Прогулки по Москве 24/8

Как-то забываем мы, что крепостные в России были практически на правах негров-рабов в Соединённых Штатах. И забываем, что так горячо любимые советскими историками декабристы не освободили ни одного из своих крепостных. Но не помним того, что только ужасный руководитель Тайной полиции Российской Империи Александр Бенкендорф дал вольную своим крестьянам ещё до восстания декабристов.

Получив вольную в 1804 году в возрасте двадцати двух лет, Григорьев становится архитектором Ревизион-коллегии. А после пожара 1812 года активно работает в комиссии по восстановлению Москвы. Большой Манеж, Московский университет, Воспитательный дом на Солянке – это его работы. Тесно сотрудничал с Доменико Жилярди (сыном Джовани) на работах по восстановлению Москвы после пожара. Учился Григорьев также и у Франческо Кампорези.

Зарплата служащих в России никогда не была особенно большой. Поэтому Григорьев, только построив несколько частных особняков, смог купить участок в Милютинском (ранее Казённом) переулке и построить на этом участке дом. Дом архитектор построил для себя. В возрасте шестидесяти двух лет архитектор переезжает сюда с семьёй и живёт в доме до самой смерти (он ушёл из жизни в 1868 году).

В 1923 году в доме Григорьева разместилось издательство анархо-синдикалистов «Голос труда», издававшее сочинения Михаила Бакунина и Петра Кропоткина. Это было время полного разгула свободы слова и собраний. Можно было говорить и думать всё, писать всё, исполнять со сцены всё что угодно.

Период послереволюционной свободы длился недолго – всего около десяти лет. Уже в 1929 году все гайки были закручены, последним счастливчикам позволили покинуть пределы Советского Союза, и мышеловка захлопнулась.

Католический Храм Святого Людовика

Немного было в Москве храмов, которые работали все годы советской власти. Католическая церковь Святого Людовика – одна из них. Скорее всего, чекистов устраивала близость церкви св. Людовика к Лубянке. Следить было удобно и за иностранцами, и за своими.

История католической общины в Москве началась со строительства в 1687 году маленького храма Пресвятой Троицы в Немецкой слободе. Участок под церковь был выкуплен итальянским купцом Франциском Гваскони. Храм окармливал всех католиков, живущих в Москве, и не был привязан к конкретной национальной общине.

Храм Святого Людовика в Милютинском переулке появился значительно позднее – в 1791 году, и считается французским. После нашествия Наполеона, уже в 1833–1836 годах, на месте деревянного был построен каменный храм по проекту Александра Жилярди. Это храм существует и работает до сих пор.

Имя Святого Людовика церковь получила в честь короля Франции, окончившего свою жизнь в походе за пределами родины. Наверное, французы, жившие в России, представляли себя эдакими крестоносцами, несущими цивилизацию на просторы Евразии. Но каждый раз, возвращаясь на родину после нескольких лет жизни в России, они смотрели на Францию уже другими глазами. Замечали мелочность и отсутствие масштабов в повседневной жизни своей бывшей родины и облегчённо вздыхали, когда вновь возвращались в Россию. Это не мои домыслы – об этом пишут сами русские французы, вынужденные после 1917 года вернуться в Европу.

В период наполеоновских войн настоятелем храма Святого Людовика был Адриен Сюррюг, который поддерживал связи с московскими аристократами и имел на них огромное влияние. Есть данные, что многие московские аристократы под влиянием Сюррюга перешли в католичество, но фамилии их не известны.

В это можно поверить, ведь в то время для многих дворянских детей первым языком общения становился французский. Французские горничные, французская одежда, французская мебель, идеи французской революции (как много и упоительно можно было о них говорить долгими российскими вечерами, но, не дай бог, им следовать) – всё это могло приводить восторженных русских дворян к католичеству. Попробуйте почитать кому-нибудь вслух оригинальный текст «Войны и мира» Льва Николаевича Толстого. Думаю, вас, в связи с обилием речевых вставок на французском, надолго не хватит. Вашего слушателя тоже.

Когда Наполеон был в Москве, Сюррюг отказался встретиться с ним, продемонстрировав своё отрицательное отношение к войне между Францией и Россией. Приезжал Наполеон в храм или нет – неизвестно. Но храм не подвергся разграблению, в отличие от православных храмов, из которых украли всю драгоценную церковную утварь и устроили конюшни. По легенде, Адриен Сюррюг, когда подъехали наполеоновские солдаты, вышел на порог храма с распростёртыми руками и заслонил вход в церковь. После продолжительной и страстной речи священника солдаты отступили и не стали грабить храм.

В советские годы храм продолжал свою работу. С 1938 года настоятелем храма работал уже не француз, а американец Леопольд Браун.

Храм Святого Людовика действует и сейчас. Богослужения совершаются на русском, французском и английском языках.

Французский лицей имени Александра Дюма

Рядом с храмом Святого Людовика стоит здание, построенное в конце XIX века. Это здание всегда было учебным заведением. Первым появилось мужское реальное училище им. Святого Филиппа Неррийского. Деньги на постройку училища передала церкви Святого Людовика некая мадам Детуш. Немного позже купец Жан Валуа пожертвовал деньги на школу для девочек имени Святой Екатерины.

В 1897–1899 годах было построено здание для двух французских школ – для мальчиков и для девочек. После 1917 года школы закрыли, и уже в 1997 году, по соглашению с французским правительством, здание было передано в аренду Франции на 49 лет для организации лицея с обучением на французском языке по французским стандартам. Лицею присвоили имя Александра Дюма.

На открытии присутствовал президент Франции Жак Ширак. Есть романтичная история о том, что один из сотрудников посольства Франции в Москве случайно увидел дореволюционную открытку с изображением французских лицеев и загорелся идеей восстановить их работу. Имя этого сотрудника по не совсем понятной причине не упоминается.

Если днём пройти по переулку, соединяющему Милютинский переулок и улицу Малая Лубянка, можно увидеть группы учеников лицея. Можно позавидовать им, ведь место, в котором они учатся, очень интересное и находится в самом центре Москвы.

Усадьба Милютиных

Напротив здания лицея в глубине улицы стоит старый особняк. Он основательно врос в землю. Этому особняку уже больше трехсот лет. Он принадлежал истопнику Петра Первого Алексею Милютину. Если смотреть на особняк без учёта истории владельца, то ничего интересного в здании нет. Но если представить, что в этом месте было во времена Петра Первого, история оживёт.

Близость к верховной власти и предпринимательская жилка помогла Милютину приобрести участок в Белом городе и построить там дом и фабрику по производству шёлковых и позументных тканей. Фабрика находилась рядом с городской усадьбой. За дело Малютин взялся с размахом – его фабрика в то время стала самой большой в Москве.

За три века ничего не изменилось. Близость к верховной власти и теперь даёт доступ к большим деньгам. А большие деньги дают возможность развернуть масштабный бизнес. Плюс гарантию, что этот бизнес не отберут.