Прогнозист

– Курите, - глазами показала на сигареты.

– Спасибо. Стараюсь воздерживаться. Тем более в присутствии таких интересных женщин.

Это была лесть. Он помнил инструктаж товарища полковника. Но тот инструктировал относительно Анания Денисовича.

Сейчас Ананий Денисович, как догадывался Фидель Михалович, напичканный препаратами домашнего врача, отсыпался на даче. Его увезли ещё в полдень после очередного приступа. Антонина Леонидовна сразу же позвонила Дарьяне Манукяновне, напомнила, что в приемной на беседу к шефу ждет аналитик, что ему сказать?
– Привози ко мне. Я буду решать, - ответила она.

Но она, прежде чем принять решение, расспросила Фиделя Михайловича о его родителях, о его учебе в МГУ, как давно знаком с Аркадием Семеновичем.

– В Швеции познакомились случайно. Оказалось, что мы из Приосколья.

– Да, мне Аркадий Семенович говорил. И отец ваш по отношению к нему совершил благородный поступок. Ваш отец знал, что инженер Герчик, родитель Аркадия Семеновича, продавал кобальт?

– По всей вероятности, нет. На заводе случилась авария...
– ответил Фидель Михайлович.
– Судебное заседание, насколько мне известно, было закрытым. Дело вела военная прокуратура.

– А если бы знал?

– На эту тему отец со мной никогда не говорил, - признался Фидель Михайлович.
– А вот в сентябре прошлого года, когда я посетил родителя, он мне сказал, что его ученик Аркаша Герчик уже в школе увлекался медициной. Поэтому грех было не помочь талантливому юноше.

– А ведь ваш отец рисковал своей репутацией.

– Может быть. Тогда он, как я понимаю, об этом не думал. Он - педагог. Для него судьба ученика - это все. И замминистра, к которому он обращался...

– А что собой представляет профессор Белый?
– вдруг спросила она о завлабе прогноза.

– Работодатель, - сдержанно ответил Фидель Михайлович.

– Он способный профессор или так себе?

– Нелестную характеристику за глаза не даю.

– С ним можно иметь дело?

– Лично я не стал бы.

– Спасибо.

Чего не ведал Фидель Михайлович, так это того, что профессор Белый обанкротился, способные прогнозисты разбежались по частным фирмам - там платили больше и не нужно было каждый месяц половину заработка отдавать завлабу... Так что несчастные капитаны, вышвырнутые из вооруженных сил, из лаборатории сбежали сами.

Поэтому завлаб, оставшись без заказов и способных сотрудников, понял, что на самоокупаемости уже не прожить, попросился к Ананию Денисовичу на должность коммерческого директора.

Коммерческий директор требовался на Поморский деревообрабатывающий. Это при условии, если комбинат будет куплен кем-то из "Лозанда", - вырван из пасти уголовника Тюлева.

Да и то - вообще-то престижно иметь коммерческим директором профессора-экономиста. Хотя... сейчас в России профессоров как собак нерезаных и почти каждый готов служить богатому частнику - кормиться из его рук. Будет сытно кормиться - будет верным своему работодателю. Верность это понятие материальное.

Тут для Дарьяны Манукяновны не было ничего нового. У неё семь классов образования, но в её положении это больше, чем докторантура. У президента, которого любил её муж, тоже с грамотешкой не очень - институт строительный, а оттуда, в большинстве своем выходят неучи. Но он - президент!

Дело не в образовании, а в устройстве извилин головного мозга, способных шевелиться - искать способы и приемы делать деньги на чем угодно.

Дарьяна Манукяновна умела шевелить мозгами и заставляла шевелить мозгами мужа. Уже заставляла тогда, когда он ещё был оценщиком антиквариата, а затем администратором гостиницы и по совместительству сутенером. Девочек для него подбирала она. В этом ей помогала Антонина Леонидовна, а той - соратники отца и мужа. Скольких турчанок они перетащили в Питер! В отместку за насилия турецких солдат, творимых в Курдистане.

– Фидель Михайлович, что вы знаете о Поморском деревообрабатывающем комбинате?

Дарьяна Манукяновна смотрела ему глаза, как бы просвечивала рентгеном.

– Кое-что, - ответил он сдержанно.
– Я сделал по нему экономические выкладки. Предприятие перспективное. Уже через год затраты на него окупятся. Александр Гордеевич будет не в убытке.

– Будете вы, - твердо сказала она.
– У него нет таких денег, чтобы на аукционе соперничать с вами.

– Но я...

Она прервала его:

– Из вас получится лесопромышленник. Докажите, что вы способны не только в постели...

Опомнился Фидель Михайлович уже дома, войдя в свою ветхую обшарпанную "хрущевку".

11

Всю неделю после случившейся кражи Александр Гордеевич находился на грани нервного срыва.

Часть пара он сразу же выпустил: собственноручно прикончил троих своих охранников, на преданность которых так надеялся. Ах, да, их соблазнили пивом. В пиво кто-то подсыпал лошадиную долю снотворного. Но могли бы любителей пива и вовсе отправить на тот свет. Почему-то не отправили. Наверное, потому, чтоб они приняли мученическую смерть от своего бывшего пахана, ныне уважаемого гражданина России, щедрого благодетеля русской православной, а с недавних пор / пылая любовью к Ядвиге Станиславовне Кинской / и к римской католической церкви.

Александр Гордеевич уже не думал о покупке Поморского комбината нужно было срочно вернуть в общак, то есть в коммерческий банк одного бывшего театрального деятеля, четыре миллиона "зеленых".

В тот момент, когда испустил дух третий охранник, но так ничего и не сказал, кому они сбыли восемь коробок, первая разумная мысль - весьма банальная - пришла в голову Банкира: по старой привычке ограбить банк. Подходящий банк - того же театрального деятеля - уже давно был на примете, но общественное положение грабителя, нет, теперь уже не грабителя, а элитного человека страны, сдерживало азарт.

И все же - обстоятельства заставляли - банк будет ограблен! Но ворваться просто так, без разведки?.. Так могла только Российская армия ворваться в Грозный...

А деньги нужно внести сейчас - иначе не избежать расправы: члены политбюро, когда возникает угроза общаку - беспощадны. Это он знает по себе.

В такой ситуации выручить может разве что надежный друг. Могущественный друг.

Ананий Денисович, отчасти благодаря брату, относился к могущественным. Пусть под высокий процент, но деньги даст.

Уверенный, что все обойдется в лучшем виде, и члены политбюро даже не догадаются о краже, Александр Гордеевич приехал на Новый Арбат.

– Как шеф?
– спросил Антонину Леонидовну. Он, как всегда, не вошел, а влетел в приемную, зычным голосом оглашая офис.

– Я сейчас доложу.
– Секретарша метнулась к двери.
– У него клиент.

– Кто?

– Какой-то иностранец.

– От куда?

– С Украины.

– Тоже мне - иностранец.

Оттолкнуть секретаршу, да ещё такую крупную, как он сам, он не решился.