Профессия - смертник

– Мы, конечно, могли бы прочесать это место, - задумчиво прищурился его выжимательство.
– Но мы не будем этого делать. Вы сами принесете нам прибор.

– Я бы с удовольствием.
– Как это ни удивительно, Степан и впрямь с дорогой душой послал бы выжимателей куда подальше, в переносном и в буквальном смыслах - хоть телепортом, хоть бандеролями. Тем паче, что гибель планеты отодвигалась в необозримо далекое будущее, в связи с его временным проживанием на ней, грозящим перерасти в бессрочное. Но...
– ЕСЛИ бы не одно но, - сказал он.
– У меня нет такого прибора.

– Вы мне его принесете.

– Впервые его выжимательство идентифицировал себя в единственном числе. Помолчал и добавил: - В зубах.

Забавно, что такое оскорбительное уточнение не разозлило, а, напротив, очень обрадовало Степана: оно означало, что оглоед созрел. И был готов приступить к пыткам.

– Для начала, - сказал его выжимательство, - займемся вашим динозавром. Пожалуй, выколем-ка мы ему глаза.

По его знаку один из "зеленых" быстро взобрался на загривок к неподвижной, опутанной сетями Арл. В его руке блеснул длинный нож и замер над ее веком, за мгновение до того плотно закрывшимся.

Расчет был идеален: "Значит, ты с планеты благородных? Презирающих смерть? Склонных к самопожертвованию ради ближнего? Сейчас тебе докажут, как дважды два, что таких планет не бывает. Как нет простого выбора между добром и злом. Потому что добро относительно, а зло, как вирус, имеет тенденцию делиться. И с роковой неизбежностью возникает выбор - из двух зол".

– Итак?..
– его выжимательство вопросительно поднял бровь.

– У нас действительно не было с собой прибора.

– Да? И как же вы собирались возвращаться?

– Сегодня вечером сюда должна прибыть группа с прибором ("во-о-от с таким!").

Он не собирался признаваться в том, что их забросили сюда умирать вместе с планетой: прежде чем поверить в это, выжиматели все равно ослепят Арл: вдруг он лжет, а если и нет, то какой резон церемониться с обреченными? Другое дело, если к ним на подмогу прибудет группа с прибором, может, и не с одним да с огнестрельным - тогда не избежать наказания за ослепление представителя высокоразвитой расы.

– И у вас нет никаких запасных вариантов - на случай опасности, например?

– Сложности с техникой, - зашел Степан с испытанного козыря.
– На всю нашу исследовательскую группу один прибор. Приходится выкручиваться.

– Не верю.
– Его выжимательство, похоже, предпочитал покер. По крайней мере он прекрасно понимал, что такое блеф. И что у него, в отличие от противника, на руках одни тузы. Что он и продемонстрировал, сделав легкий взмах в сторону дракона: - Приступай!

"Зеленый", сидевший, свесив ножки, наготове, принялся отковыривать ножом драконье веко, что давалось с очевидным трудом.

"Почему она неподвижна?
– в отчаянии думал Степан.
– Сеть, конечно, сковывает движения, но не парализует же! Встряхнулась бы, что ли, да просто головой бы мотнула - вполне достаточно, чтобы он с нее кувырком слетел..." Страшным было ощущение собственной беспомощности: обладая мощнейшим оружием, он не в силах был его применить, пока сам оставался в безопасности. "Зверь" преспокойно дрых поблизости и знать не хотел, что сердце хозяина обливается кровью: эта кровь была не по его ведомству. Вот если бы Степану ковыряли глаз это другое дело: тогда тревога, тогда бы он им поковырял - мигом бы проснулся и пообломал все ковырялки к чертовой матери.

И вдруг гнетущая тишина, стоявшая над поляной, разлетелась на куски: ударил гром, среди "зеленых" ярко полыхнуло - некоторые упали, остальные замерли. Затем еще раз! После второго взрыва выжиматели заметались в панике, беспорядочно стреляя. Между прочим, нашлись и такие, что кинулись прикрывать вождя, улепетывающего со всех ног к своей "стрекозе".

Взлет "стрекозы" сопровождался еще одним взрывом, от которого ее слегка занесло, но она быстро выровнялась и косо ушла в небесное молоко. Палили, судя по всему, гранатами, а в перерывах поливали из пулемета, в чей тяжелый стук вплетались еще и автоматные очереди.

Не прошло и минуты, как оазис очистился от выжимателей: те, кто остался жив, неорганизованно покинули поле боя - в их числе и мучитель Арл, скатившийся с нее и дернувший со всех ног в руины.

Снова воцарилась тишина, и скоро стало слышно, как трещат изувеченные растения под чьими-то тяжелыми шагами. А потом на поляну вышел Грумпель большой, размашистый, с толстой пушкой на плече: своеобразным гибридом пулемета с гранатометом. Оба ствола и сам Грумпель еще дымились.

– Живые!
– в возгласе нежданного спасителя восторг мешался с удивлением. Когда он, положив оружие, принялся резать связывающие их путы, появился Склайс с автоматом наперевес и первым делом вздохнул облегченно:

– Живые! Успели!
– после чего тоже достал нож и активно присоединился к перепиливанию веревок.

– Спасибо, мужики. Как же вы вовремя!
– от всего сердца сказал Степан, думая про себя, что судьба тоже может иногда делать подарки - не "зверем" единым... Существует еще в жизни случай или просто удача настоящая, ни от чего не зависящая, о которой он в последнее время напрочь забыл. Но главное - он забыл, вернее, еще не знал о том, что на этом чужом Острове у него уже есть друзья.

Когда путы упали, Степан обратился к драконице, по-прежнему неподвижной, похожей в своем оцепенении на статую:

– Арл, как ты? Как глаза? Очень больно?
– хотелось потормошить ее и, конечно, осмотреть рану, но конечности после веревок онемели, и вопрос он задавал, собственно, сидя на земле у ее ног.

– Все в порядке, - произнесла она своим нежным женским голосом.
– Они не в состоянии были мне повредить, даже если бы очень захотели.

Эти слова его, конечно, в первую очередь порадовали, однако Степан не забыл ее предыдущего заявления насчет уязвимых мест.

– Но ты же говорила, что глаза...

– Говорила и могу повторить, что глаза - наше единственное уязвимое место. Когда они открыты.

– Единственное?
– переспросил Степан.
– Ты что, хочешь сказать, что с закрытыми глазами бргрдл вообще неуязвим?
– Конечно, это были сказки. Но информация об уязвимых местах (помимо очевидной, насчет открытых глаз) наверняка являлась у них засекреченной.

– Даже выстрели они по мне ракетой, все равно не смогли бы мне повредить, - скромно ответила Арл.
– Я могу становиться твердой, как... Ну, как орех.