Проект "ЗАРАЖЕНИЕ": ЛИВЕНЬ

Он шел вперед, раздавая пинки и сыпля градом ударов наугад, куда придется. В сознании, словно в каком-то кошмарном сне, отпечаталась картинка: распахнутая в коридор, сорванная с верхней петли дверь душевой и несколько размытых теней, кинувшихся внутрь. Они явно увидели что-то вкусное, судя по изменившимся горловым звукам. Вкусным, конечно же, должна была оказаться Чернова… Он спешил, прорубаясь сквозь толпу, которая, казалось, не заканчивалась. Раскидывая повисших на нем гроздьями зараженных, Николай с трудом добрался до нужной двери. Одна из тварей вцепилась зубами ему в руку, прокусив полотенце, которое к тому времени уже из белого превратилось в черно-красное.

Несколько тварей лежало неподвижной грудой поломанных кукол. У кого-то не хватало половины головы, у кого-то наружу торчали вывороченные кости и суставы. Стены коридора были густо измазаны кровью и мозгами.

Дверь. Рывок на себя. Покосившееся полотно слетает с жалобно скрипнувшей уцелевшей петли. Грохот. Скинуть вцепившуюся в предплечье тварь, попутно выдрав ей челюсть. Схватить швабру, стоящую у двери. Взмах, тычковый удар. Черенок переламывается, воткнувшись в глаз, пробив мозг и уткнувшись в затылок.

Сразу трое зараженных, находившихся в душевой, кинулось на него, повалив на скользкий от воды кафель. Еще один неистово долбился в шкафчик, где, по-видимому, и умудрилась спрятаться девушка.

Воя от боли в прокушенной руке, Николай, словно змея, завертелся по полу, расталкивая навалившихся противников, разбрызгивая воду и кровь. Тварь, вырвав приличный кусок мяса из руки человека, откатилась в сторону, получив ботинком в голову. Еще одна попыталась прокусить шею, но оказавшийся прытким, человек ловко перехватил зараженного, накрыв его лицо всей своей пятерней. Существо, на мгновение потеряв зрение, вцепилось в руку, пытаясь откусить пальцы, но оскользнувшись, полетело на пол и с глухим хлюпаньем столкнулось с ним. Придав ускорение падающему телу, Николай с силой вдавил череп существа в пол, от чего кости не выдержали и треснули. Голова существа лопнула, разбрызгав ее содержимое, а человек, рыча, словно зверь, поднялся и, схватив третьего зараженного, перебросив через себя, отправил куда-то в стену. Удар оказался такой силы, что позвоночник в области шеи не выдержал, и бывший человек, елозя по полу, не в силах подняться, так и не смог оказать сопротивления, когда тяжелый ботинок растоптал его нежный череп.

Тяжело дыша, пытаясь закрыть рану на руке, Николай, шатаясь, ощущая дурноту в голове, подошел к шкафчику и, схватив, словно не замечавшего его зараженного за волосы, резким рывком и ударом колена переломил тому хребет. Существо засипело и упало на пол, пытаясь добраться до человека, не в силах больше встать на ноги.

– Эй, - хрипло позвал он, открывая шкафчик, надеясь, что девушка действительно укрылась здесь.

Наталья была там. Ей каким-то образом удалось втиснуться в узкое, ненадежное укрытие. Ногти на правой руке были сорваны, девушка, видимо, как могла, удерживала дверцу изнутри, вцепившись в приваренный поперек уголок для большей жесткости двери. Она плакала и в первое мгновение даже вскрикнула от ужаса, но увидев, кто перед ней, метнулась парню навстречу.

– Тихо, тихо, - прошептал он, обнимая Чернову, прижимая ее мокрое, обнаженное тело к себе.

Наталья даже не успела одеться, когда все это началось. Душевая закрывалась на замок, как и каждая из небольших кабинок, но прятаться там было опасно из-за ненадежных коротких дверей, под которыми легко бы смогли проползти зараженные. Услыхав их клекот, Чернова метнулась именно к шкафчику, совершенно не думая об одежде.

Слезы ужаса катились по ее лицу, а руки так сильно сжали шею спасителя, что тот захрипел.

– Ой, - выдавила она, увидев побелевшее лицо Николая.

Тот, закатив глаза к потолку, мелко подрагивал. Тело его внезапно покачнулось и сперва упало на колени, а затем, разбрызгивая кровавую жижу по полу, повалилось на бок.

***

Глава 5. "Доверие"

Больничная каталка неслась по заляпанному кровью коридору, а над ней, словно полоски у зебры, мелькали лампы. Несколько человек в белых научных халатах хлопотали вокруг лежащего на ней человека. Чернова, накинув широкое полотенце, шлепая по скользкому пластику коридора босыми ногами, придерживая постоянно норовящую свалиться тряпку, пыталась прощупать пульс на шее у пациента, исходящего зеленоватой пеной. Николая так и не отпускал приступ, несмотря на сделанный подоспевшими медиками укол, после того, как двери лабораторного комплекса наконец-то начали работать.

– Опять он?! Что на этот раз? – первым делом поинтересовался главный врач медицинского блока, увидев тело.

– Пульс то зашкаливает, то пропадает, дыхание затруднено, - непонимающе констатировала очевидное Наталья. – Возможно, это из-за укуса, - она осмотрела разорванную руку пациента.

– Нужно срочно сделать анализы, - кивнув самому себе, распорядился врач, и каталка с грохотом открыла двери специального реанимационного отделения.

Тело быстро переложили с каталки на стол, зафиксировали ремнями руки и ноги. Трубка аппарата ИВЛ скользнула меж губ, в горло, и «гармошка» исправно начала прокачивать воздух, наполняя легкие живительной силой.

Через 10 минут, переодевшись, связав мокрые волосы на затылке какой-то тряпкой, Наталья Владимировна уже изучала первые отчеты.

– Не может быть… да как же… откуда… ого!.. – слышалось ее бурчание.

Петров сидел рядом на стуле, принимая отчеты о случившемся от своих людей. Он уже разнес по рации нерадивых техников, которые откровенно проспали момент, когда лаборатория практически на полчаса вылетела из области их наблюдения.

– Это объект повышенной важности! – орал он на техников. – Вы там что, мать вашу, делали?! Да мне срать на ваши проблемы! Вы тут, уроды, чуть эксперимент не загубили, бараны тупорылые! Тут зараженные прорыв устроили!.. А я откуда знаю? Это ваша работа следить за техникой… Да меня не еб… - капитан осекся, покосился на девушку, - не волнуют меня ваши проблемы! Чуть всю лабораторию к херам не угробили! Чтобы через полчаса выяснили, какая тварь саботаж устроила!.. Да!.. Саботаж!.. Кто сказал? Я сказал!..

Петров зло бросил коробочку рации и, рыкнув, с силой ударил кулаком по столу.

– Твари, - выдохнул он, - просрали! Все просрали! Иванова сюда! – проорал он в открытую дверь.

Через пару минут, с понурой головой, в лаборатории топтался, словно нашкодивший котенок, тот самый блондинистый здоровяк, что еще недавно повздорил с Николаем.

– Сержаааант, - скрипя зубами, пытаясь сдерживать ярость, прорычал капитан. – Ты где, мать твою, был?! Где, бл.. – Петров снова едва сдержал рвущееся ругательство, и, покосившись на девушку, которая бегала глазами по строчкам распечатанного текста как-то ненатурально, словно больше для вида, уже спокойнее пригласил солдата выйти из лаборатории.

– Я, это, товарищ капитан, - начал оправдываться боец, еще больше ссутулившись.

– Не мямли! – потребовал Петров.

– Товарищ капитан, - уже тверже отозвался боец, - я с девушкой был…

– Да мне плева… - начал было офицер, но закашлялся, - Чтооооо?! – выпучил он глаза на подчиненного. – Ну, ты это… - теперь пришла очередь капитана мяться, подбирая слова. – Ты понимаешь, что чуть не прое… не проэтосамое главный эксперимент базы?!

– Товарищ капитан, - попытался возразить или оправдаться боец, но офицер, внезапно потеряв настрой на разнос подчиненного, остановил его, и, устало потерев лоб, жестом отправил горе-охранника куда подальше.

Иванов, козырнув, и рад был отправиться по указанному адресу, лишь бы подальше от разъяренного начальства.

– Стой, - окликнул его голос уже у выхода.
– С кем хоть?!

Сержант замер. Медленно обернувшись, подбирая слава, краснея, как школьник, попытался что-то выдавить из себя, мол, не хочется ему распространяться, но капитан, внезапно рассмеявшись от сложившейся ситуации, уловив косой взгляд вояки в сторону лаборатории, отправил солдата нести три наряда вне очереди, отчего боец, сперва расстроился и хотел было сообщить об этом офицеру, но, услышав такое заветное и желанное «четыре наряда», подтянулся и, «радуясь», помчался куда-то по коридору…