Программист и бабочка (сборник)
Шрифт:
– И чем это грозит Ричарду? – ее голос прервался от волнения.
– Если не произойдет чуда…
– Нет! – воскликнула она. – Я не могу этого допустить. Пусть даже вся мана мира…»
Я со стоном уткнулся в окно. За ним проплывали неестественно чистые улицы, пестрели ярко раскрашенные детские городки, аккуратные остановки. Пробок отчего-то не случалось, сверкающие чистотой машины бодро двигались по гладкому шоссе. Даже небо казалось недавно покрашенным. Рекламные щиты вдоль дороги обыденно пестрели голливудскими улыбками, хотя буквы на них складывались в очередной бред. «А ты с утра потапал ману?» – вопрошал сияющий качок верхом на велотренажере.
Я затравленно огляделся. Вместо злобно-напряженных харь меня окружал довольный добродушный люд, тихо улыбающийся неведомым своим мыслям. Даже бабульки не разглагольствовали насчет низкой пенсии и неправильного правительства, а радостно обсуждали новинки манатапальной литературы. Ой, мамочки, куда я попал…
Впрочем, остановки через четыре я заметил, что вокруг меня образуется пятачок напряжения. Народ принялся привычно коситься на окружающих, кто-то уже кого-то обругал, кто-то смачно наступил на ногу соседу. Ну ладно, а я уж невесть что подумал.
Промчавшись институтскими коридорами, пахнущими не привычной пылью, а почему-то хвоей – не иначе одеколон пролили – я по обыкновению направился в курилку. Однако вместо привычного хлопка по спине, сопровождаемого очередной глупостью вроде: «А, Мухин, отгадай загадку: летит мухач, готов бухать», меня приветствовали вежливыми рукопожатиями, что окончательно деморализовало мое и без того обалделое сознание. Еще большее впечатление производил разговор: вместо обсуждения последствий вчерашней пьянки эти люди толкали речи на предмет влияния произведений фантастов-утопистов прошлого на формирование современного социального устройства. Староста наш, Трешкин, который сроду умел только про свою коллекцию порнофильмов заливать, так же увлеченно долбил про каких-то Хаксли и Замятина. Я дернул за рукав подпирающего стену Ваську Белкина:
– Слышь, Белкин, ты не знаешь, что такое «ману тапать»?
У него глаза сделались как две лампочки: не в смысле светящиеся, а в смысле круглые и большие. Потом он заржал и принялся мне большой палец показывать:
– Во! Супер! Клевая шуточка, на КВН пойдет – всех сделаем. Ты это, может, в тебе талант пропадает, Мухин, а то приходи к нам в команду сценаристом.
Народ одобрительно загоготал, радостно повторяя:
– Ты не знаешь, что такое «ману тапать»?
– Ага, а то я знал, да вишь, забыл.
– Не. Мне в детстве не давали тапать ману, чтоб я в шкафу варенье не нашел…
– Брось, это было!
Всеобщее веселье прервал Кочерга, на удивление причесанный и даже при галстуке:
– Господа студенты, я уже открыл аудиторию. Прошу.
Тут у меня вообще челюсть отпала. Чтобы Кочерга сам аудиторию открыл? Да еще дошлепал до курилки приглашать на собственный семинар? Нет, явно сегодня ночью все собаки передохли, луна на землю упала, а сам я умер и очутился в раю.
Рай закончился через пару минут, когда Кочерга поднял глаза над очками и уперся этими бесцветными пуговицами ровняк в меня:
– Мухин, вы на прошлом занятии обещали подготовить материал об использовании оператора тапоманового преобразования при решении задач прикладной газодинамики. Как у вас с этим?
Я судорожно сглотнул:
– Петр Ефремович… Я не обещал… То есть это… Мы поверхностные интегралы на прошлом занятии проходили…
По аудитории прокатилась волна
веселья. Кочерга поднял очки на лоб и внимательно рассмотрел мою физиономию из-под них.– М-м-м, ну, садитесь, Мухин. А вообще, если вам нездоровится, можете идти домой, я уже отметил, что вы присутствовали на семинаре.
Чувствуя, как фонарями горят уши, я плюхнулся на стул, а Кочерга решил окончательно меня убить, добавив:
– Поверхностные интегралы, кстати, мы в прошлом семестре проходили. Да-с…
На этом, считая меня окончательно уничтоженным как класс, злобный препод вдарился в объяснение новой темы. Я мужественно пытался записывать, но вот беда: понятные вроде бы по отдельности слова никак не складывались в осмысленные фразы. Как будто новости в соседской квартире через стену слушаешь! Ничего не понимаю. К концу пары и Кочерга выдохся, принялся дергать галстук, жаловаться на духоту и сбиваться с мысли.
Возле расписания торопливо листала тетрадку Ленка Шкодина. Тряпка! Я – тряпка: сколько западаю на барышню, и как дурак, подойти не решаюсь. Вот сегодня, например, все и так идет наперекосяк, так пуркуа бы не па?
– Лен, привет, – она подняла на меня большущие глазищи, и я понял, что краснею как помидор. – Ты… э… давай вечером в кафешке посидим, я такое местечко на Арбате знаю… чудное такое…
А она ресницами махнула и щебечет:
– Ой, Сереженька, а может, завтра, а? Я сегодня с Белкиным договорилась ману тапать.
Тут меня так и перекосило, давешний сон вихрем промчался в голове, сметая все прочие эмоции. Ману она тапать договорилась! Знаю я, блин, как ты ману тапаешь. Да еще и со всем курсом подряд – шлюха! Нет, точно, натуральная шлюха.
Что-то я пробормотал такое невнятное, только у нее улыбка, смотрю, с лица сползла. Ну, да и я не в радужных чувствах в буфет потопал.
Философ тоже завел волынку о проблемах гносеологии в натуралистической философии тапания маны, правда, быстро выдохся, раскашлялся и отпустил нас на полчаса раньше. А на информатику я вообще не пошел. Как представил «язык программирования Манатапль»…
Я брел по улице, совершенно потерянный и несчастный. Господи, ну куда же я попал? Прохожие бодро шлепали по своим делам, улыбаясь мне с таким добродушным видом, словно я был всеобщим любимым племянником. Молодые люди переводили старушек через улицу, дворник усердно скалывал только начавший образовываться на тротуаре ледок, автомобилисты вежливо пропускали пешеходов, мамашки с колясками вместо пива прихлебывали апельсиновый сок. А со стен таращились плакаты, призывающие непрерывно и в больших количествах тапать ману, тапать ману, тапать ману…
В результате я оказался возле цирка. Еще подумал, что тут мне самое и место. И впрямь: над входом висела большая афиша «Только у нас! Только один день! Виртуозы тапания маны! Зрители задают вопросы гениям тапа». Я почувствовал, что глупо улыбаюсь – идея мне понравилась. Даже надежда какая-то забрезжила: взять и задать вопрос. Нет, даже не так. Задать ВОПРОС, самый для меня главный на сегодня. Как тапают ману?
Я торопливо выскреб мелочь из кармана. На билет хватило.
На арену уверенной походкой знаменитости вышел представительный тип в серебряном костюме. Зал разразился овациями, раздались слаженные крики: «Ма-ну! Ма-ну!» Прозвучала барабанная дробь, и все стихло в предвкушении. Артист вскинул руки, поднапрягся, пытаясь, видать, тапнуть за раз немереное количество маны и… ничего. Зал разочарованно выдохнул.