Проект «Индиго»
Шрифт:
– Я – Клео!
– Да, теперь это твое имя. Тебе просто заменили воспоминания. Вот и все.
И тут я слышу выстрелы. Иннокентий округляет глаза.
– Быстро в соседнюю комнату! – кричит он своим воспитанникам. – Люся, останься.
Девочка лет пяти с крысиными косичками остается сидеть на месте, постоянно оборачиваясь на дверь.
– Если он войдет, заморочь, – требует Усач и непослушными руками развязывает ремни, что держат мои руки.
Вскакиваю на ноги и непослушными руками пытаюсь освободить Эдика.
– Бегите. Твоя подруга скоро придет в себя.
Я в растерянности.
– Как я вообще его должна найти?
– Вот папка, здесь собраны все индиго, о которых мне известно. Но есть и другие. В первую очередь тебе нужно отыскать Бориса. И не доверяй никому. Бегите. Если сможете, прыгайте в окно, тут не так высоко.
Иннокентий подходит к двери и прислушивается. Где-то там слышатся шаги, пара выстрелов, детский вскрик и тишина. Я дергаюсь, не зная, что делать. В руках крепко сжимаю папку с документами. Главное ее не потерять.
Эдик подхватывает на руки Крис, все еще находящуюся в какой-то прострации, и мы подбегаем к окну. Оказывается довольно высоко, но если повиснуть на руках, можно спрыгнуть и не сломать себе ничего.
Эдик встает на подоконник и сажает рядом Кристину.
– Малыш, ты прыгаешь следом, хорошо? – спрашивает он, уже повиснув на руках. Кристина сонно кивает. Эдик отпускает руки, я слышу звук приземления. Выглядываю в окно. Парень показывает большой палец, мол, отлично, прыгать можно.
Трясу Кристину за плечи и показываю ей, что делать. Девушка повинуется. Такое ощущение, что ее накачали транквилизаторами, хотя меня к полу еще несколько минут назад она приложила знатно.
Эдик ловит ее и ставит на землю. Подходит моя очередь. Я сажусь на подоконник и смотрю вниз. Повиснуть на руках не могу. Папку деть абсолютно некуда. Сумочка слишком маленькая.
– Давай, я тебя ловлю, – слышится голос Эдика, который, видимо, подумал, что я боюсь пораниться. Ладно, может, он не такой уж и плохой.
В последний момент дверь слетает с петель. Вижу мужчину в черной военной одежде. Он выстреливает Иннокентию прямо в лоб, а потом в Люсю, которая успевает только пошевелить рукой. Девочка медленно оседает на стуле.
Взгляд убийцы падает на меня. Он вскидывает пистолет в мою сторону. И я просто прыгаю вниз, крепко сжимая в руках папку и визжа. Раздается выстрел, но убийца не попадает.
Эдик ловит меня и сам чуть не падает.
– Есть бы тебе поменьше, – бурчит он, ставя меня на землю.
– Бежим, бежим, бежим! – я хватаю его за руку и тащу.
Мы несемся со всех ног. Выстрелы. Я визжу. В землю рядом с моим ботинком врезается пуля. Даже Крис, уже почти отошла от зомбирования, переставляет ногами так быстро, насколько способна.
Я сжимаю в руках папку, которую мне доверил Иннокентий. Мы перемахиваем через забор и бежим до остановки, запрыгивая в первый попавшийся автобус. Отдышаться себе позволяем только сейчас.
В горле пересохло, сейчас бы сделать глоток воды, но ни у кого из нас не оказывается бутылки.
– Твою мать, твою мать, твою мать! – Эдик срывается на истеричный крик,
затем прислоняется лбом к стеклу и сжимает поручень до тех пор, пока пальцы не начинают белеть. – Что, черт возьми, это было?Я облокачиваюсь на стенку автобуса и пытаюсь собрать мысли в кучу.
– Ну, сначала нас пытались изучить. Мне сообщили, что я кто-то особенный. А потом попытались убить. Но уже кто-то другой. Милый денек, не находите?
Кристина облизывает губы и тихо произносит.
– Прости, Эдик. Я передумала, – она делает резкий порыв и обнимает парня. Тот обвивает свои руки вокруг нее и крепко сжимает.
– Почему, Крис? Ты ведь все правильно тогда сказала, – сейчас, наверное, единственный момент, когда отношение Эдика к Кристине меня не выводит из душевного равновесия.
Но девушка не отвечает, только сильнее стискивает пальцами рубашку парня.
Нам на удивление везет, ведь автобус едет до метро, поэтому можно даже не пересаживаться.
Я сажусь на освободившееся место, оставляя голубков одних, и открываю папку.
Она толстая и тяжелая. Все индиго идут по алфавитному порядку. Где-то есть фотографии. Но по большей части либо очень старые, либо их вообще нет. У всех стоят даты рождения и способности, которыми человек обладает.
Я наталкиваюсь на страницу с Ритой Малкиной. Ей сейчас двадцать два и она умеет воспламеняться. Фотографии нет. Зато есть адрес. Не факт, что она проживает сейчас по нему, но хоть что-то.
Листаю дальше. Максим Олешов. Семь лет. Видит будущее.
– Ребят, – я зову Крис и Эдика, они быстро подходят и смотрят на меня испытующим взглядом. – Знаете. Я бы не назвала это индиго. Больше похоже на супергероев.
Эдик вырывает у меня из рук папку, листает и присвистывает.
– Ничего себе.
– У них у всех какие-то ошеломительные способности, такого не бывает, – бормочу я, снова забирая папку обратно.
И тут встревает Крис.
– А никто не собирается идти в полицию?
Почему-то никому из нас эта мысль не пришла в голову раньше. Сказался стресс. Мы так перепугались за свои жизни, что совсем забыли о том, что в школе остались мертвые дети и учитель.
***
Я избавлю вас от скучных подробностей о том, как мы объясняли полицейским, что произошло. Не будет также рассказа о том, как долго нас допрашивали, не веря словам. Нас даже чуть было не выпроводили из участка, но, благодаря Эдику, полиция все же поверила.
Мы едем на заднем сиденье полицейской машины и обеспокоенно переглядываемся.
– Ребята, а вы знаете же, что школа эта уже несколько лет, как закрыта? – к нам оборачивается один из полицейских.
– Знаем. Но она работает, хоть и не финансируется государством, – говорит Эдик.
Калитка заперта, как и в первое наше появление. Тогда один из полицейских с ловкостью перепрыгивает через забор и отпирает калитку изнутри.
Мы приходим на второй этаж точно в тот кабинет, где убили профессора.
– Ну, и где труп? – усмехается один из двух мужчин.
Мне не нравится его реакция. Он словно знал на все сто процентов, что не будет здесь никакого трупа.