Прогулка по висячему мостику
Шрифт:
Уже совсем стемнело, когда запел мобильник Влада. Он вытащил его из кармана, скривился и с тяжелым вздохом включил. В трубку из его уст поскакали заиньки с солнышками и, наконец, с трудом выдавленное «скоро буду, ласточка».
– Мне пора, – он обреченно поднялся с дивана.
Ира, Женечка, Зив и Лоренц вышли его проводить. Садясь за руль, Влад кинул взгляд на Женечку, но понял, что тот ехать с ним не собирается, и не стал предлагать свои услуги.
– Понятливый мальчик, – заметил Женечка.
Вечер совсем недавно вступил в свои права, но, убрав последствия завтрако-обедо-ужина, они отправились в спальню. Женечка незнамо с чего
– - -
Новый день Ира, не оставив никому выбора, начала с обсуждения дальнейшей работы над Женечкиной книгой. Получилось оно уж больно формальным, что ничуть не повлияло на удовлетворенность Иры свершенным процессом. Следующим пунктом на повестке дня стояло возобновление работ в поющем доме. Женечка через проход ушел к себе, и вскоре приехал Влад.
– Ира, – как-то несмело обратился он к ней.
– Что, Влад?
– Знаешь, такое ощущение, что ты…
– Неважно, – оборвала его Ира и сосредоточила общение на предстоящей работе.
Дом встретил их, излагая квартетом саксофонов один из джазовых стандартов, насколько Ира помнила, это, скорее всего, была «Стэлла в свете звезд», и погрузился в транс джазовых импровизаций. Небо светилось чистым утренним светом. Ира отправилась внимательно осматривать дом. В это время подъехал Валентиныч.
– Здравствуй, Ирочка! Ну как?
– Практически так, как я и ожидала.
– Еще бы, указания такие давала, будто все своими глазами видела!
– А как же! Почти каждый вечер заглядывала посмотреть, чего вы тут творите! – честно призналась Ира, и Валентиныч весело рассмеялся «шутке». – Валентиныч, – продолжила она, – мне жизненно необходимо, что бы вы привели в порядок территорию.
– Ир, может уж, когда все закончим, порядки наведем?
– Нет, Валентиныч. Мне тут еще и ландшафт предстоит сотворить, а сейчас для этого по природным часам самое время.
– Понял, начальник! – отрапортовал Валентиныч.
У Иры запел мобильник.
– Алло, – ответила Ира машинально.
– Иришка! Привет! – радостно вопила трубка голосом Натали.
– Ой! Натусик!
– А ты знаешь – Влад сдал тебя с потрохами! – довольно заявила «Натусик».
– В смысле?
– Сказал, что ты наконец-то вернулась.
– Да-а! Есть немного!
– Иришка! Я не сомневаюсь, что сейчас открою тебе великую тайну.
– О-о! Открывай!
– Представляешь! В понедельник будет 8 марта!
– Батюшки! А ведь и вправду!
– Слушай! Давай-ка к нам, а то мы тут без тебе прям как осиротели!
– Натусик! Я только сейчас поняла, как по вам с Люсиком соскучилась! А давайте у меня соберемся! Прям с утра! Если погода не испортится – пикник устроим!
– Класс!
– Как там у вас отношения с новыми соседями? Ну, с Владом и Алиночкой?
– Замечательные. А что?
– Так и их тоже с собою берите.
– Договорились!
– Ну, пока!
– Пока!
От Наташкиного звонка на душе стало как-то очень тепло и радостно, и что самое удивительное – появилось щемящее предвкушение праздника, напрочь забытое еще в ранней юности, в годы печально памятного замужества. Ире захотелось действительно массового веселья, и она решила пригласить к себе на 8 марта всех, кто встретится ей на пути.
Пока она говорила с Наташей, Валентиныч успел провести небольшое совещание.
– Ирочка, ничего, если чистку территории устроим в пятницу?
– Нормально.
– Я ж так
понял, что только мусор да сухую траву поубирать надо?– Да, верно, только мусор да сухую траву. Все деревья и кусты пока останутся на своих местах, а может, и насовсем останутся. Я пока не знаю.
Ира прошла с Валентинычем по дому, дала несколько ЦУ и попросила себя не беспокоить, сказав, что будет в саду. Впрочем, именно туда она и собиралась. Только не сразу. Вначале она зашла к себе домой, взяла рулетку, стопку бумаги и пару карандашей с перочинным ножичком и ластиком, а также свой старый ноутбук – новому нечего делать на сырой холодной земле. Произведя экипировку, она вновь спустилась в цоколь и вышла в сад поющего дома, в котором провела за работой весь день.
На следующий – Ира снова вместе с Владом отправилась к поющему дому и, проведя «пятиминутку», вроде как снова спустилась в сад. И она там действительно периодически появлялась, однако большую часть времени просидела у себя дома за компьютером.
Третий рабочий день прошел по схеме второго. За Женечкину книгу Ира пока не бралась, целиком и полностью погрузившись в вопросы озеленения. Ранее она их для себя даже не пыталась поднимать, потому что еще во время экскурсии с Радным примерно представила, как в конечном итоге должна выглядеть придомовая территория. Теперь настало время сделать более конкретный проект, который ближе к вечеру третьего рабочего дня был в целом готов.
Ближе к вечеру третьего дня Ира поднялась из сада в дом и, присоединившись к чаепитию и перекуру, стала обзванивать своих бывших партнеров по созданию ландшафта.
– Валентиныч, а у меня беда, – обратилась она к нему, несоответствующим «беде», вполне спокойным голосом.
– Что стряслось, Ирочка?
– Только то, что все, с кем я когда-то воплощала в жизнь свои проекты озеленения, нынче по разным причинам помочь мне не в состоянии. Может, у тебя есть кто на примете?
– Дай подумать…
Валентиныч честно думал, но ничего подходящего предложить так и не смог. Когда он окончательно сдался, в разговор несмело вмешался Влад:
– Ир, пап, вы меня, конечно, извините, может, совсем не к месту, но…
– Говори, говори, Влад, – поддержал его Валентиныч.
Влад еще немного помялся, но, в конце концов, собравшись с духом, продолжил:
– Ир, пап, мама ведь всю жизнь в санаторном парковом хозяйстве проработала…
Ира поняла, с чего это Влад мялся, и не стала выражать сразу своего мнения, предоставив первым высказаться Валинтинычу.
– Классная идея, сынок! Ир, а ты как думаешь?
– Влад, но ведь твоя мама так и работает в санатории?
– Ну, если сидение в отпуске без содержания это работа, то конечно! Ира, она очень хороший специалист и бригаду запросто из своих же сотрудников соберет!
– Тогда звони!
Влад тут же набрал номер. Уж кого-кого, а Ирину Борисовну Галина Андреевна просто боготворила. Ирина Борисовна ведь из ее сына, с которым она, мать родная, справиться в свое время никакими силами не могла, «человека сделала, в люди вывела!». В общем, никаких сложностей в переговорах не возникло, тем более что, официально числясь работником санаторного паркового хозяйства, она действительно работала там, а соответственно и получала зарплату, к тому же откровенно мизерную, от силы два-три месяца в году. Не увольнялась только из-за жилья и понимания руководства, требующего выкладываться ровно настолько, насколько оплачивало труд.