Продолжение следует
Шрифт:
«Понимаю. Тотем…»
«Тотем, да»
— Умели же делать наши предки, — встревает Федя-Фью. — Пять тысяч лет, и хоть бы хны! Теперь так не могут. Секрет лака…
Он вдруг замечает мою абстракционистскую скульптуру.
— Погоди… Это ты сделал? Здорово!
Он оглядывает композицию со всех сторон с видом эксперта.
— Великолепно! Слушай, родственник. Надо тебя показать нашим ребятам из группы проблем всевидения. Ну, разве чуток подлечить…
— От психа слышу!
— И я о том же. Нет, определённо тебе стоит с ними поработать. Они вообще-то славные ребята, когда вне обострения.
— У меня
— Да кто спорит. Но ты мог бы совмещать…
— Ага, сейчас! — Ирочка уже несёт круглый полуведёрный чайник-термос, сквозь прозрачные стенки которого видны роящиеся пузырьки. — У него и так времени нет. Дома есть чем заниматься.
— Смотреть в твои глазищи, например.
— А хотя бы!
— … Это вы хотели подводную экскурсию? — ангел мужского пола возник сзади неслышно. Пешком подошёл, наверное.
Мы стоим на высокой скале, обрывающейся прямо в море. Кругом толпятся туристы, кто прыгает с обрыва, круто пролетая над самыми волнами, кто так балдеет. Туристский сезон в полярной курортной зоне в разгаре. Он всегда тут в разгаре.
— Ага, — отвечает Федя за всех. — А ты и есть наш гид?
— Точно. Меня зовут Победивший бурю, короче — Ди.
«Чем ты удивлён?» — в глазищах Ирочки пляшет смех. — «Ты полагал, это имя придумали специально для одного биоморфа?»
— Тогда мы просто — Лоа, Фью, Иолла и Ди. Твой тёзка, стало быть, — Федя широким жестом сеятеля указывает на нашу группу.
— Рад познакомиться с вами, живые легенды будущего, — парень внезапно встаёт на одно колено. Я смущён, но где-то в самой-самой глубине мне приятно… Бремя славы…
Ирочка фыркает, и в моей голове всплывает мыслеобраз: кот в шапке Мономаха, верхом на Царь-пушке.
— Ну что, поехали? — встаёт на ноги гид.
— Ну конечно, — это Ирочка.
— Эх, прокачу! — смеётся парень.
Ап! Нас разом отрывает от земли, и спустя мгновение мы уже сидим в креслах транспортного кокона. Не понял…
«Чего ты не понял, Рома?» — это Ирочка.
«А где подводный аппарат?»
Ирочка смешливо фыркает, и в моей голове всплывает мыслеобраз — наша компания сидит в жутких ржавых потрохах старинной подводной лодки, вращая какие-то штурвальчики и краны.
«Ты это имел в виду?»
— Мы в нём уже сидим, Рома, — встревает Лоа, уловив мою мысль. — Это специальный кокон, его силовой пузырь выдерживает давление вплоть до предельных океанских глубин.
Кокон между тем снижается, и я вижу берег моря. Ещё секунда, и мы врезаемся в водную гладь — ух! И вот уже всей компанией сидим в прозрачном пузыре, вопреки закону Архимеда тонущему, как пушечное ядро.
— Ну что, начнём с прибрежного мелководья? — спрашивает гид.
— А давай! — Федя удобно развалился в почти невидимом кресле.
Наш пузырь теперь медленно, плавно скользит над грунтом. Дно усеяно кораллами и ракушками всевозможных форм. Я вспоминаю земные фильмы Кусто — ну точь-в-точь…
«На первый взгляд» — это Ирочка — «Законы природы одинаковы для всех планет во Вселенной, Рома, поэтому в общих чертах рыбы везде рыбы, а моллюски — моллюски…»
Да, это правда. Все рыбы — рыбы, если отбросить детали… Вот только детали часто решают всё. Есть осетры, есть щуки, есть электрические угри…
— Вот это перед вами (певучее слово) морской огурец, — мой тёзка подводит пузырь
кокона вплотную, так что над «огурцом» остаётся каких-то пятнадцать сантиметров воды, хоть рукой щупай, если бы не кокон. — Питается мелкой живностью, извлекаемой из донного грунта.Толстая шипастая гусеница лениво ползёт по дну, не забывая на ходу подкрепляться — с силой выпускает воду, взбаламучивая ил, и выхватывает неожиданно быстрым, тонким язычком растерявшуюся добычу, мирно почивавшую, зарывшись в грунт.
— А вот это (певучее слово) морской баклажан, — парень указывает на другую тварь, на мой взгляд, мало чем отличающуюся от предыдущей. — А вот это (певучее слово) морской кабачок. А вот это (певучее слово) морская тыква…
Разумеется, я уже давно и прочно освоил певучее ангельское щебетание, и слова, произносимые нашим гидом, означают отнюдь не земные растения, но телепатия в данном случае играет свою шутку, услужливо подсовывая наиболее близкие по смыслу понятия.
«Слушай, у вас тут одни овощи…»
«Отнюдь» — фыркает Ирочка. — «Больше фрукты. Видишь, какое дело… ангелы очень долго не интересовались морем, ведь мы не ловим рыбу и не едим моллюсков. Поэтому естественных древних названий большинство морских обитателей не имело. И когда уже в Эпоху Немеряной Жадности учёные начали изучение морской фауны, они дали названия всем этим тварям по аналогии с фруктами-орехами, притом часто весьма условной»
— А вот это «сундук богатея» — наш гид указывает на громадную ракушку, действительно напоминающую небольшой сундук со скруглёнными углами — Очень опасный хищник, между прочим.
Мимо «сундука» как раз неторопливо проплывала толстая рыбина, судя по виду, весьма довольная своим положением в подводном мире. Крышка «сундука» вдруг приподнялась, и длинный розовый язык слизнул рыбину в одно мгновение. Раз — и нету…
«Сик глория транзит мунди» — это я. И откуда что берётся?
«Ого, да это настоящая латынь!» — восхищённо смотрит на меня Ирочка — «Не ожидала, честно»
«А чего ты ожидала?»
«Ну например: «охренеть!»…»
Чёрная вода настолько прозрачна, что свет, излучаемый нашим «пузырём», теряется в ней бесследно, и кажется, будто мы висим в абсолютной пустоте. Наверное, такой была наша Вселенная до появления первой звезды.
Наш кокон опускается на дно океана, отлетев подальше от берега и вновь нырнув. Спуск в воде не так скор, как в воздухе, тут особо не разгонишься.
— Спуск займёт около одного секта, — это наш гид. — Но если хотите испытать острые ощущения, я приторможу.
— В смысле? — это Федя.
— Тут водятся морские демоны. Они обычно перехватывают всё, что падает с поверхности на дно. Только надо погружаться медленно, тогда демон примет нас за тонущий труп какого-то животного. И притушить свет до минимума.
— А давай! — загорелся азартом Федя.
— А дамы не против? Учтите, с непривычки это страшновато.
— Это что, он на нас нападёт? — спрашивает Лоа опасливо.
— Зачем нападать на труп? Он нас проглотит, всего и делов.
— Да ну?! — Федя аж привстал. — Давай, Ди! Сто лет мечтал… Погоди-ка. Сестричка?
— Я не испугаюсь, Фью, — смеётся Ирочка.
— Лучше не надо, — говорю я твёрдо.
— Почему? — Ирочка смотрит на меня удивлённо. — Я точно не испугаюсь, говорю тебе.