Продавщица: Назад в пятидесятые

– Я и рассказываю, - кивнула подружка, прервав мои сладкие мечтания.
– Да ты все перебиваешь. Тот, который у них самый главный, просто заработать хочет. А еще галочки ему нужны, что общественной работой занимается. А компания вместе с ним - это те, для кого "партия сказала: "Надо". Они все до костей - строители коммунизма. Если он им прикажет - они все, что угодно сделают. Вот и договорились обе стороны: комсомольцы делают липовые облавы, для вида, главный получает от отца Лео что-то "на карман", а потом возвращается, разводит руками и в отчетах пишет: "Такого-то числа бригада содействия милиции прервала такое-то мероприятие. С нарушителями проведена профилактическая беседа". А Лео со своей компанией потом еще где-то месяц гудит в "Шестиграннике" совершенно спокойно. На пары он, кстати, ходит не с коком, а с идеологически выдержанным полубоксом, как примерный советский гражданин. Вот и все.

Слушая Лиду, я все больше изумлялась. Надо же, а я думала, что в Советском Союзе жили исключительно идейные люди... Оказывается, и с "Бригадмилом" при желании можно было договориться. За мзду, разумеется...

– Ты чего вылупилась, Дашка?
– зевнула Лида.
– Так везде. Весь мир так устроен. Хочешь что-то получить в обход - плати. Хочешь провести время не так, как принято - плати. Ты вчера родилась, что ли?

Ну не вчера, Лидочка, а в 1974 году. Но тебе об этом знать незачем. М-да, а еще говорят, что в СССР взяток не давали. Ладно, в конце концов, какое мне дело? Все закончилось благополучно. Сидим сейчас с Лидой не в отделении поли... милиции, а у себя дома, в общаге, пьем винцо и делимся впечатлениями.

– Слушай, - спохватилась я, - так если все заранее было договорено, почему все разбежались?

Лида пожала плечами и убрала с тумбочки уже опустевшую бутылку.

– Так у них договорено уже давно, - спокойно сказала она со знанием дела.
– Как только начинается облава, пацаны хватают девчонок, своих, чужих, неважно - и все разбегаются. Не устраивать же драки стенка на стенку. Мне кажется, что о договоренности папы Лео с "Бригадмилом" знают далеко не все. Многие убеждены, что он этакий "делаш", может все и вся разрулить, уладить любую ситуацию. Ну а ему это только на руку, в глазах девушек он - герой, в глазах парней - парень-решала. А то, что все за него решает папа, никому и невдомек. Потом, позже снова собираются, у кого-нибудь на хате или еще в каком-нибудь проверенном месте. Ладно, давай спать. Завтра с утра обсудим предстоящий поход в гости.

– Он тебе нравится, этот Лео?
– простодушно спросила я, залезая под одеяло. Спать после выпитого хотелось неимоверно, и как только моя голова коснулась подушки, я мгновенно провалилась в полудрему. Уже засыпая, откуда-то издалека я услышала голос Люды, которая тоже уютно устроилась на своей кровати:

– Не знаю, там видно будет. Теперь у меня уже четверо кавалеров, вместе с Ильей, Вадиком и Никитой, а это грозит неуправляемостью процесса.

И мы уснули.

***

Утром мы с Лидой, пока чистили зубы над раковиной вдвоем, договорились о том, что о своем вчерашнем приключении мы ничего не будем сообщать Вере.

– Кто его знает, - разумно рассудила Лида, вытирая лицом полотенцем.
– Сколько нам еще бегать придется и от кого. Она девочка простодушная, домашняя, хитрить и врать не умеет. Да и ты, Дашка, такая, только ты меня слушаешь, а той всегда и про всех правду знать хочется. Так что давай договоримся - про стиляг (она понизила голос почти до шепота, как вчера в комнате) - ни-ни!

– А что такое "Контора Глубокого Бурения"?
– вдруг ляпнула я, вспомнив в деталях наш вчерашний разговор. Какая-то девочка в халате и с тазом белья в руках, проходящая мимо нас, вдруг с удивлением на нас обернулась. Лида сделала страшные глаза, схватила меня за руку и вытащила в коридор.

– Ты дура?
– обругала она меня, но я не обиделась. К характеру подруги я уже привыкла. Если она и ляпала что-то грубое, то делала это не со зла.
– КГБ сокращенно. Знаешь, что это?

Поняв, я ошарашенно кивнула.

– А чего ты прячешься?

– Того! Они везде есть!

– Кто?

– Да комитетчики, глупая твоя башка!
– опять выругалась подружка.
– Везде: и в общежитии, и на заводе у нас. Поэтому я тебе и говорю всегда: не трепи лишнего, поменьше сообщай о себе, особенно - когда ввязываешься в то, что не одобряется идеологией государства. Ты до сих пор не поняла, в какой стране ты живешь?

Я вздохнула, естественно, не желая рассказывать Лиде, что да, пока еще не до конца поняла.

– Но сейчас же не тридцать седьмой год, - попыталась я понять причину Лидиного беспокойства.
– Нас не могут никуда забрать просто за политически неправильное имя или за то, что отец служил в белой гвардии.

– Забрать могут за что угодно, - рубанула подруга.
– Если захотят.

– А откуда комитетчики у нас в общежитии? Тут же только рабочие девочки живут...
– я пыталась разобраться в том, что говорит Лида. Я всегда представляла себе работников КГБ серьезными солидными мужчинами в костюмах, с лицами, на которых застыло всегда одно и то же выражение.

– Агенты у них есть, эти самые "рабочие девчонки", - пояснила Лида, уже успокоившись. Она достала из кармана пачку сигарет, спички и закурила.
– Будешь?

Я отказалась.

– Молодец, - похвалила Лида, - если не куришь, то лучше и не начинай. Так вот, - она зажгла сигарету, сделала несколько глубоких затяжек и сказала:

– Эти повсюду. Есть у меня один знакомый, он мне рассказывал. Они умеют внедриться в любую среду, поддержать разговор на любую тему. Работает, к примеру, с тобой за соседним станком какая-нибудь Маша или Катя, ты ей возьмешь, да и сболтнешь что-нибудь, про начальство например. А это потом запросто уйдет, куда надо. Так что не трепись, Дашка.
– Лида докурила сигарету и потушила ее в консервной банке, - Целее будешь. Москва - город злой и жестокий. Но вместе с тем - прекрасный. И сегодня нам выпала потрясающая возможность в этом убедиться. Пойдем собираться.

На вечеринку в "хате" Лидиного нового знакомого Лео, куда нас сегодня пригласили, мы собирались в тайне от Веры, как шпионы. Лида, напевая, сняла с вешалки два платья в крупный горошек - она подсмотрела, что такая расцветка наиболее соответствует моде девушек-стиляг и пару поясов. Потом собрала в сумочку нехитрую советскую косметику: тушь, помаду, пуховку с румянами...

– Дашка, давай я тебе волосы уложу, - предложила она как бы невзначай.
– А потом - ты мне.

– Гулять вечером собираетесь?
– спросила Вера, которая уже завязывала плащ.

– Да Ваня вон Дашку на каруселях покататься позвал, - заговорщически подмигнула мне подруга, - и приятель его за ним увязался, тоже попросил подружку ему найти.
– Вот, стараемся произвести первое впечатление.

– Так под косынкой-то все равно сомнется, - усомнилась Вера в целесообразности прически, - за целый-то день. А снимать косынки нам по технике безопасности не положено.

– Вот умеешь ты, Верка, настроение испортить, - мрачно сказала Лида, - но приходится признать, что ты права. Да, к вечеру от этого "венчика мира" ничего не останется. Что ж, тогда на работе вечером поколдуем. А ты Вер, что вечером делаешь?
– для проформы поинтересовалась подружка.

– В библи...

– отеку иду, - закончила за нее Лида.
– Понятно, так я и знала. Что ж, тогда сегодня тоже гуляем без тебя. Глядишь, и выйдет из тебя талантливый ученый. В том, что ты поступить,Ну а пока, рабочий класс, пора к станку. Поехали, автобус ждать не будет.

***

Вечером, наскоро уложив друг другу волосы так, чтобы прическа напоминала популярную у девушек стиляг прическу "Венчик мира", мы поехали на вечеринку. Ваня с Лео уже ждали нас на выходе с метро.

– Держи себя уверенно, доброжелательно и непринужденно, - напутствовала меня Лида, пока мы вместе с толпой таких же работяг тряслись в автобусе по пути с работы.
– А то прослывешь "синим чулком". Хотя Ваньке ты вроде и так нравишься. Но если хочешь как следует вкусить веселой жизни, мой тебе совет: не зацикливайся на нем, общайся со всеми сразу. К тому же Вы только познакомились.