Проект 3

— Распределяющая! У нас проблема! — вместо приветствия, огорошила сообщением исполняющая. И подошла то как! Сначала её услышали и только потом увидели.

— Что ещё за проблема? С Улыбкой что то? — встревожилась распределяющая.

— Нее … нормально всё с Улыбкой. Вот с этими всеми, — обводит рукой терзаемых голодом бывших работников, — не нормально.

— А что с ними не так? — удивляется распределяющая.

— Их нужно срочно кормить! Внезапный голод сам не проходит! Только ослабнет немножко. А если их сейчас хорошо покормить и дать потом выспаться, то они станут сильнее!

— На счёт «сильнее», это ты, конечно, загнула а вот на счёт «хорошо покормить» — да кто возражает то? Ну и чем мы будем их кормить и кто будет это делать?

— Мы! Я в лесу птиц настреляла … вот, — вываливает перед изумлённой распределяющей ворох перьев с лапками. Тебе надо их быстро … как это … почистить короче.

— Мне?!

— Ну а кому ещё? Эти то … не работники. Только ты и остаёшься. Нож у тебя есть, справишься. А я побежала. За водой, за дровами … скоро буду!

Во даёт! — думает распределяющая, — она уже МНЕ задания даёт! Понятно, что, с логической точки зрения, всё верно. Я единственная, кто может это делать. Теоретически может. Птиц то вблизи, я ещё ни разу не видела. И как тут что нужно делать — совершенно без понятия. Под словом «почистить» подразумевается — убрать лишнее. А что тут лишнее? Вот этот … покров … какой интересный. Нет, совершенно не съедобный. Не жуётся даже. Значит — он лишний. И как его снимать? Выдёргивать? Ну да. Он выдёргивается. Только … я устану раньше, чем всё выдерну! Их же тут … как листьев на дереве! И что, после этого. Она подразумевала под словом «срочно»? Это «срочно» будет завтра утром … в лучшем случае. Если я смогу что-нибудь ночью делать на ощупь. Чушь какая-то!

А в этом есть своя прелесть. Сидишь себе, работаешь, дело делаешь … полезное. Можно не думать, ни о чём не беспокоиться, информацию не анализировать … для этого, другие люди есть. Которые задания дают. Обо всём остальном — у них голова должна болеть. А мне нужно просто выполнять работу и всё. Красота! Даже, не на долго, представила, что так и есть. Но это не так. Задание то мне кто дал? Та, кто задания, как раз, всегда выполняла и ни о чём больше не думала. И сейчас она вдруг, научилась думать? Не верится как то. Но … если быть честной, никаких оснований, по которым я не должна выполнять это задание, у меня нет. И потому — буду выполнять. Только вот … проблема эффективности. Пожалуй, на счёт утра, я слегка погорячилась. Сутки, не меньше!

— Вы что делаете?! Вы что, об косяк стукнулись? Кто так делает?! Вы так до утра будете ковыряться! — вот откуда она взялась? Только что не было и уже тут … возмущается. Да ещё с таким видом, будто имеет на это право! Будто мы дети малые а она воспитательница. Она что не видит, что другие ребята тоже в работу впряглись. Дело веселее пошло. Теперь то, до утра, точно справимся. А ей, видите ли, долго! Возмущается она тут! Ну покажи как надо, раз такая умная да умелая.

— Тут просто всё! Берём птицу, голову долой, — отрезает кинжалом голову, — когти долой, крылья, вот от сих, тоже долой. Потом разрезаем вот здесь и шкуру вместе с перьями двумя руками снимаем. Вот так. Она легко снимается. Потом режем здесь, раскрываем и все внутренности долой. Всё! Готово! Понятно? Я за корнеплодами.

— Эк-хх, — прокомментировал рукастый.

— Хм, — добавил указующий.

— Это сейчас что было? — выразила общий вопрос распределяющая.

— Исполняющая … вроде, — предположила гладкая.

— Как то она … ловко, — заметила белая.

— А я вот, не всё разглядела. Слишком быстро, — возмутилась ищущая.

— А я вообще не поняла. Она что, птицу очистила? — спросила левая.

— Похоже, — рукастый поднимает тушку за обрубок крыла.

— Это что, так должно выглядеть? — немного удивилась белая.

— Я даже про голод забыла… — констатировала гладкая.

— Она меня пугает. Взяла моду незаметно подкрадываться! — продолжает возмущаться ищущая.

— Ага. Возникла ниоткуда, нашумела и испарилась. Теперь оглянуться всё время хочется, вдруг она за спиной? — гладкая ёрзает плечами.

— Нет там никого. Слишком быстро она начала … ходить, — успокоила подругу белая.

— Это называется бег. Раньше все так умели, — показывает свои знания распределяющая.

— Все здоровые, — уточнил указующий.

— И хромать она перестала, — заметил рукастый.

— И спину разогнула … решёткой, — добавила распределяющая.

— И вообще … резкая какая то. — продолжает беспокоиться белая.

— Ты бы осадила её, — рукастый распределяющей, — уже и командовать начала. Не дело это.

— Ну … она имеет на это право, — неуверенно говорит распределяющая.

— Это кто же ей дал такие права? — возмущается рукастый.

— Права придаются к обязанностям, — вещает указующий.

— А обязанности? — продолжает рукастый.

— А обязанности тащит тот, кто может, — так же бесстрастно говорит указующий.

— И что? Никого не надо спрашивать? — не успокоится рукастый.

— Зачем? Чувствуешь себя в силах — бери и тащи. Только вот тащить, обычно никто не хочет. — указующий в своём духе.

— И что? — не понял рукастый. — будет и дальше тут командовать?

— Пока у неё не плохо получается, — отвечает распределяющая. — или ты против результатов её трудов?

— А если против?

— Тогда можешь снять одежду, отдать нож и инвентарь, взять палку и отправиться рубить траву у озера … на голодный желудок, — ответила распределяющая.

— Только так?

— Если быть честным, то да, только так.

— Это вы к чему? — потеряла нить разговора белая.

— К большим переменам, — завершила разговор левая.

— А ты не боишься? — не согласился с ней рукастый и задал вопрос распределяющей.

— А чего бояться? Хуже чем было уже не будет, — сделала неожиданный для самой себя вывод распределяющая. И теперь … не находит аргументов, что бы с ним не согласиться.

— Вы чего сидите?! — вихрем влетела в круг исполняющая, — совсем же ничего не сделали! Я корнеплоды уже в воду кинула а мяса до сих пор нет! Как так то? Ай … ну вас … сама сделаю. — в круге остаются только перья и внутренности, всё остальное исчезает вместе с исполняющей. Остальные сидят без движения. Только голова левой всё время дёргается в левую сторону, в прочем, она у неё всегда дёргается. И невдомёк исполняющей, что она только что получила новый для себя статус, не имеющий пока названия. Да и сами совещавшиеся этого не очень то пока осознают.

— Распределяющая, у нас проблема! — как обычно, заполошно, врывается в неспешный разговор между распределяющей и указующим исполняющая. Да а что этим двоим остаётся делать, если передвигаться они могут весьма условно а остальные участники недавнего разговора сейчас крепко спят там же, где и сидели раньше.

— Какая неожиданность, — ехидно отвечает ей распределяющая. — ну и какая же катастрофа вселенского масштаба нас на этот раз постигла?

— Я словила внезапный голод и скоро меня вырубит!

— И тебя тоже? Ты так и не объяснила, почему это происходит и … ты слишком живая для человека, который умирает с голода.

— На вопрос «почему?» у меня точного ответа нет. Думаю, у указующего уже появились кое-какие мысли. Обсудите. А почему не умираю … не знаю … привыкла наверное. Но я сейчас не о том. Когда меня вырубит позаботиться об остальных будет некому. Еда есть, она в горшках на настиле. Ложки там же. Нужны будут руки, желательно, вместе с ногами. Я могу принести сюда Улыбку. Она должна проснуться раньше всех. Можно её загрузить работой. Или неспящая наконец проснётся. Других вариантов у меня нет. Остальные полезные проснуться ещё не скоро.