызнула кровь. Его чуть не врывало, когда он увидел серое вещество Продавца.

– Он мёртв!
– крикнула Орайя. Она уже вытащила изо рта кляп и сорвала с глаз повязку.
– Надо бежать!

– Угу, - промычал официальный Представитель главы второго клана Аларии.

– Мы на втором этаже! Выбивай стекло, быстрее!

Антон схватил перепачканный столик и подбежал к окну. Стекло украшала великолепная мозаика, изображающая... Неудавшийся историк не успел её изучить, зашвырнув столик в окно. Когда стекло со звоном, который, наверное, услышали на опушке Туманного леса, разлетелось на осколки, он чувствовал куда больше угрызений совести, чем во время убийства Ирийстина. Но ведь древняя мозаика никому ничего не сделала?

На ногах землянина к счастью были его ботинки, и он очистил раму от осколков. Но стоило ему высунуться из окна, как его решимость прыгать порядочно поубавилась: очищенная от снега брусчатка находилась метрах в шести-семи под ним. А семь метров - это уже смертельная высота. И это если не считать осколки окна.

– Быстрее! Они идут сюда!
– буквально визжала Орайя, засовывающая ножку своего стула за ручки двери, как засов.

Антон не стал уточнять, кто это - они, и, закрыв глаза, сиганул из окна, стараясь отпрыгнуть от груды осколков как можно дальше. В животе поселилась ноющая пустота. Землянин не знал, сколько это продолжалось, но он успел представить себя со сломанными ногами и подумать о том, что в школе надо было лучше учить физику. Если бы он знал физику, то смог бы посчитать, какое время находился в полёте...

Но ему повезло. А вот человеку, выбежавшему, видимо, на звук разбивающегося стекла, нет. Антон рухнул на него, потом ударился о землю. И вскочил, целый и невредимый. Паренёк, на которого он упал, лежал без сознания. А может, и мёртвый. Но больше всего Антона сейчас интересовала его одежда - на улице было чертовски холодно, а на нём не было ничего кроме чего-то, сильно напоминающего одежду больных из голливудских фильмов. То есть лёгкой белой рубашки и коротких штанов. На кой хрен ему тогда оставили ботинки? Запаха грязных порток испугались? Или полы в замке такие холодные?

Плевать.

Рядом приземлилась Орайя. И почти сразу поднялась. Наверное, умела группироваться лучше, чем Антон.

– Бежим!

– Подожди.

Стрелок расстегнул куртку жертвы своего падения и, стянув её, бросил Орайе, потом шапку. Оружия у парня, к сожалению, не оказалось. Но и так сойдёт.

– Бежим!
– второй раз рявкнула Орайя, натягивая куртку. На это раз Антон сопротивляться не стал.

А в замке нарастала паника.

Заключительная глава

Антон прыгнул на высокого мужчину, бегущего по дорожке, из-за угла. Сбил его с ног, ударил головой о брусчатку и вырвал из его ослабевшей руки пистолет.

– Веди к снегоходам! Быстро!

Очумевший слуга Ирийстина с помощью Орайи поднялся на ноги и, опираясь на неё, повёл их по тропинке. Антон шагал слева, держа пистолет в вытянутой левой руке. Ствол немного отличался от того, что дал землянину человек Аролинга, но предохранитель он нашёл без труда. Оставалось только надеяться, что в магазине достаточно патронов. Орайя подсказывала, когда остановиться, а когда бежать. Несколько раз они прятались, пропуская сновавших по двору людей. Но этот фокус проходил не всегда.

Им навстречу кто-то выбежал. Не разобравшись, Антон выстрелил. Жертва оказалась девчушкой лет двенадцати. Она рыдала от боли и корчилась на земле, когда они проходили мимо. Стрелок старался не смотреть на неё, но увидел, что кровь, льющая из раны, имеет чёрный оттенок. Он прострелил девчонке печень, а это значит, что она, фактически, обречена.

Немного оклемавшийся пленник решил подёргаться, но Орайя быстро его успокоила, заломив ему пальцы на правой руке. Слуга Ирийстина пискнул, но успокоился. Он провёл их мимо двух каменных зданий, завернул за третье. Там, у резных деревянных ворот, стояло двое охранников с винтовками в руках. Они возбуждённо переговаривались.