Программа

– Ничего, - отвечает он.
– Она абсолютно ничего не помнит.

Джеймс переводит дыхание.

– Мне жаль, - говорит он.
– Я думал, может...

Миллер вздыхает.

– Знаешь что, друг, я не хочу сейчас об этом говорить.

Джеймс кивает, и они продолжают безучастно стоять, но я не могу вынести тишину и встаю между ними.

– А теперь что?
– спрашиваю я Миллера.

– Теперь, - говорит он, посмотрев на меня, - мы поедем купаться и притворимся, что сегодняшнего дня никогда не было.

– Не думаю...

– Я заеду домой, захвачу плавки, - обрывает меня Миллер, отвернувшись.

– Увидимся на речке.

Джеймс бросает в мою сторону напуганный взгляд, как будто просит не оставлять его одного. Не уверена, что сегодня смогу выдержать что-то еще, но когда Миллер обходит пикап, я окликаю его.

– Подожди, - говорю я.
– Я составлю тебе компанию, а Джеймс встретит нас там.

– У меня будет больше времени, чтобы переодеться, - говорит Джеймс, дразнит нас.
– Может, я найду кого-нибудь, кто вотрет мне в спину лосьон.

– Удачи тебе, - смеется Миллер и забирается на водительское сиденье. Я в последний раз оглядываюсь на Джеймса, и он улыбается мне своей характерной улыбкой, широкой, нахальной. Но она не настоящая. Иногда я думаю, что ни разу и не была настоящей.

Джеймс лучше всех прячет боль, скрывает свои чувства. Он знает, что от Программы лучше держаться подальше. Он защитит нас.

Он обещал.

Часть 1. Глава 3

– На тебе слишком много одежды, - кричит мне Джеймс из реки, плывя ко мне. Я сижу на траве. В солнечном свете глаза Джеймса блестят тем самым прозрачно-голубым светом. Они не дают мне сказать в ответ что-то нахальное. Они восхитительны, потрясающи и мне нравится то, как он смотрит на меня.

Как будто прочитав мои мысли, он приподнимается в воде, трясет головой.

– Тебе лучше зайти в воду, - говорит он мне. Он не обнажен. Не полностью. На нем одеты черные короткие боксерские плавки с низкой талией. Я ухмыляюсь, наблюдая, как капли воды стекают по его коже, пока он идет ко мне.

– Дружище, одень что-нибудь, - говорит Миллер, выйдя из-за холма. На нем одеты плавки, на плече висят два полотенца. Одно он кидает Джеймсу.

Джеймс еще раз смотрит на меня, как будто говоря, какую отличную возможность я упустила. Наверное, он прав. Не то чтобы я пошла купаться. Я даже не умею плавать.

Джеймс вытирает волосы полотенцем в голубую полоску.

– Прости, если мое телосложение смущает тебя, - говорит он Миллеру.
– У меня не было времени зайти домой.

– Или ты нарочно не заходил, потому что стащил ключи от дома, - добавляет Миллер.

Джеймс улыбается.

– Что-то вроде того.

– У кого-нибудь есть еда?
– спрашиваю я, оперись на локти. Я заслоняю глаза от солнца, оглядываюсь через плечо на Миллера. Он еще бледен, и я знаю, что он, должно быть, думает о Лейси. Раньше она часто ходила с нами купаться. Она была одной из нас.

– Энергетический батончик?
– Миллер выуживает его из кармана и кидает мне. Я смотрю на него и тяжело вздыхаю.

– Ненавижу арахисовое масло.

Миллер качает головой.

– Прости, у меня не было времени, чтобы приготовить тебе лазанью, принцесса. В следующий раз буду более внимательным.

– Приятно слышать.

Джеймс кладет свое полотенце на траву рядом со мной и затем вытягивается на животе и смотрит, как я разворачиваю обертку.

– А мне нравится арахисовое масло, - говорит он как бы невзначай. Я смеюсь и передаю ему энергетический батончик. До того, как откусить от него, он прищуривается и манит меня подбородком.

– Что?
– спрашиваю я.

– Поцелуй меня, - шепчет он.

– Нет.
– Всего лишь в нескольких футах Миллер разминается, скидывает полотенце, готовясь зайти в воду.

– Да, - одними губами говорит Джеймс.

Я качаю головой, не хочу, чтобы Миллер чувствовал себя неудобно. Раньше это не имело бы значения. Они с Лейси первую половину наших поездок на реку иногда проводили в машине. Но теперь целоваться перед ним кажется неправильным. Как соль на рану.

Джеймс хмурит брови, когда до него тоже доходит. Он кладет щеку на мои сложенные ладони и грустно смотрит на меня. Я протягиваю руку, чтобы провести пальцами по его плечу, по шрамам на его руке. Брейди. Ханна. Эндрю. Бетани. Триша.

И это только погибшие. В список не входят те, кого забрали в Программу. Там даже нет Лейси.

– Вода холодная?
– спрашивает Миллер, глядя на реку.

– Чертовски, - отвечает Джеймс, не отрывая взгляда от моих глаз.
– Хотя ощущения отличные.

Миллер кивает и идет к реке. Как только она заходит в воду, я наклоняюсь и кладу щеку на руку Джеймса. Мы лежим лицом к лицу. Сердце ноет. Моя уверенность быстро тает.

– Скажи, что все будет хорошо, - говорю я серьезно.

Он не медлит.

– Все будет хорошо, Слоан. Все будет хорошо.
– Говорит он безучастно, но я ему верю. Он ни разу меня не подводил.

Так что я наклоняюсь и целую его.

Позади нас раздается всплеск, и мы оба смотрим на воду. Я задерживаю дыхание, когда рябь растворяется в реке, медленное течение разглаживает поверхность воды. Джеймс садится рядом со мной, пристально смотрит на воду. И только когда Миллер снова разбивает водную гладь, кричит, как холодно, мы расслабляемся. Мы благодарны уже за то, что Миллер вообще вынырнул.

Мы уезжаем, и я еду домой с Джеймсом. Я смотрю на дорогу, прислонив голову к стеклу. Он едет длинной дорогой, которая вьется среди холмов и фермерских хозяйств. Пейзаж мирный, безмятежный, и на мгновение ты почти веришь, что живешь в мирном и безмятежном мире.

– Думаешь, Лейси рано или поздно вернется к нам?
– спрашиваю я.

– Ага.
– Джеймс протягивает руку, чтобы включить радио, переключает его со станции на станцию, пока не находит отвратительную попсовую песенку с прилипчивым мотивом.

– Хочешь поехать куда-нибудь на этих выходных?
– он спрашивает, притворившись, что я и не упоминала о нашей подруге.
– Я думал о том, чтобы разбить палатку на берегу.

Я смотрю на него.

– Не делай это, - говорю я.
– Не меняй тему.

Джеймс не поворачивается ко мне, но его рот плотно сжимается.

– Ты знаешь, что я должен, - бормочет он.

– Я хочу поговорить об этом.

Секунду он молчит, потом снова говорит тихо:

– Я хочу одолжить палатку у Миллера, потому что она удобнее, а он сказал, что не хочет ехать. Не знаю, может, это и к лучшему. У нас все будет очень романтично.