Профессия: королева

Как хорошо, что Олер, заказывая парадный обед, не ставил своей задачей закормить нас до смерти, как до этого Рикар Эстерс. В богатом меню мне удалось найти много легких блюд и ограничиться ими. Иначе я бы не вынесла бал, который был запланирован на вечер.

Как полагается, первый и последний танец с мужем, остальные отданы местным дворянам. Я не стала на этот раз раздавать все танцы. Ограничилась третью. Здоровье дороже. Не хватало еще чтобы мэтр Роген бегал ночью по всему замку с мазью от мозолей.

Видя вожделеющий взгляд графа, я хотела уже отказать ему в танце, но не вышло. Он опять ухватил два. Второй по этикету (хозяин замка, как-никак) и еще один ближе к концу. Во время первого танца он распинался, как счастлив, что я посетила его скромную обитель. Взглядом же раздевал так, что, будь на моем месте настоящая Алиенор, она бы умерла от смущения. Так вести себя с чужой женой, тем более с королевой, неприемлемо! Я поймала взгляд нахала и заставила-таки его опустить глаза.

После танца я подозвала к себе Гредин и спросила, приехали ли уже ее родители. Оказалось, они прислали сообщение: их ждут только послезавтра. Ну и хвала богам. (Кажется, я начинаю выражаться как местная уроженка). Я отлично поняла нежелание моей фрейлины связывать себя с этим бабником.

Олер явно знал, что мне известно о помолвке, и все время искал меня глазами, не знаю только зачем. Когда же нам снова выпало танцевать в паре, он все мне вывалил. Что помолвку заключили еще его родители без его согласия, он не чает развязаться с этой обузой, рад, что невеста к нему равнодушна, и что единственная женщина, которая для него существует, это я.

Да, я замужем, я королева. Но я не люблю своего мужа, отрицать это невозможно, это заметно невооруженным глазом. Если я смогу за пять лет не родить наследника, то брак можно будет расторгнуть. Он не требует от меня ничего сейчас и готов ждать, хоть это очень трудно, особенно сейчас, когда его рука лежит на моей талии. Если бы я захотела...

Да, парень, если бы я захотела, то весь твой пыл прошел бы за пару месяцев. Сейчас ты любуешься на красоту Алиенор, а в браке ты бы имел дело с характером Элеоноры, и я очень сомневаюсь, что тебе бы это понравилось. Ты очень хорош, очень. Я таю от твоих прикосновений, и мне просто повезло, что в этом мире не танцуют вальс. Но мое дело для меня важней минутного удовольствия. Так что, дорогой граф, птичка обломинго над тобой уже пролетела.

Ничего такого я ему, конечно не сказала. Просто танцевала и загадочно улыбалась. А еще чувствовала на затылке горящий взор Таргелена.

Он меня не любит, но ревнует. Что это, чувство собственника, видящего, как покушаются на его собственность? Мне казалось, он выше этого. Или я тешу себя иллюзиями относительно благородства моего мужа? Нет, не может быть, доказательства у меня перед глазами. Но ему явно не все равно, что за его женой ухаживает кто-то другой.

Вместо раздражения эта мысль подняла во мне волну теплого чувства. Все-таки я Таргу не безразлична. Он мной дорожит и не хочет потерять. По какой причине — другой вопрос.

Не успели мы с графом дотанцевать, как король уже протянул мне руку:

– Надеюсь, у Вас это был последний обещанный танец?

– Да, совершенно верно.

– Я хотел бы отдохнуть, поэтому мы сейчас танцуем и уходим.

Он сказал это жестко, так, как будто ждал возражений. Но я рада была уйти и прилечь, поэтому улыбнулась:

– Скорее бы. Я так устала.

После танца, оказавшегося на удивление коротким, мы покинули общество и вернулись в свои покои. Я ждала сама не знаю чего, но не дождалась. Таргелен уговорил меня лечь, а сам уселся в кабинете и стал разбирать бумаги.

Отдохнуть он хотел! Как же! Похоже, ему передали очередное донесение. Но это не повод меня избегать! Или все-таки повод? Я сама не заметила, как свернулась калачиком и заснула.

Утром король все так же сидел в кабинете над бумагами, как будто спать не ложился. Но простыня смята, на подушке отпечаток головы... Он что, ко мне какой-то прибор прицепил, чтобы знать, сплю я или нет? Хотя скорее не прибор а магический амулет.

Одевшись, я подсела к Таргу и сунула нос в документы. Ага, вот оно, донесение, на уголке стола лежит. Я подцепила пачку листков и углубилась в чтение. Все как я и подозревала. Эти вояки доводят до совершенства боевую подготовку своих солдат, а хозяйственные дела запускают. Отдают все на откуп случайным людям, а потом верят им как оракулам. Хоть бы разок удосужились проверить. Но нет, мы выше этого!

Надо срочно посылать по всему графству инспекцию и наводить порядок. Ага, вот еще интересная бумажка: платежная ведомость, по которой была выплачена весьма круглая сумма, а в пояснении сказано, что получателей не существует в природе.

Вероятно, по здешним меркам я веду себя не так, как подобает благородной даме. Не музицирую и вышиваю, а счета проверяю. На всякий случай я спросила:

– Тарг?

– Что ты хочешь узнать, Лиена?

– Я веду себя неподобающе для благородной дамы и королевы?

Он невесело усмехнулся.

– Возможно. Но мне плевать, если честно. Твое поведение меня полностью устраивает. Почти полностью. Не бери в голову, моя дорогая. Не знаю, как тебе удалось, но теперь ты устанавливаешь правила. Об одном прошу: не скомпрометируй себя случайно. Пока ты нарушаешь этикет, это эксцентричность, и ничего более. Но если вдруг от этого выйдет урон королевской чести... Ты ведь изучала наши законы... Я не хочу, чтобы ты пострадала.

Это он правильно говорит. При одном намеке короля на неверность королеву запирают в ее покоях как в темнице, а потом коллегия судей решает, была измена, или ее не было. Неверную жену, еще не родившую ребенка, с позором возвращают отцу, а если наследник уже есть, ей предлагают выпить яд, дабы не позорить собственного отпрыска. Конечно, Таргелен может закрыть глаза на мои шалости, но если ему будут прямо пальцем показывать… Тут уж не отвертеться, а рисковать здоровьем я в любом случае не планировала. А почему он мне это сказал? Из-за Олера? Так он все-таки ревнует или просто беспокоится о моей безопасности?

– Не волнуйся, у меня все под контролем. Я знаю закон и не допущу, чтобы меня отправили к герцогу.

– Я рад, что ты все понимаешь. Посмотри, я набросал необходимые меры в отношении Берзенга. Может, тебе еще что-то в голову придет?

В первое мгновение упоминание фамилии Олера заставило меня вздрогнуть, но затем удалось сообразить, что речь идет не о графе, а о графстве.

Мы трудились дружно как две пчелки вплоть до самого обеда. А после него я попросилась погулять в сад, который заметила в окно. Разбитый на склонах горы, он только начал цвести, и теперь покрывал их облаком бело-розовых цветов, кое-где прерываемого всплесками лимонно-желтого, карминно-красного, нежно-сиреневого и бледно-голубого. Еще пара-тройка дней, и вся эта красота осыпется лепестками на землю. Поэтому я и торопилась полюбоваться садом, пока есть время. Король от удовольствия отказался, а вот фрейлины запищали от восторга. В результате гулять отправились всей толпой.

На экскурсию нас повел хозяин. Эту должность он исполнял с прилежанием, показывая все, что могло меня заинтересовать, и рассказывая подходящие к случаю байки. Шедшую рядом Гредин он полностью игнорировал.

Мы гуляли по усыпанным мелким гравием дорожкам, прихотливо огибающим камни и деревья, останавливались, чтобы полюбоваться очередным открывающимся видом, присаживались на расставленные там и сям скамейки. Наконец дорожка привела в закрытую со всех сторон логовину, в которой росли удивительные деревья. Невысокие, корявые стволы, на которые с удовольствием залезли бы дети, и торчащие во все стороны ветки выглядели так, как будто это обточенный морем плавник. О том, что они живые, говорило облако нежнейших сиреневых цветов, подобных которым я никогда не видела. На их фоне знаменитая сакура почувствовала бы себя замарашкой. Всю логовину окутывал тончайший волнующий аромат этих волшебных цветов.