Продолжение следует

Как они развиваются, однако, эти мохнорылые. Давно ли скакали верхом на животных и резались длинными ножиками! И вот, пожалуйста — ядерный распад…

Нет, не зря он взялся за эту планетку. Главное в любом владыке — умение найти нужных исполнителей, тех, кто будет исполнять его волю. Пусть родильные заводы Истинно Разумных гонят безмозглую серую массу. Вот они, новые исполнители, эти вот мохнорылые. Он будет ставить им задачи и контролировать исполнение. А что да как — это настоящему Повелителю Вселенной знать и не нужно.

— Всё у тебя?

— Ещё одно, мой господин. Мохнорылые собираются повторить натурные испытания бомбы на другом городе.

— Ещё один город? Щедро, однако. Чего им этого-то не хватило?

— Та бомба плутониевая, мой господин, а эта из очищенного урана. Разные конструкции.

— Понятно. И не жалко им городов?

— Это другая страна, и города чужие. Они воюют.

— Ясно. Дикари, что с них взять. Ладно, парой городов больше, парой меньше — их проблемы. Теперь всё?

— Технические характеристики бомб…

— Оставь, не нужно.

— Тогда всё, — Ноль первый отключился. Столик постоял несколько секунд, блестя клавиатурой изнанки, затем сложился и отбежал за поворот тропинки, скрывшись с глаз.

Повелитель Вселенной засмеялся, как будто резал стекло стеклорезом. Если бы кто-нибудь из Бессмертных, Носящих имя вот так вот заявил: «Тогда всё» и отключился без спроса, его смерть была бы ужасной. А вот поди ж ты, кичатся перед номерными… Ладно. Два городка — ладно, это терпимо. Но вообще-то это может плохо кончиться. Атомная энергия — это не длинные ножи, не пушки и даже не ядовитые газы. Это надо прекратить, не то пропали вложенные средства…

Повелитель Вселенной снова щёлкнул пальцами, и столик с готовностью подбежал снова. Нет, определённо забавная игрушка…

— Канал связи мне с планетой мохнорылых. Имперского Мага на связь. Я не отключаюсь, жду.

* * *

— …Рома, проснись, Рома! — Ирочка трясёт меня, огромные глаза смотрят в упор. — Что ты сейчас видел? Что ты видел, ну?

Я судорожно обнимаю её, прижимаю изо всех сил. Ирочка чуть морщится, но терпит.

— Я видел… — я сглатываю — Я видел.

Глава 10 Простейший вопрос

— Ты покушал? Может, ещё салату?

Сегодня моя жена встала затемно, чтобы накормить меня перед работой. И вообще сегодня она невероятно заботлива, вот даже салат соорудила, хотя не любит готовить, как и большинство ангелов, кстати — избаловались они тут изобилием всяких фруктов-орехов, пробавляются сыроедением. Максимум, яйцо всмятку сварят, или там варенье… Но сегодня случай особый — сегодня у меня экзамен. Первая аттестация по службе.

— Ну, мне пора, — я решительно встаю. — Всякие неприятности нужно получать как можно раньше, потому как ожидание обычно хуже самой неприятности.

Ирочка охорашивает меня, поправляет перья на сгибе крыла, волосы. И хотя сейчас я выпорхну отсюда, и все её труды разом насмарку, мне тепло и приятно.

— Ни пуха! — вдруг по-русски говорит моя жена.

— К «зелёным» — отвечаю я, и мы разом смеёмся.

* * *

— Ну как, коллега, готов? — спрашивает меня Биан. Сегодня он серьёзен и подтянут, словно экзамен сдавать ему.

— И мне тоже, и твоему наставнику, — улавливает шеф мою мысль. — Мы же тебя готовили, как-никак. Мы идём с тобой. Но я повторяю вопрос: ты готов?

— Да, шеф. Я готов, правда, — твёрдо отвечаю я.

— Вот так и отвечай, чтобы все поверили.

Мы идём к лифту втроём, ныряем в него «солдатиком». Ещё пара секунд, и я стою возле шефа и наставника, как раз посередине обширного зала. Ого, вот это комиссия! Ангелов пятнадцать. А это кто? Ха, да это опять тот самый сэнсэй, Цанг!

«Потому как ты есть особый случай» — раздаётся в голове шелестящий бесплотный голос, и я не успеваю разобрать, чей.

— Вот это наша аттестационная комиссия, — Биан делает жест рукой. — Усиленная коллегами из других контор, потому как ты не просто оперативный сотрудник. Представляю тебе членов аттестационной комиссии…

Нет, всё у них не как на Земле. Там студентов представляют маститым-именитым, никак не наоборот…

«Тебя представлять нет смысла, вся комиссия смотрела твоё дело»

Биан называет их, и названные члены комиссии кивают, отчего у меня возникает странное ощущение, будто всё наоборот — я экзаменатор, а они…

«Это ложное ощущение» — вновь шелестит в голове бесплотный голос, — «Сейчас ты в этом убедишься»

Я чуть сжимаюсь. Все мысли на ладони — тяжело…

— Прекрати зажиматься, — вслух говорит роскошная дама с пронзительно-мудрыми глазами. — Тут нет «зелёных». Мы твои друзья, хотя ты этого и не признаёшь пока. И нам нужен новый работник вроде тебя, — она смеётся, — хотя бы и балбес. Так что ляпай всё подряд, не стесняйся. Главное, чтобы ты понимал. Всё ясно?

Волны ободрения и дружелюбия прокатываются через меня, и я вдруг отчётливо понимаю: «валить» меня никто не собирается.

— Готов отвечать?

— Готов, — я выпрямляюсь.

— Начнём с простейшего вопроса. В чём смысл жизни?

* * *

— Ну, сдал? — Аина первая встречает нашу троицу, и Уин тут, и Иол — все наши… Да. Вот теперь уже точно — все наши.

— Ага… — я скромно потупил очи. И ведь ощущаю уже, что приготовили они мне сюрприз-подарок, но что именно?

— Молодец! — Аина на правах единственной дамы и старейшей работницы нашей группы целует меня. Достаёт из-за спины подарок, и я открываю рот.

— Это тебе, — она торжественно вручает мне здоровенную клизму, розово-прозрачную, с толстым чёрным наконечником. — Ты мечтал о такой? Правильно, Рома. Хороший работник должен уметь сам себе поставить клизму, не дожидаясь, когда это сделает начальник.

Хохот, обвальный хохот. Смеются все — Уин, Уот, Иол, Аина. И шеф хохочет во всё горло, открыто и весело. Господи, как мне хорошо!

— Биан, я так понимаю, сегодня никто толком работать всё равно уже не будет, — говорит Аина. — Может быть, разрешишь всем нам прогуляться к реке? А то тут кругом всё объедено разными лодырями.