Проект "Мессия"
Шрифт:
— Если нас увидят Ткачи, то наверняка сообщат магистралам! По законам воздушного права, мы пираты! — доказывает Преподобный.
— Зря только так нервничаете, Преподобный, — отвечает Терранс. — Если Эхо Ткачей нас и зацепит, то решат, что мы мусор, мы слишком низко, погрешность в метр и корабль сорвется в свободное падение, ни один контрабандист, если он в своем уме, так летать не будет!
— А-а… мы что же? — спрашивает доктор.
Терранс смеется.
— А мы, доктор, теперь знаем, что смерти нет!
Девять не притронулась к своей тарелке, что с беспокойством в голосе замечает доктор:
— Айя, вы ни-ничего не съели.
— Вы тоже, доктор, — парирует она
Терранс тоже поднимается из-за стола.
—Я провожу, — говорит авар. Она кивает. Она позволяет ему быть галантным и сохранить лицо. Он думает, что позволяет ей играть свою роль убедительнее. Он хочет верить, что она просто марионетка латирийцев, вирус-паразит, захвативший тело его дочери, и что всё еще можно исправить.
Проводив ее до дверей каюты, Терранс спрашивает:
— Зачем тебя послали?
Девять слышит это в его голосе. Слышит, что они теперь по разные стороны.
— Переживаешь, что кому-то другому достанется власть? Обидно, да, что не одному тебе пришла в голову мысль, что веру можно использовать как оружие. Расскажи, как ты хотел убедить всех, что Каттери — мессия? У тебя был план?
— Что человек желает превыше всех других благ? — отвечает Терранс. — Конечно же, стать равными с Неведомыми в их бесконечных воплощениях.
— Ты собирался дать людям доступ к Инкубатору?
— Я хочу дать людям веру в светлое будущее, будущее, где они смогут заслужить право на новую жизнь.
Девять качает головой и усмехается.
— Ты истинный наследник Вестников. Твоя мать должна тобой гордиться!
Её язвительный тон не задевает Терранса.
— Ты можешь подарить калеке новое тело, вылечить больного ребенка, подарить надежду отчаявшемуся, повернуть само время вспять. Люди этого заслуживают! Люди имеют право на чудо! Теперь ты знаешь, мы все изначально равны на этой планете! Называй это как хочешь, магия или технология, главное это сделает жизнь людей лучше!
— Признай, ты делаешь это не ради людей, а просто хочешь нажимать на кнопку! Взвешивать людей на весах! Решать, кто достоин! Тобой движет тщеславие и жажда власти, ради них ты принес в жертву свою дочь!
— Если все получится, то моё тщеславие, будет меньшим из зол.
— Мэтресс лен Валлин тоже так считает и потому выпустила на свободу живой вирус, чем ты лучше нее?
Девять входит в темноту каюты и облегчением вздыхает, когда дверь за ней закрывается.
Фигурки из глины
Первым ее видит доктор, от неожиданности он кричит и машет руками. Во сне она знает, что доктор пришел в себя среди пустыни, запаниковал, но потом взял себя в руки и пошел искать остальных, первым он нашел Преподобного, старик сидел, подняв лицо к небу и бредил, все повторял что-то на незнакомом языке. Она тоже видит доктора, но не обращается на него внимания, оглядывается на дрожащее марево над пустыней Арради, вокруг до самого горизонта их окружает ровный, белый песок. Авара лен Валлина и той, другой, нигде не видно. Преподобный все так же сидит на песке и покачивается, как болванчик, на нем белая длинная рубаха и он босой. Доктор все так же кричит, прыгает и машет руками, привлекая ее внимание, а потом испугавшись, что она пройдет мимо, бежит к ней. Бежит навстречу и вдруг резко останавливается, не добежав десяток шагов. Она видит, что доктор предусмотрительно оторвал рукава рубашки и намотал на голову, чтобы защититься от солнца. А солнце здесь беспощадно.
Она смотрит на себя — жесткая, как панцирь, аюба пустынников, с глубоким капюшоном. Тень капюшона скрывает лицо. По плечам рассыпались длинные волосы. Мелисса всегда имела слабость к золотым кудрям и зеленым глазам. Всегда хотела выглядеть именно так. Она собрала этот образ по памяти и была в нем уверена. Она снимает капюшон и улыбается доктору.
— Заблудились, доктор Гаару? — спрашиваешь она.
— Вы знаете, где мы? — спрашивает доктор. Он растерян и оглядывается на Преподобного, но тот все еще раскачивается туда сюда и бубнит что-то себе под нос.
— Мы были на корабле, – добавляет доктор.
— Кажется, вашему спутнику нужна помощь, — говорит она, обходит доктора и направляется к Преподобному.
— Постойте! — кричит доктор и, спохватившись, бежит следом. Песок жжется даже через носки, он подпрыгивает и морщится. — Простите, а кто вы? Как вы…
Он, наконец, обгоняет ее, и для надежности даже выставляет вперед руки.
— Стойте! — кричит доктор.
Она смеется, думая, как же его недооценивают. Смелость доктора всегда измеряется степенью его отчаяния.
— Не дадите мне ему помочь?
— Где мы находимся? — спрашивает доктор. — Где это место?
Ты ласково касаешься его плеча и говоришь:
— Вы заметили, что больше не заикаетесь, доктор?
Она подходит к Преподобному и опускается перед ним на колени. Плотная ткань аюбы, похожа на кожу саага, не пропускает жар песка. Ладонями она обхватывает лицо старика и поднимает его голову так, чтобы слепые глаза смотрели вверх.
— Да будет свет, профессор.
Преподобный вздрагивает всем телом, будто через него пропустили электрический заряд. Она разжимает ладони, Преподобный подносит руки к глазами, а потом опускает руки на колени и смотрит на нее. Смотрит и видит.
Доктор за ее спиной шумно выдыхает.
— Как вы…, — пытается спросить доктор, продолжая смотреть только на Преподобного, чьи черные провалы глаз вновь распахнулись и смотрят на мир яркой синевой.
Она не отвечает и снова осматривается вокруг. Авара и той, другой, все еще нет по эту сторону, она разочарованно поджимает губы.
— Творец милостив,— говорит Преподобный. — Прошу меня простить, я не знаю вашего имени. Да благословит вас Творец, за ваше участие! Не могли бы вы рассказать нам, где мы оказались и что нас здесь ждет?
Он как всегда безукоризненно вежлив.
— Это пустыня Арради, профессор, небольшая передышка, пока вас снова не загрузят в оболочку, где придется жить по законам Творца и Конфигураций. Хотя в вашем случае, новая оболочка это хорошо, ваши глаза изначально не были повреждены, поэтому когда вы вернетесь, то так же прозреете там, как и здесь.