Прогулки с бесом

– Ну, хорошо, извинения приняты, Ханс Ульрих прощён. Возможно, за своё нацистское прошлое первый авиатор Германии в тюрьме Шпандау срок отсидел, но как лишить Ханса Ульриха права говорить и думать так, как считает нужным? У него вот-вот состоится встреча с вечностью, так стоит ли последние дни враньём портить? Врать можно в молодости с надеждой: "целая жизнь впереди, успею грехи отмолить", а в старости стыд врать не позволяет.

– Забавное время текло: одни деятели пугали тёмные массы трудящихся "нашествием коричневой чумы с запада", другие, не менее мудрые, "вторжением в Европу красной заразы с Востока", а в итоге случилась драка с близким по этносу народом и с обоюдными, обильными кровавыми соплями... Заключали пакты о ненападении, тянули рты улыбками, но каждый думал о своём, и далёком от договора.

– Вот! Самое время изобретать прибор БОЛ!

– Что за прибор?

– Бесконтактный Определитель Лжи, сложнейший продукт современной электроники необходимый при заключении договоров на высоком уровне. Улыбаются, руки пожимают, а прибор пищит: "врёт, сука, иное думает!" - писк, разумеетя, шифрованный. Кто первый изобретёт БОЛ - тот и верх в дипломатии держать будет.

– Фантастика, никто и никому не даст заказ на создание такого прибора, самоубийц наверху нет. Зачем риски? Надо бы как-то иначе прибор назвать...

– Что не нравится?

– Широкие массы трудящихся к "БОЛ" обязательно добавят

народное звание женского полового органа, и что будет в итоге?

– "Пиздабол"?

– Он самый... грубо, но правильно...

– Правильно, но грубо. Удаляем пиздаболов?

– Удалить звание в тексте просто, пустяшная работа, дело секунд, но как избавиться от пиздаболов в реальности?

В среде пиздаболов обитают виртуозы и настоящие асы пиздабольства. Вопрос с Руделем не закрыт. Осуждаем?

– Может, кто-то и мечтает прижать аса Люфтваффе к стенке и обвинить во лжи, но не получится, Рудель что видел - то и выложил.

– Опасения Руделя "если бы всё это двинулось на нас" сбылись в сорок третьем, Германия проиграла войну, а вина за поражение лежит на Руделе, накликал.

– "Накаркал" Будем искать претензии, а если не найдём - изобретём. У кого на сегодня наибольшие претензии к прошлому, кто купоны стрижёт семь десятков лет, а когда запас старых обид подходит к концу - новые изобретает?

Какой народ даровит в изобретении обид и кто дольше на обидах в денежном выражении продержится?

– Дойдём до последней строчки - и ясность порявится.

– Возможно... - на этом окончили главу о краже валюты в Фонде, но не вообще о кражах в отечестве родном...

– Думаешь?

– Не "думаю", знаю.

Глава 16.

Посвящается Баркову И.С.

(и не только)

Читатель, в своде "Законы театра" сказано:

" Если в первом акте пьесы на стене висит ружьё - играй свою порцию таланта , но чтобы в третьем акте ружь ецо громко ружьё цо бабахнуло. Бабахнет натурально и в нужном месте – и на следующий спектакль с твоим участием придёт зритель, случится осечка – театр прогорит " .

Переиначиваем и заявляем:

– Коли посвящаем главу поэту Ивану Семёновичу Баркову - мат главу не минует и наполнит ненорМАТивной лексикой в меру нашего знания оной. Раз.

Компаньону фондовские кражи безразличны, деньги не волнуют, а секретаря-референта (меня) недобор и десяти зарубежных пфеннигов огорчает. Глава представляет некий молнеотвод,

Читатель с аналитическим мышлением без труда придёт к выводу: "не иначе, как пара охломонов собирала повесть в подпитии" - и не ошибётся: места повести, где мысль выражена не совсем понятно, или совсем непонятно, наклацана (настукана) в состоянии лёгкого опьянения.

Неприятности заливаем алкоголем, алкоголь приносит новые неприятности, новые заливаем старым алкоголем - "круговорот питья в Природе".

Если восемьдесят три миллиона краденых марок мелочь, ради коей не стоило напиваться и крыть половину мира матом - вспомни свои неприятности и останься трезвым.

Глава матерная, разнузданная, но не настолько грязная, чтобы при выходе заняться чисткой костюма и памяти.

Не испытываем желания обойти поэта, но всего лишь хотим добавить новое в русском мате, что родилось во время после ухода поэта.

Помимо ненорМАТивки глава содержит массу ненужных соображений, не представляющихинтереса по причине отсутствия новизны (старые)

Всяких храмов и разным богам хватает, а храм матери НенорМАТивке не сооружён до сего дня. Ни из родосского мрамора (есть такой), ни какого другого камня, вообще нет места, куда почитатель богини мог придти и крыть храмовое пространство отборной нецензурщиной.

Хуже того: мат искореняют бесчеловечными способами.

– Каменные фаллосы на площадях древних городов стояли, лингамам поклонялись, на пенисах урологи зарабатывают хорошие деньги, поц (поцам) в почёте, а русский хуй под запретом, "позабыт, позаброшен с молодых юных лет...".

Молчаливый друг, это о нём сказано:

– Такой оратор, как и мой член: встанет и молчит...

– Какие дары принесёшь на алтарь храма НенорМАТивки?

– Надо поискать, что-нибудь и наскребу...

Не отрицаем падение в бездну ненорМАТивной лексики, но ужас падения в ином: не встали на путь избавления от сквернословия, "упорствуем в грехе".Отчего одни душой и разумом страдают от непотребных слов, а другим, вроде нас, отклонения речи в брань принимают нормой - исследование столь важного вопроса откладываем на будущее.

Не более года назад, в одиночку, чем горжусь, сделал открытие: "сколь велик человек, ибо только он владеет даром правдиво рассказать то, чего не было, нет, и никогда не случится" - и вызвал беса обсудить открытие:

– Великие люди творили под вдохновением свыше, а меня, обычного "графа", двенадцать лет подвигает на писания рядовой бес. Что рядовой понял, когда выложил претензии на руководство в дуэте и не ответил на пару вопросов подчинённого. Может, не совсем подчинённый, что-то есть своё и далеко не худшее. Одна позиции, другая такова: моя роль в создании произведения непонятно чём не выше секретаря-референта без права решающего голоса и "с минимальным процентом креатива".