Проект «Минотавр»

– Макс, приготовься! Как скажу, прижимай их и сразу ко мне, пройдешь справа! Не задень меня и аномалии! Понял?!

– Да! – ответил Лощина между выстрелами.

– Мой автомат не забудь!

В очередной раз потерялось ощущение времени. На самом деле прошло минут пятнадцать-двадцать, но Артист мог поклясться, что часа полтора – не меньше. Он встал на колено, упершись правой ногой в землю. От усилий и напряжения начало сводить плечи и руки. Последние сантиметры давались особенно тяжело – приходилось бороться не только с аномалиями, но и с самим собой. Потому что хотелось нажать сильнее, поскорее коснуться земли, но Артист знал, что делать этого ни в коем случае нельзя. Мучительно медленное движение, казалось, никогда не закончится. От пота промокли не только рубашка и куртка, но и штаны. Соленая влага заливала глаза, щипала губы и рану на щеке.

Сувениру «вскрытие» аномалий давалось гораздо легче. По крайней мере сложилось такое впечатление. Правда, по нему никто не стрелял, и он мог делать все спокойно, не рискуя каждую секунду получить пулю в спину.

Наконец пальцы дотронулись до земли. Она оказалась сухой, теплой и удивительно бархатистой. Артист никогда не задумывался о том, как влияют аномалии на почву, поэтому стало немного неожиданным ощутить подобное. В душе появилось странное и вместе с тем приятное чувство: освобожденная земля словно дышала. Но времени задаваться вопросами о сущности взаимодействия природы с чужеродными образованиями сейчас не было.

Разжав занемевшие пальцы, он ладонями прижал слегу к земле. Потом сместил руки и, удерживая палку одной по центру, другой нащупал рогатины. Воткнул их справа и слева от прижимающей палку руки и до упора забил камнем.

Все. Пора.

– Макс! Давай!

Сзади раздались несколько очередей.

За те секунды, что прошли между выстрелами и моментом, когда товарищ пробежал рядом, бряцая оружием, Артист успел поднять взгляд вверх и оценить результат своих усилий.

Аномалии больше не походили на сферы. Они вытянулись вверх и возвышались над человеком гигантскими исполинами, по поверхности которых непрестанно бежала рябь. Снова ожило воображение, и почудилось, что зыбкие стены образовавшегося прохода источают злобу, невероятную ярость, даже яд и мечтают лишь об одном – захлопнуться и раздавить наглеца, посмевшего издеваться над ними. Обрушиться, расплющить, перемолоть в своих чревах и с ненавистью выплюнуть, раскидав на многие метры вокруг кровавые ошметки в назидание другим желающим бросить вызов их мощи.

Странно, но в прошлые разы ничего подобного не казалось, хотя память подсказывала, что все выглядело абсолютно так же.

Как только Лощина пробежал мимо, Артист высвободил шнур, намотав два витка на пальцы, и рванул следом. Едва аномалии остались за спиной, с силой дернул. Слега вырвала удерживающие ее рогатины, подскочила вверх и тут же превратилась в щепки. Аномалии сошлись с оглушающим грохотом.

Не сбавляя хода, Артист врезался в Макса, повалил того на землю и прижал, зная, что сейчас последует.

«Жемчужная цепь» явила свой гнев.

Словно артиллерийская батарея сделала залп. Аномалии срабатывали по очереди, расходясь в обе стороны от места «вскрытия». От мощного воздушного потока закачались деревья. Те, что покрупнее, затрещали, молодняк же, выросший на свою беду поблизости от скопления, вырывало с корнями. Канонада эхом прокатилась по лесу, подняв в небо птиц и распугав мутантов на земле. Артист лежал, уткнувшись лицом в прелую листву. Над ним проносились ветки и щебень, двигались гигантские массы воздуха, пытавшиеся оторвать его от земли и швырнуть, как мусор, но он не испытывал даже малейшего волнения, а на губах блуждала довольная улыбка.

У него получилось! Он одолел не просто аномалию, а свои страхи, свою неуверенность. Сейчас он чувствовал себя спокойным и сильным, способным на большее, чем даже мог подумать раньше.

Когда порывы ветра стихли, он развернулся, сел и посмотрел на аномалии. Пока они проходили сквозь «жемчужную цепь», туман рассеялся. После разрядки «жемчужная цепь» на какое-то время утратила свой перламутровый блеск и стала почти прозрачной. Сквозь трехметровые сферы удалось рассмотреть, что на другой стороне скопления находятся люди. Четверо. В камуфляже, вооруженные. Один остановился прямо на том месте, где Артист боролся с аномалиями. Ноги расставлены, в руках «Вал» с обвесом. Почему-то сразу подумалось, что он старший в этой группе. Чуть подальше двое других поднимали с земли четвертого товарища, видимо, попавшего под ударную волну.

Едва они увидели беглецов, как сразу открыли огонь. Артист и Лощина инстинктивно снова распластались на земле, но когда поняли, что гравитационные силы, отделяющие их от противников, достаточно мощные, чтобы менять траекторию полета пуль, распрямились. Достаточно быстро бесполезность своей стрельбы осознали и преследователи. Человек, вооруженный «Валом», – Артист решил считать его предводителем, – поднял руку, приказывая прекратить огонь.

Поднявшись, Артист неспешно отряхнулся, потом дерзко посмотрел на главного.

– Какого хрена вам от нас нужно?

Его оппонент посмотрел куда-то назад и спросил:

– Мы точно не сможем пройти?

Послышался негромкий голос, показавшийся смутно знакомым:

– Точно.

Значит, был еще пятый, предпочитавший не попадаться на глаза.

– Эй, я с тобой разговариваю. Вы кто такие?

– Да виделись уже! Неужто забыл, как банкой с сахаром мне череп чуть не проломил?

В голосе незнакомца звучало напускное дружелюбие.

Теперь Артист их узнал – те наемники, что пытались схватить его на пути от «Шляпы» домой.

– И что вам от нас нужно?

– А ты разве еще не понял? Нет, мне говорили, что сталкеры тупые, но не думал, что настолько. Ладно, давай намекну.

Незнакомец сдернул с «разгруза» какой-то предмет – за аномалией не различить – и перебросил его на сторону беглецов. Предохранительный рычаг с коротким «пшик» отлетел в сторону, а граната по пологой дуге направилась прямо под ноги Артисту.

Первым среагировал Лощина: схватил его и потащил прочь. На руке завибрировал АА-счетчик.

– Макс, осторо…

Они грохнулись на землю за мгновение до того, как раздался взрыв.

И не приходилось сомневаться, что вслед за первой гранатой последуют и другие.

– Бежим, бежим, бежим! – заорал Лощина, вскакивая.

– Не туда! – Артист схватил его за руку и потянул за собой.

Как он и ожидал, в их сторону полетели еще две гранаты. Отбежать на безопасное расстояние не получалось. Оставалось надеяться укрыться за аномалиями.

Расчет оказался верным. Обе гранаты попали в «отбойник» – вихревую ловушку, столбом уходившую в небо из широкой воронки в земле. Одна отправилась в сторону, куда-то за деревья, а другая обратно к преследователям. Подорвались одновременно, первая разломила молодую березку метрах в десяти справа от Артиста с Лощиной, а вторая жахнула на подлете к «жемчужной цепи». Осколки прошлись по сферам скопления, отозвавшимся резким угрожающим гулом, и посекли ветки над головами преследователей. Те не ожидали подобного развития событий и бросились на землю, закрывая головы руками.

– Ты куда?! – забеспокоился Лощина.

Сам не понимая, что испытывает, Артист вышел из-за аномалии и смотрел, как поднимаются враги. Он не мог сказать, что именно заставило его так поступить. То ли переизбыток эмоций и напряжения, то ли, наоборот, нехватка их по сравнению с тем, что он чувствовал, когда боролся с аномалией, находясь в нескольких сантиметрах от нее, ощущая теплое дыхание, играя с ней, осознавая, что фактически флиртует со своей смертью. Сейчас же наступившее пограничное состояние – либо полон, либо пуст – вызывало какое-то спокойное безразличие.