Проект "Ковчег"

– Залезай, чего ждешь-то! Петр с трудом из-за раненой ноги, не без помощи Александра, взгромоздился на сидение и с интересом стал рассматривать приборы перед собой. – Главное, ничего не трогай, я потом тебе расскажу, что здесь к чему. Затем, Сашка пристегнул Никифорова ремнями, надел на него шлем, подключив к разъему кабель. Петр сидел напряженно, сложив руки на колени и боясь задеть что-нибудь среди этого обилия переключателей, рычажков и датчиков. Сашка хлопнул его по плечу, приободряя, и закрыл кабину. Потом обойдя вертолет, он поднялся в кабину пилота. Проверку систем перед запуском двигателя и подготовку к запуску провел на автомате. Все показатели были в норме. Все пора. Убедившись, что рычаги управления стоят в положении соответствующему запуску, Сашка по очереди нажал кнопки запуска двигателей, винты начали раскручиваться. Дождавшись выхода на режим малого газа, прогрел силовую установку, погонял движки не взлетая и, мысленно помолившись, поднял вертолет в воздух. Повисев несколько минут, аккуратно посадил машину в круг и облегченно вздохнул. Все в порядке. Теперь дал бы Бог погоду и завтра можно лететь в Москву.

Восторгу Никифорова не было предела. Все время пока Сашка, опускал плошадку на первый уровень и проводил послеполетный осмотр, Петр, не умолкая, фонтанировал словами восхищения. Сашка его практически не слушал, прокручивая в голове, что необходимо сделать перед вылетом, что взять с собой, как строить разговор со Сталиным. А Петр все говорил и говорил. Сашка поймал себя на том, что Петр не может его дозваться:

– Что? Прости, задумался.

– Ну, ты даешь! Я тут уже минут пять пытаюсь тебя дозваться. Так, когда летим и куда?

– Завтра в ночь летим. К Сталину.

– Ты связался с товарищем Сталиным?! Ну, ты молодец, Санька! Теперь мы им ух! – Петр грозно помахал кулаком в воздухе, - если у нас будут такие машины, это же мы все их аэродромы в блин раскатаем!

– Не раскатаем, машин, которые могут аэродромы раскатывать у меня всего две. А сделать такие же ваши технологии не позволят.

– Ерунда это все, Сашка! – Никифоров просто лучился оптимизмом, - Товарищ Сталин же сказал: «Нет в мире таких крепостей, которых не могли бы взять трудящиеся, большевики!» Так что, ты это дело брось! Будут, будут у нас такие машины, вот увидишь, обязательно будут! Даже лучше будут!

Сашка с улыбкой смотрел на Петра. Не смотря на то, что летчик был старше Александра, парню иногда казалось, что рядом с ним находится мальчишка, настолько Никифоров был открыт, наивен и искренен. Там в прошлом-будущем Сашке такие люди не встречались. Даже те, кого он считал самыми близкими своими друзьями, все равно были настороженно закрыты. Наверное, потому, что люди потеряли вот эту наивную восторженность, веру в себя и своих товарищей, которую демонстрировал ему Петр, человечество и уничтожило само себя. Сашка, глядя на Никифорова, сам заражался его оптимизмом. Куда-то вглубь ушла тревога, о том, как его встретят в Москве, что ждет в будущем их с Никифоровым, не отпускавшая его все это время. Зато появилась вера, что обязательно все будет хорошо, просто потому, что иначе быть не может. И товарищ Сталин, о котором с таким восторгом и уважением говорил Никифоров и которого так боялись и поливали грязью там, в будущем, все мудро решит и поможет Сашке. А потом он придумает, как не допустить ядерной войны. И когда-нибудь в будущем у его мамы и папы родятся он и Алька, а потом они поедут на море, как планировали. Сашка хлопнул Никифорова по спине:

– Конечно, будут, Петь! Все будет. Нам главное долететь. Ты в Кубинку летал?

– Нет. Я вообще в Москве не был никогда.

– Ну, вот и побываешь! Ладно, ты иди, отдыхай пока, а я пойду маршрут считать. Москва просила время прилета сообщить.

– Помочь? Я же тоже штурман.

– Нет, не надо. Я на компе считать буду.

Петр не стал упрямиться. От того, что много ходил и переизбытка впечатлений, у него разнылась рана и накатила слабость:

– Как знаешь. Что-то я и, правда, устал.

Никифоров отправился в медсекцию, а Сашка поспешил в операторскую, посмотреть места хранения всего того, что он планирует взять с собой на первую встречу. Распечатав листок со складскими адресами, парень направился на склады. Пришлось помотаться, формируя груз. Все хранилось на разных складах, на разных уровнях. Имея ограничения по весу, а главное по объему, пришлось тщательно продумать, что везти с собой. В первую очередь, погрузил оборудование для связи, не тяжелое, но довольно объемное. Затем, захватил пять ноутбуков, вес не большой, объем тоже. Из оружейки взял по две единицы стрелковки – корды и валы и по ящику патронов к ним. Остальной объем решил забить медикаментами, Сашка подумал, что это самое нужное из того, что он может взять сейчас.

Взвесив получившийся груз, парень пошел делать расчеты. Забив все данные в программу, получил результат, что лететь им придется 96 минут. Вылетать решил в 00-30, значит, прибудут в Кубинку они в 02-06. Все можно составлять шифровку. Сашка, пододвинул клавиатуру и уже спокойно набрал:

«Александров, товарищу Иванову. Прибытие на аэродром Кубинка в 02-06, 20.10.1941. Опознавательные знаки на борту соответствуют ВВС РККА. При подлете к аэродрому во избежание дружественного огня от ПВО последует световой сигнал посадочной фарой три короткие вспышки пауза три короткие вспышки»

После отправки радиограммы, Сашка хотел пойти спать, время подходило уже к семи утра. Но решил, что лучше будет полностью подготовить вертолет к вылету. Ввести в навигационное оборудование полетную программу, погрузить и зафиксировать груз, заправить вертолет. Дополнительное вооружение решил не навешивать. От звена «мессеров» отобьется пушкой, тем более с радаром он заметит врага раньше. А если их зажмут большим числом, лишние стволы не помогут, просто количеством задавят. Закончив со всеми запланированными делами, парень, еле волоча ноги от усталости, добрался до койки, кое-как разделся и рухнул спать, мгновенно отключившись.

Проснулся Александр под вечер. Время подходило к 19-00. Никифоров сгоношил горячее, и Сашка с удовольствием позавтракал или скорее поужинал. Еще раз, прокрутив в голове, все ли он сделал, и какова готовность машины к вылету, отправился с Никифоровым в ангар. По тому насколько был молчалив обычно словоохотливый летчик, парень понял, что тот тоже волнуется. Еще раз, тщательно проверив крепление груза и проведя внешний осмотр, поднял машину на поверхность. Перед тем, как занять места Сашка дал Никифорову пульт закрытия внешних створок:

– Смотри, как подпрыгнем, я тебе скажу, и ты нажмешь вот эту кнопку на пульте. Дождешься, как загорится зеленый индикатор, и сообщишь мне, внутреннюю связь я вчера проверил. Понятно? Петр молча кивнул и полез в кабину. Сашка помог ему подняться и вручил ПНВ. – Это прибор ночного видения, обзор через него необычный, но привыкнешь быстро. Все надевай ПНВ, шлем, я к себе. Сейчас проверим еще раз внутреннюю связь и с Богом.

– Я комсомолец!

– И что?

– Комсомольцы в Бога не верят, мракобесие это.

– Да? Ну, ладно. Тогда ни пуха нам, ни пера.

– К черту!

– А в черта комсомольцы верят?

– В черта тоже не верят, - и парни рассмеялись, напряжение понемногу отпускало. Александр застегнул на Никифорове ремни парашютной системы и закрыл дверь, после чего тоже занял свое место. Предполетная проверка, запуск движков, прогрев, еще раз проверка. Все системы работают нормально, навигационное оборудование показывает курс. Все, можно взлетать.

– Петр, ты как там?

– Нормально, Сань. Мандражирую что-то, как в первый раз лететь собираюсь.