Продавец цветов

Закончив трясти кулаками, детина развернулся и мелкой трусцой устремился в противоположную сторону. Я проследила взглядом направление его движения и заметила ту самую потрепанную серую «шестерку», которая еще совсем недавно преследовала нас.

— Нам стоит поторопиться, Семен Петрович, — сообщила я своему работодателю. — Возможность погони более чем вероятна.

Соболев бросил быстрый взгляд в зеркало заднего вида, на пару секунд задержался на нем, от чего его лицо посерьезнело и посуровело, а затем до побеления в костяшках пальцев сжал баранку автомобиля, как будто это была единственная ценная сейчас для него вещь, от которой напрямую зависело спасение его жизни.

«Девяносто девятая» с диким ревом и скрежетом выскочила со двора. По дороге Соболев слегка задел бордюр. В отличие от выращивания и селекции диковинных цветочных гибридов водил автомобиль он явно не лучшим образом. Впрочем, цепкие щупальца страха могли крепко сковать и руки, и ноги, и разум.

В случае если детина оказался бы достаточно проворным, чтобы быстро добежать до машины и завести ее, нас вполне могла ожидать вторая серия картины под названием «Встреча старых знакомых». Чувства же, которые мы испытывали друг к другу, разумеется, доброжелательными назвать никак было нельзя. Всеми тремя моими недавними партнерами по спаррингу я рассматривалась приблизительно так же, как молодой ротвейлер рассматривает кусок мяса после голодной диеты. Поэтому, когда мы, проехав около четырехсот метров, вынуждены были остановиться на красный сигнал светофора, я не терпящим возражений голосом четко скомандовала:

— Меняемся местами!

Я подтолкнула Соболева в плечо по направлению к двери. К счастью, он быстро сообразил, что от него требовалось, мы почти одновременно раскрыли двери и, обежав машину, поменялись местами.

«Ну, что ж, для начала, если учесть отсутствие предварительной репетиции, рокировка произошла довольно-таки неплохо», — отметила я про себя.

Зеленый загорелся одновременно с захлопыванием дверей. Я уверенно тронула машину вперед. Следующие пять минут мы ехали молча. С целью ухода от погони я несколько раз проделывала неожиданные повороты, суть и последовательность которых объяснить нормальной логикой было бы довольно затруднительно. Но все обозримое пространство вокруг нас оставалось спокойным и опасений не вызывало. Погоня, если она и состоялась, потеряла нас.

Я сбросила скорость, притормозила у обочины и посмотрела на Соболева взглядом человека, честно отработавшего причитающийся ему гонорар.

— Итак, Семен Петрович, какие будут указания по поводу ближайших действий? — спросила я.

— Действий? — произнес Соболев отрешенно, глядя перед собой.

— Разумеется. Именно действий, — повторила я, всем видом давая понять, что выполнила всю предусмотренную договором часть моей работы.

— Я не знаю.

Произнеся последние слова, Соболев наконец перевел взгляд с невидимой точки в пространстве перед собой на меня.

— Тогда — расчет, — подвела я итог нашего диалога.

Соболев послушно, как загипнотизированный, запустил руку во внутренний карман пиджака, достал кошелек и произвел полный расчет с учетом увеличения моего гонорара по причине возникновения нештатной ситуации. Теперь нас ничто не связывало. Я могла быть совершенно свободна и отправляться домой к тетушке, видику и подаренному сегодня роскошному букету.

Я посмотрела в окно. Та часть города, где мы сейчас находились, была далеко от моего дома, и добираться до него отсюда было не очень-то удобно.

— Семен Петрович, вы не будете возражать, если мы отъедем и я выйду где-нибудь поближе к центру? — спросила я.

Энергичный кивок головы показал, что владелец и директор «Эдема» в одном лице не возражал против моего предложения. Я снова надавила на газ и направила «девяносто девятую» в сторону центра.

— Женя, — раздался голос Соболева вскоре после начала движения, — что вы думаете про все это?

— Только то, что знаю, — ответила я. — А именно, что вы кому-то мешаете и вас хотят либо напугать, либо проучить.

— За что?

— На этот вопрос я, увы, не смогу вам ответить. В вопросах цветочного бизнеса я, к сожалению, не столь сильна, как в охранном.

— Да-а, — на лице Соболева появилась восхищенная, почти детская улыбка. — Здесь вы действительно профессионал. Теперь я понимаю восторженные отзывы Гены. Как ловко вы их отделали!

— Такая работа, — притворно заскромничала я, гадая при этом — вспомнит ли он о подпорченном пиджаке, пострадавшем во время заключительной сцены схватки в подъезде.

— Это отличная работа! — продолжал восхищаться Соболев, по-видимому, действительно забыв о пиджаке.

Восхищение начало немного превышать среднестатистические показатели, и я уже внутренне приготовилась к продолжению разговора. Причем в деловом ключе. И я не ошиблась.

— Женя, знаете, я сейчас нахожусь в довольно затруднительном положении, — начал Соболев. — Все, что произошло, непонятно мне. И это, надо сказать, пугает меня.

При этом он попытался заглянуть мне в глаза, как бы ища поддержки и взаимопонимания.

— Угу, — неопределенно кивнула я в ответ, стараясь при этом выглядеть отрешенно.

— Я даже не знаю, что мне делать в данной ситуации.

— Вы можете, например, обратиться в милицию. Напишите заявление о сегодняшнем нападении, — лениво и совершенно бесстрастно предложила я. — Перед расставанием мы можем заехать в отделение. Я, разумеется, смогу подтвердить ваше заявление.

— Женя, вы же прекрасно понимаете, что вряд ли это решит проблему. А я даже не знаю, чего от меня хотят. — Голос Соболева плавно начал перемещаться на более высокую октаву.

Еще немного, и его начал бы колотить нервный озноб. Я решительно остановила машину.

— Семен Петрович, — произнесла я, — если вам еще не предъявили никаких требований материального или иного характера, то, не сомневайтесь, скоро, возможно, очень скоро, вы их получите. И тогда все станет ясно. А сейчас вас просто запугивают. Чтобы сделать посговорчивее. И набить цену. Я имею в виду — придать большую весомость своему предложению.

— Вы уверены?

— Конечно. Это, как говорится, элементарно.

— Евгения Максимовна, — в голосе Соболева к просящим ноткам добавилось немножко официальной интонации, — не могли бы вы поприсутствовать рядом со мной до того момента, когда я получу эти требования?

— Иными словами, вы предлагаете мне новый контракт на охрану вашей персоны? — спросила я, хотя этот вопрос был явно излишним ввиду полной очевидности происходящего.

— Да. Мне этого действительно очень хотелось бы. Не откажите, пожалуйста.

Предложение Соболева не стало для меня неожиданностью: с самого начала нашего последнего диалога уже вполне определенно можно было предвидеть такой результат. Но все же, непосредственно получив предложение, я несколько задумалась и поэтому молча смотрела вперед.