Программист и бабочка (сборник)

Потом началась жара. Приехала теща. Он замотался, сдавал важный объект, и пропустил ее предупреждение «Буду генералить». Правда, козла он загодя отнес в багажник, но грудь в багажнике непременно бы расплавилась. Когда в день уборки он пришел с работы, теща с женой сидели за обеденным столом, а на столе лежала коробка с грудью.

– Что это такое? – грозно спросила Лобода.

– Ну, я просто хотел тебя развлечь. Я ждал, когда к тебе подружки придут чаю попить. И достал бы это, смеха ради.

– Смеха ради? Хорош смех! Я целыми днями парюсь в этой дурацкой кукле, по заграницам его вожу. А он! Пятьдесят евро за ЭТО!

Теща сдернула с коробки крышку, и Давидович увидел коричневое, с двумя черными блямбами и мелкими белыми точками месиво. Два неузнаваемых холмика, впрочем, еще угадывались. «Слава Богу, у нас жарко даже на антресолях», – подумал Давидович.

Месиво охладили, нарезали пластами и съели. Давидович в тризне не участвовал.

На другой день у него случился жар. Превозмогая дурноту, он зачем-то принес из багажника козла. Сел с ним на диван и принялся гладить, как кошку. Стало немного легче. Включил телевизор – там прыгал Тутти-Ту, хвостатая основа благополучия семьи. В сердцах Давидович переключил на местный канал на русском языке. И увидел Мусю.

– У козерогов тяжелый период, – сказала Муся, – сказывается нервное перенапряжение, возможны недомогания.

– Точно! – подтвердил Давидович, он был по гороскопу козерог.

– Не отчаивайтесь. Вам поможет соответствующий знаку амулет, подаренный любящим человеком, – успокаивала Муся.

Любящим человеком! Оскорбление, выполненное в технике перегородчатой эмали, сверкая рогами и копытами, ударилось оземь и превратилось в волшебный оберег.

Давидович принялся оглядывать итальянскую модульную стенку, выбирая для фигуры козла самое видное место.

Изя Шлосберг Двухголовая улитка

Отрывки из романа Валерия Мельникова «Двухголовая улитка» Глава I

Если в маленьком городке проводится какое-либо мероприятие, то все жители всенепременно должны принимать участие. А тут еще такое событие – завод, с незапамятных времен ковавший танковую броню, выпустил по линии ширпотреба утюг.

Скептики сейчас начнут язвить, дескать, в связи с демилитаризацией танки переплавили в утюги с тем же весом. Ничего подобного. Утюги как утюги. Днем – утюг, ночью – холодное оружие. От насильников можно защищаться. Скажем, идете вы вечером с утюгом, а тут навстречу насильник.

Нет, танки на заводе само собой, а утюги – само собой. Так сказать, из танковых обрезков. Хромированные, ручная полировка, при бритье вместо зеркала использовать можно. Компания «Панасоник» тут же снабдила утюги современной электронной начинкой: хочешь – гладь, хочешь – подключайся через утюг к компьютеру и играй в разные игры или скачивай новые фильмы прямо на телевизор.

Пожалуй, с играми я загнул.

Если бы этот «Панасоник» был японский, то, вероятно, игры бы были тоже.

Одноименная компания, поставлявшая начинку к утюгам, располагалась не на территории страны Восходящего Солнца, а в тихом районном городке под Воронежем, в бывшем сарае некой пани Сони, как раз под ее балконом.

До сотрудничества с танкистами компания занималась тем, что заклеивала скромные этикетки, изготовленные силами городской типографии на скромных товарах местных же производителей яркими импортными лейблами с золотым тиснением, напечатанными той же типографией в свободное от работы время. После чего компания рассылала обновленную продукцию по необъятным просторам от Москвы до самых до окраин.

Не подумайте, что наша Соня была какая-нибудь наглая самозванка. По словам ее мужа Сени, Соня была родом из Китая, откуда он ее выманил через сайт знакомств, используя свой недюжий интеллект и талант ловеласа.

Иногда Сеня выдавал более романтическую версию их знакомства: мол, добыл он свою возлюбленную в единоборстве с китайскими драконами из лабиринта. Сенина богатая фантазия возводила местные пещеры в ранг лабиринта, а безобидных улиток – в десятиметровых монстров с искрящимися рогами.

Говорила Соня по-русски с горем пополам, причем, горю как раз досталась половина, ответственная за речь, а Сене – за голос и остальные части тела. Тела Соня имела много, а Сеня всегда мечтал о необъятных женских прелестях:

– Подбородков у невесты должно быть не меньше, чем денег в кошельке, – любил говорить он.

Подбородков у Сони было больше.

Зато, в отличие от других невест, жениху она особо не докучала, не долбила его ежеминутными напоминаниями, почему он неправ всегда и во всем, не смеялась над его провинциальным вкусом, над его тоненькими ручками-ножками, над дворняжьей родословной, не сравнивала с другими женихами.

Иногда она летала к родственникам в Китай.

– Я та Кита, – говорила Соня.

– Я буду скучать, – обещал Сеня.

Сеня I

Даже страшно представить, как давно это было. Школа. Девочки с бантиками. Мальчишки в белых рубашечках и в смешных пиджачках. Лица у ребят серьезные, и от этого они кажутся маленькими старичками и старушками.

Мы и вправду были не по возрасту развитые и взрослые. В пятом классе уже знали, кто пойдет в космонавты, кто в бизнесмены. Валерка собирался стать журналистом.

В стакане на столе несколько веток черемухи. Любопытное утреннее солнце поднимается над занавеской и заглядывает в стакан, отчего тот начинает светиться.

Валентина Никифоровна объясняет физику. Красивая стройная женщина. Чем-то напоминает актрису Терехову. Королевскими манерами? Отстраненностью?

Мы с Валеркой, тем самым, который журналист, сидим на первой парте. Мы – самые маленькие в классе, самые непоседливые, задиристые и вредные. Мы самые близкие друзья и самые непримиримые враги. Нам интересно вместе, но мы ненавидим друг друга. Достаточно нелепого слова, неудачной шутки, чтобы последовал незамедлительный вызов на дуэль. После уроков мы встречаемся за зданием школы, разбиваем друг другу носы, украшаем лица фингалами.

– Ты, Мельников, как гвоздь в заднице, – успокаивает Валерку наш математик.

– Это комплимент?

– Нет, Мельников. Гвоздь в заду вызывает у нормальных людей неприятные ощущения.

– Почему тогда вы его не достанете? Радуетесь, что гвоздь попался маленький?

Класс смеется. На задней парте просыпается здоровенный второгодник Леша Гвоздь:

– Валерка, получишь на перемене.

Математик уточняет:

– Нет, перемены ждать не будем. Давай, Мельников, дневник. Поведение – два.