Проект "Вайнах"

Теперь оперативники уже не отслеживали террористов по остывающим следам, а дышали им в затылок.

Прикомандированные бойцы "Альфы" были готовы в любой момент выйти на перехват и обезвреживание.

Чтобы не привлекать к себе лишнее внимание, оперативная группа работала на Южном Урале под "крышей" Генеральной прокуратуры. Местная прокуратура и УВД использовались втемную, не понимая, отчего такое пристальное внимание к "челночному" автобусу.

Небольшой особняк на окраине города разведчики использовали как пункт управления всей операцией. На втором этаже просторная гостиная была заставлена различной электронной аппаратурой, с десяток мониторов выстроились в ряд. Вся обстановка напоминала рубку боевого корабля в момент тревоги. Операторы отслеживали движение автобуса, как ход вражеской торпеды.

Сергей Николаевич Радимцев сидел за рабочим столом, на экран его монитора была выведена вся поступающая информация, и теперь полковнику следовало решить, как поступить с этой информацией: отслеживать и дальше движение мегатонной смерти или отдать приказ на нейтрализацию автобуса с боеголовкой.

Полковник развернулся в кресле, слева от него сидел капитан Новодворский. Лицо у антитерра было сосредоточенное, он неустанно следил за мониторами, стараясь ничего не упустить из виду.

— Они идут на Оренбург, этого допустить нельзя, — как будто прочитав вопрос полковника, произнес альфовец.

— Как думаешь проводить задержание? — спросил Радимцев, в упор глядя на капитана.

— Семь человек в автобусе. Они, конечно, напряжены и готовы в любой момент открыть огонь, поэтому обойдемся милицейской проверкой на дороге. В наше время вещь довольно обычная.

— Что нужно для маскарада?

— Три-четыре толковых мента и пара "канареек", для полноты картины, ну и форма для меня, — закончил перечислять необходимое Новодворский.

— За всем этим дело не станет. Тогда по коням.

— Слышь, Бугай, менты опять дорогу перекрыли, — повернулся назад курносый битюг с плутовской рожей, сидящий за рулем "Икаруса".

— Черт, — выругался бригадир, вскакивая со своего места и почти бегом направляясь к водительской кабине.

Дорогу преграждали стоявшие поперек две ярко-желтые машины с синими мигалками. Вездеход "УАЗ" и микроавтобус "РАФ". Возле машин находилось пятеро милиционеров. Четверо в ядовито-зеленых касках и тяжелых армейских бронежилетах, с укороченными автоматами на плече. Пятый — огромного роста широкоплечий гигант с погонами старшего лейтенанта и в фуражке с высокой тульей, под которой гнездился золотой двуглавый орел.

Верзила встал посреди дороги и, широко расставив ноги, выставил перед собой раскрытую ладонь, приказывая автобусу остановиться.

— Тормози, — велел водителю Бугай. Повернув голову в салон, где сидели его боевики, он громко добавил: — Приготовьте волыны и ждите, если что, я кину "маяк"… Тогда всех мочить.

Хотя Бугай и отдал приказ "если что… всех мочить", в глубине души он надеялся, что до этого не дойдет, потому что понятия не имел, где прятать трупы милиционеров и куда бежать, если вокруг степь. В общем, понадеялся на русское авось…

Фыркнув тормозами. "Икарус" остановился рядом с милиционером. С шипением открылась дверь, и наружу выглянул руководитель экспедиции.

— Старший лейтенант Петренко. — поднеся руку к козырьку, с южно-украинским акцентом представился милиционер.

— А в чем, собственно, дело, командир? — скалясь, спросил Бугай.

— С зоны сбежала группа заключенных, вот проверяем транспорт, — ответил милиционер. — Так что подготовьте документы и приступим к осмотру.

— Документы в порядке. Мы обычные "челноки", возим от китаез барахло, а у себя продаем. У нас все чисто, командир, — с жаром принялся доказывать Бугай, демонстрируя пачку паспортов.

Старший лейтенант, взяв паспорта, забрался в салон автобуса и, раскрыв первый, громко объявил:

— Так, приступаем к сличению, — после чего двинулся по салону. — Так, Петров… Иванов… Козлов, ага, точно Козлов… дальше Сидоров.

— Так, документы в порядке, — удовлетворенно проговорил милиционер, стоя посреди салона, и вернул паспорта старшему. — Теперь приступим к осмотру самого транспорта.

— Какой осмотр? Командир, я же сказал, мы — челночники, везем барахло, весь товар уложен аккуратно. Так что, разбирать, а потом до ночи опять укладывать? — раболепно улыбаясь, бубнил Бугай, протягивая старшему лейтенанту стодолларовую банкноту.

— Не понял, — глядя на деньги, удивленно спросил милиционер. — Где у вас груз?

— Ты че, начальник, жить не хочешь? — раздался за спиной старшего лейтенанта голос одного из "челноков", но милиционер даже ухом не повел, как будто не слышал угрозы.

— Так как насчет осмотра груза?

— Ну ты даешь, командир, — оскалился в кривой ухмылке Бугай и достал из нагрудного кармана джинсовой рубахи еще несколько грязно-зеленых купюр. — Вот тебе еще денежка, командир. Иди и не гневи бога. — И для убедительности вытащил из-за спины черный длинноствольный "ТТ".

Милиционер внимательно следил за губами бригадира, создавалось впечатление, что он не слышит, а читает по губам.

— Я плохо слышу после Чечни, — глядя на выставленное оружие, спокойно проговорил милиционер.

— Ну и что? Так ты понял, сердешный? — еще шире оскалился Бугай. — Бери "бабки" на лечение, если не хочешь, чтобы они пошли тебе на похороны. Ясно?

— Ясно, — кивнул старший лейтенант и тут же вместо того, чтобы взять деньги, сунул руку в карман брюк, извлек наружу рубчатое тело "лимонки" и молниеносно выдернул чеку.

— Ты че, урод, сдурел! — истерично выкрикнул кто-то из братков. Сгрудившиеся вокруг гиганта бандюки стремительно отпрянули от милиционера.

— Да он же контуженый, — еще чей-то голос сорвался на фальцет, и, как бы в подтверждение этих слов, милиционер подбросил вверх гранату, а сам рыбкой сиганул под спаренные боковые кресла.

Оглушительно громыхнул взрыв, рассыпая по салону полсотни осколков. В следующую секунду через выбитые оконные проемы в автобус ворвались бойцы "Альфы".

Полковник Радимцев смотрел на хромающего капитана Новодворского. Форменный милицейский китель лопнул на спине, выставив на обозрение сине-белую тельняшку. Но ничего этого Валерий не замечал, по очереди ковыряясь пальцами то в левом, то в правом ухе.