Программа защиты любовниц

Слабый отсвет ее телефона обнаружился у дальней левой стены. Именно там она его «обронила», потому что именно там кое-что увидела. Это кое-что было тут инородным, оно не было оберточной бумагой, не было упаковкой от кафеля, которую насквозь прогрызли голодные мыши. Это был…

Поясок от женского шелкового халатика. Темный шелковый поясок в темных пятнах, которые засохли и затвердели.

Кровь! Она сразу поняла, что это кровь, не краска. Трясущимися руками она поднесла поясок к лицу, глубоко втянула воздух.

Господи! Даже запах не успел еще выветриться! Отвратительный запах подсохшей крови, подсохшей совсем недавно.

Чья это кровь, боже?! Чей это поясок?! Кто был в халатике, перепоясанном этим поясом?!

У Лизы вспотела спина, руки тряслись, когда она комкала этот пояс и прятала в карман джинсов. Потом быстро подняла мобильник, отклонила входящий вызов от хозяйки и громко крикнула на выход:

— Нашла! Иду!

Домой они ехали, не разговаривая, Алла все время курила и хмурилась. Лиза думала. Мысли были огромными, тяжелыми, как мячи от боулинга, они метались в ее голове, с гулким стуком ударяясь о препятствия.

Вот возьмет она этот поясок и пойдет в милицию, и что? Что скажет?! Что она нашла его в подвале строящегося дома своих хозяев?

— Девушка, вы с ума сошли, что ли? — вытаращится на нее любой, а уж тем более Володин или этот красавчик Мельников. — Вы на какой свалке это подобрали?!

— В подвале, — ответит она.

— И что?! Как он туда попал, вы знаете? Как вы туда вообще попали?

— Поехала с хозяйкой на поиски ее загулявшего супруга.

— И нашли?

— Нет.

— А что нашли?

— Следы пышных пиршеств.

— Вот! — победно вскинут тогда персты сотрудники. — Стало быть, девушек туда возил ваш хозяин?

— Возможно.

— И девушки эти… Поведением примерным не отличались?

— Возможно.

— Так какие вопросы? Дом не достроен, удобств пока нет. Подвал этот, возможно, использовался ими в качестве туалета, а в туалете вы можете еще и не то найти, уважаемая гражданка Сорина.

Их голоса становились все тверже, ее доводы все слабее, и, в конце концов, подъезжая уже к воротам нынешнего дома Жуковых, Лиза решила, что в полицию с этим поясом не пойдет. Там ведь помимо всех предыдущих вопросов может возникнуть самый главный!

Что она — умница, красавица, образованная девица двадцати пяти лет от роду, имеющая великолепную работу прежде, вдруг делает в доме господ Жуковых?! Что она там забыла?! Горничной работает? Ужас! Нет, что, и правда горничной?! Нет, ну это уже вообще ни в какие ворота! Вы с какой целью устроились туда? С целью вести наблюдение? А кто дал вам такое право?! Как вы посмели подвергать уважаемых людей подобному вмешательству в их личную жизнь?! Они вообще вправе на вас в суд подать!

Мельников тогда точно посоветует ей обратиться к психиатрам. И даже возможно телефончиками снабдит, у них ведь сто процентов есть контакты, сотрудничают.

В полицию она с этим поясом не пойдет, точно. Она позвонит одному своему хорошему знакомому. Он возглавляет какой-то отдел в санэпиднадзоре. Может, помочь сможет? Мужик, конечно, противный, скользкий и сальный в обращении, вечно норовящий положить ей свою пухлую ладонь либо на талию, либо на колено. Все зависело от того, сидели они или стояли, но выбора, похоже, у нее не было.

Позвонить ей удалось лишь поздним вечером. Все это время ей пришлось носиться по дому за полоумной хозяйкой, которая не ограничилась разгромом своей комнаты и перенесла свою буйную энергию на весь дом. Не тронула только комнату отца. Затихла лишь ближе к девяти. И то лишь потому, что мужчины вдруг как-то все разом собрались в их доме. Они все, включая бешеную Аллу, чинно расселись за большим обеденным столом в большой гостиной и приступили к ужину.

Поначалу разговор не клеился, слышались короткие вопросы, односложные ответы, потом за дело взялся Казначеев, и дело тронулось. Через полчаса из-за закрытых дверей уже слышался оглушительный смех, нескончаемая болтовня и визгливый лепет Аллочки.

Все были, как всегда, ненормальные! Лиза проскользнула в свою комнату. Она плотно закрыла за собой дверь, заперлась на задвижку, достала мобильник и набрала своего знакомого.

Ну да, конечно, пришлось для начала выслушать много сальных вольностей. Потом отвечать на вопросы так, чтобы не обидеть, не пообещать и не отказать одновременно, потом уже она перешла к главной теме.

— Слушай, мне ведь твоя помощь нужна, — проговорила Лиза противным заискивающим голосом.

— Догадался, — хмыкнул тот самодовольно. — Необходимо сделать анализ? Что хочешь, кабак какой-нибудь на бабки развести?

— То есть?

— О, это сейчас модно стало.

И он попытался рассказать ей, как ушлый люд находит в борщах и котлетах тараканов, мух, и прочую живность, и в какую сумму обходится пунктам питания такое вот несанкционированное проникновение насекомых.

— Нет, другое.

Лиза не знала, с какого края начинать, и вдруг решила рассказать правду, почти всю. Ну, есть же в нем понимание, остатки-то хотя бы сохранились.

— Помнишь мою подругу Соню?

— Соню? Соню, Соню, Соню… Это которая погибла от рук…

— Да. — Лиза не дослушала. — Полиция отмахнулась, никого не нашла. Был один подозреваемый, но он соскочил. Я все это время веду свое собственное расследование и, кажется, что-то обнаружила.

— Господи! — ахнул потрясенно ее знакомый, надо же, все же не чуждо ему, не чуждо что-то. — Я всегда, конечно, знал, что ты чокнутая, но не предполагал, что настолько! Ты что?.. Ты что, напала на след того самого маньяка, который убивает девушек?!

— Кажется…

— Идиотка! — ахнул тот шепотом. — Дуй оттуда и побыстрее!!!

— Откуда?

— Оттуда, где ты его нашла, Лиза!

Его голос вдруг проникся таким волнением, что Лиза устыдилась еще сильнее; ну вот, не такой уж он и богомерзкий, каким кажется, и сопереживать способен.

— Я не там, не волнуйся, — проговорила она и тут же поймала за хвост сомнение: а вдруг как раз там. — Но у меня кое-что есть на руках, необходимо сделать анализ. Вдруг… Вдруг это улика?!

— Уликами занимается полиция, — каменным голосом отрезал умник. — Ты не знала?

— Знаю, потому туда и не пошла. Вдруг пустышка?

Продолжительную паузу заполнило его взволнованное дыхание.

— Представляешь, как я туда приду? Что скажу? И что скажут мне они?! — повысила она голос, но тут же осеклась, не у себя дома, орать не следовало. И громким шепотом переспросила: — Ты представляешь?!

— Тьфу-тьфу-тьфу! — поплевал он суеверно. — Бог пока миловал!

— Поможешь?

— Что это за улика?

— Я нашла пояс от шелкового халата, женский, в засохшей крови, по крайней мере, мне так кажется. Экспертиза-то скажет точнее!