Проект "Ковчег"

– Хорошо. Но завтра ты мне все расскажешь!

– Договорились, - устало улыбнувшись, ответил парень. Он вышел за дверь, но вскоре вернулся, катя перед собой такую же кушетку на которой лежал летчик, - я тут с тобой рядом завалюсь, ты, если плохо будет, буди, не стесняйся.

– Разбужу, спи, давай. А то ты и в правду выглядишь, краше в гроб кладут.

Александр разделся, аккуратно сложив вещи на кресло у стола, и завалился на кушетку, укрывшись одеялом. Мгновение и парень уже крепко спит, по-детски посапывая, приоткрыв рот. А Петру не спалось, мысли бурлили в голове, еще и начала подергивать рана. Но будить мальчишку Петр не стал, потерпит, а пацану видимо и так досталось. И все-таки, как он сюда попал? Неужели советские ученые смогли построить машину времени, как у Уэллса? Вот здорово! Значит, скоро к ним на помощь придут потомки, и они все вместе погонят нацистов до самого Берлина. И не будет голода в Ленинграде и штабелей трупов в Бухенвальде и двадцати семи миллионов погибших советских людей не будет. А будет все хорошо! Если мы их сами разгромили, то с помощью из будущего мы их в порошок сотрем! Или это все-таки какие-то хитрые происки немцев? Но зачем? Чего они от меня хотят этим добиться? Сколько самолетов осталось в полку и кто командир? Ради этого не стоило устраивать такое представление. Да и очень уж правдоподобно выглядит все продемонстрированное ему Сашкой. Нет, не должно быть тут никакого подвоха. Немцам просто не имеет смысла устраивать такой цирк ради простого младлея из разнесенного в пух и прах фронтового авиаполка. А вообще, завтра послушаем, что расскажет этот Сашка, вроде нормальный парень. С этой мыслью Петр тоже провалился в сон.

[i] ГВФ – гражданский воздушный флот

[ii] Имеется в виду сообщение ТАСС от 14.06.1941 года.

[iii] Спросите сегодня у любого 16-летнего пацана, кто такой золотопогонники поймете, почему у Сашки возник этот вопрос. Так вот, для тех, кто вдруг не знает, золотопогонниками называли офицеров царской и белой гвардии во времена интервенции и гражданской войны. В описываемые времена слово имело ругательно-презрительный значение, впрочем, как и слово «офицер».

[iv] В таких рассказах изрядная доля правды. Гражданская война – страшная штука и ужасные злодеяния творили обе стороны. Но справедливости ради, стоит отметить, что красный террор, возник в ответ на белый. Любителям «хрустящих булок» и таких разбагородных их благородий и превосходительств замечу, всеми сейчас превозносимый героически адмирал Колчак своими действиями умудрился буквально за два месяца настроить против себя полностью лояльную к нему Сибирь. Омские и Ново-Николаевские расстрелы, злодеяния «анненковцев»… В общем, тут можно расписывать долго, не на одну книжку хватит. Да и то, что атаман Краснов оказался на стороне гитлеровцев говорит о многом. И не один Краснов, таких хватало. Я еще могу понять и принять гражданское противостояние, каждый отстаивает свои интересы. Но предательство Родины понять и принять не могу. Как, видимо, не могли принять и предки. Ведь разгром белого движения во многом обусловлен был тем, что белогвардейцы опирались на штыки интервентов всех мастей – британцев, французов, немцев, поляков, японцев, американцев. Как думаете, смогли бы выстоять большевики против почти половины мира, пусть и ослабленного первой мировой (ну так и Россия участвовала), без мощной поддержки народа.

IV

Проснулся Сашка бодрым и полным сил. В боксе горел свет, Сашка вчера забыл его выключить, а летчик не смог этого сделать. Мерцающие цифры на электронных часах показывали, что сейчас 03-14, 23.08.2026 и температура в помещении 21С. Надо же, он вчера даже не догадался перевести время на местное, хотя и снял с летчика, когда раздевал его, часы. Но в тот момент ему было не до определения времени, а потом он и вовсе забыл об этом. Сашка встал с кушетки, пощупал у раненого лоб. Температуры вроде не было, как проснется, надо будет дать ему градусник, чтобы убедиться. Не откладывая вопрос со временем в долгий ящик, Сашка подошел к столу, где лежали часы, и взял их в руки, с любопытством рассматривая. Широкий потертый кожаный ремешок рыжеватого оттенка с металлической застежкой, большой белый циферблат с крупными цифрами и тускло светящимися фосфором стрелками. В верхней части циферблата полукругом надпись «Штурманские» и ниже «1 МЧЗ им. Кирова», в нижней части красная звезда с крылышками. Прикольные часы, дорогие наверное. Но штурману без часов никак нельзя, штурман без часов это бесполезно перевозимое на борту имущество. Так говорил ему в свое время подполковник Пьяных. Да, было время, гонял его Юрий Михайлович, когда Сашка проходил штурманскую подготовку. Парню приходилось любое действие производить по часам, скрупулезно записывая время в специально выданный ему для этого блокнот. Это жутко раздражало. Сашка как-то набрался смелости и спросил у сурового подполковника:

– Товарищ подполковник, а зачем все это. Ведь все равно все расчеты на полетное задание делаются на земле, вносятся в программу, а компьютер потом, сверяясь с бортовыми приборами, вносит соответствующие корректировки?

Как ни странно, обычно не терпящий лишних вопросов и разговоров Пьяных, в этот раз ответил:

– Понимаешь, товарищ сержант, с момента взлёта и до посадки штурман готов в любое мгновение указать местонахождение вертолета, время полёта до цели, расход горючего, его запас, внести поправки в курс, скорость и высоту, выдать готовое решение на случай ухода на запасной аэродром из любой точки маршрута. Он должен привести вертолет к цели в точно определённое время — ни секундой раньше, ни секундой позже, рассчитать высоту и скорость захода на цель, определить точку атаки и вывести на неё машину, а потом атаковать. Решения он должен принимать очень быстро. Без высокого уровня подготовки невозможно освоение новых машин, тактики, вооружения. Штурман ведь не только прокладывает маршруты на карте и рассчитывает время полёта. Он выполняет программирование полёта с учётом тактической обстановки и рельефа местности. Установка этих программ, а также анализ выполненной задачи на основе результата полёта совместно с лётным и инженерно-техническим составом тоже входит в его обязанности. Штурман — это не только навигатор, но и член экипажа, обеспечивающий обнаружение, захват и уничтожение цели управляемыми ракетами с телевизионным, лазерным, командным и другими видами наведения. Действительно, достаточно ввести в бортовой компьютер программу полета и он сам доведет воздушное судно до аэродрома назначения. Что же, в идеальном случае, может, и доведет. Но... Во-первых, программу полета для компьютера нужно подготовить, проверить и в любой момент времени быть готовым при необходимости изменить. Во-вторых, может оказаться, что эта программа содержит ошибку — нужно уметь ее своевременно обнаружить и исправить. В-третьих, могут произойти и происходят отказы отдельных технических средств навигации, сбои компьютерных программ. Никакая программа не в состоянии предусмотреть все возможные ситуации и только человек может в такой обстановке принять правильное решение.[i] А это значит что?

– Что, товарищ подполковник?

– А это значит, товарищ сержант, что если ты и дальше будешь задавать глупые вопросы, пилотировать тебе всю жизнь только швабру, и то не далеко, потому что ты и в прямом, как рельса коридоре заблудишься! А сейчас идешь, скачиваешь или распечатываешь себе, тут уж, как твоей любознательной душеньке угодно, очень интересную и занимательную книжку с многообещающим названием «Методическое пособие по пилотированию и вертолетовождению вертолета Ми-24» и через месяц докладываешь мне о прочитанном, а самое главное усвоенном на зубок материале.

– Нууу, товаарищ подполковник.., - у Сашки дел и обязанностей было выше крыши, впрочем, как и у всех на базе, рук не хватало, а, значит, на изучение учебника придется отрывать время от сна.

– Вам что-то не ясно, товарищ сержант?!
– все знали, что если подполковник Пьяных в разговоре перешел на Вы, то его незадачливого собеседника от получения волшебных люлей отделяет столь незначительная грань, что ее и в электронный микроскоп не разглядеть. Поэтому Сашка тут же вытянулся и рявкнул:

– Никак нет, товарищ подполковник! Разрешите выполнять?

– Выполняйте!

Сашка по-уставному развернулся через левое плечо и бегом рванул от грозного подполковника. Но вдруг услышал вслед:

– Александр! – а вот обращение по имени означало уже обычное общение.

– Да, Юрий Михайлович?

– Ты там подготовь тренажеры на отработку посадки в режиме авторотации, хочу своих погонять.

– Сделаю, Юрий Михайлович! Когда надо?

– К 18-30 успеешь?

– Успею. Подходите.

– Добро. Ладно, дуй, давай, будущий ас, покоритель воздушного океана, - и подполковник тепло улыбнулся, вслед убегающему Сашке.

От воспоминаний глаза защипало. Не смотря на трудности и горе от потери близких, для Сашки эти годы на базе были счастливыми. Он всегда чувствовал поддержку старших товарищей, ощущал свою нужность для коллектива, и эти чувства грели мальчишескую душу, переполняя гордостью. Нет, он не забыл родителей и сестренку, не забыл то ощущение тепла и защищенности, которое дает дружная семья, и нестерпимая боль от их потери тоже никуда не уходила, просто все это было загнано Сашкой куда-то очень глубоко внутрь. А иначе было нельзя, иначе не хотелось жить. Были на базе те, кто не смог, не сумел и не захотел отпустить то мирное, светлое, довоенное прошлое. От того в первые месяцы после ядерной бомбардировки хоть и редко, но на базе случались самоубийства и сумасшествия. Сашка не хотел вспоминать об этих людях. Нет, он их не презирал и не жалел, они для него просто не существовали. В том маленьком замкнутом мире, который наступил после апокалипсиса, не было места слабым и безвольным.

Сашка поймал себя на мысли, что он, уйдя в воспоминания, так и стоит перед столом, держа в руках часы летчика. Тряхнув головой, он заставил себя вернуться в реальность. Выставив по часам младшего лейтенанта электронные, он изменил дату на 05.10.1941. Одевшись и приведя себя в порядок, Сашка прошел в операторскую, надо было по камерам осмотреть периметр базы. Сбитых пилотов могли искать немцы, а Сашке не хотелось, чтобы местоположение базы стало известно врагу. Правда, найди они базу, парень все равно не смог бы ничего предпринять, но для самоуспокоения проверить было необходимо. И его ждало еще одно неприятное дело, которое необходимо было сделать – похоронить второго летчика.

Сашка вывел наружу камеры и приник к мониторам, вроде все спокойно. Но вдруг кусты на краю леса зашевелились, сердце у парня екнуло, и перед камерами появился лось. Фух, напугал гад такой! А лосю было плевать, что он чуть не довел до инфаркта молодого крепкого парня, зверь постоял, флегматично осматривая окрестности, ухватил мягкими губами остатки осенней листвы с ближайшего кустика и, развернувшись, невозмутимо удалился обратно в лес. Ну что ж, раз зверь ходит спокойно, значит, людей поблизости нет. Но подстраховаться не помешает, да и разведку, которую он вчера так и не провел из-за спасательной операции закончить все-таки стоит.

Сегодня запуск Элерона прошел быстрее. Сашка направил его, удаляясь от базы по спирали. А лес жил своей жизнью. Вот бредет куда-то по своим делам тот самый лось, а тут на полянку выскочил облезлый, линяющий перед наступлением зимы заяц, встал столбиком, быстро огляделся, поджав уши и рванул, скрываясь в кустах. Так, а тут у нас кто? По редколесью, устало передвигая ноги, бредут трое оборванных людей. По грязным лохмотьям, надетым на них не понятно, то ли это окруженцы, пробирающиеся к своим, то ли беженцы. Первая мысль, которая возникла у Сашки, была помочь людям, но подумав, он решил ничего не предпринимать. Тащить незнакомых людей на базу было глупо, с одним раненым летчиком не знаешь, как быть и что делать, а если добавится еще трое взрослых мужиков, результат будет не предсказуем. Сашке было стыдно, на душе скребли кошки, но менять своего решения он не стал. Да и сколько их таких сейчас, скры вающихся по лесам.