Проиграем?
Шрифт:
Кого я обманываю? Она давно уже не просто девка, которую можно сделать любовницей. Факт того, что у нее никого не было до меня, не меняет того, что втрескался я в эту заразу разноглазую задолго до. Пиздец какой-то, оно мне все это надо?
А в принципе похер, плыть по течению не так уж и плохо. Будь, что будет. Выключаю кран, тянусь к полотенцу и взгляд тут же падает на рыжего. Ну твою мать! Беру первый попавшийся флакон и прихлопываю самовольного квартиранта.
Подхожу к кухне, но заходить не спешу. Опираюсь на дверной косяк и молча наблюдаю за тем, как Женя с невероятной скоростью закидывает
– У твоей соседки есть парень? – внезапно нарушаю тишину.
– Нет, а что?
– Значит он есть у тебя.
– В смысле?
– В прямом. Я нашел в ванной мужские следы.
– Ну так ты был в ванной, это логично.
– Не мои следы.
– И? – нахмурившись, интересуется Женя. – Ты на что намекаешь?
– Я не намекаю, а прямо говорю. В ванной я встретил Стасика, – прохожу вперед и демонстрирую труп рыжего на флаконе. – Мне не нравятся эти следы, Женя.
– Так, может быть, это Стасинья и привел ее ты?!
– В таком случае, Станислава, и я ее точно не приводил.
– Фу, блин, выбрось его. Нельзя было просто сделать вид, что этого не было? – возмущенно бросает Женя.
– Зачем, если в этом доме есть тараканы? – скидываю рыжего в мусорное ведро.
– У нас в квартире чисто, я не виновата, что они приходят от соседей.
– Да я тебя и не виню, это просто намек, что можно снимать комнату в более комфортабельной квартире с бюджетом ненамного более этого.
– Я сама разберусь, что мне делать, – совершенно другим тоном произносит Женя, не скрывая злости в голосе.
– Какая ж ты тяжелая.
– Какая есть.
В момент, когда я присаживаюсь на табуретку, я отчетливо слышу хруст. Ну в принципе хорошо, что не шмякнулся жопой на пол.
– Я должен сказать, что починю, но нет. Тут уже без вариантов, – выношу вердикт, осматривая табуретку.
– Блин, она не моя, а соседки.
– Ну жрать меньше надо, расшатала, овца. Ой, ладно, не парься, скажешь, что ты сломала и купишь новую. Или отдашь ей деньги. Я отдам, конечно, свои.
– Мне не нравится, что ты все сводишь к деньгам.
– Жень, давай только не выделываться. Без бумажки, ты букашка. Ты, я и хулиард людей на планете земля. Не надо оспаривать очевидные вещи, – беру другой стул и сажусь напротив Жени. – Еще не поздно заказать готовую еду. Полчаса и все будет у нас. И посуду потом мыть не надо.
– Нет. Домашнее никогда не может сравниться с купленным.
– Херня собачья.
– Нет. Это правда. Тебе, наверное, твоя жена не готовила, вот ты так и говоришь. Я угадала?
– Готовила, – на удивление, спокойно отвечаю я.
– Да? – готов поклясться, что уловил на Женином лице расстройство вместе с удивлением.
– Ага.
– Вкусно и часто?
– Тебе нужен ответ, который тебя удовлетворит и вселит надежду или правдивый?
– А комбо нельзя?
– Не часто и средне. Она была из тех женщин, которые подходили ко многому с умом. Например, готовила то, что у нее хорошо получалось, создавая вид умелой хозяйки.
– Ясно. Наверное, еще когда подметала, смахивала мусор под ковер.
– Конечно, еще и пролившийся
чай вытирала носком.– Кошмар. Я тоже так делаю. Последнее, в смысле, – ничуть не смутившись, произнесла Женя, смахнув тыльной стороной ладони со лба выпавшую прядь волос.
– Я пошутил. Я понятия не имею, что она делала в мое отсутствие. Но я тоже вытираю пролившееся напитки носками. А случайно упавшую на пол еду не убираю, потому что ее съедает Гриша.
– Оказывается у нас есть что-то общее. А можно вопрос?
– Учитывая, что он наверняка касается моей бывшей жены, то, нет, нельзя, – с уверенностью могу сказать, что Женя конкретно так взгрустнула после моей реплики. Но, тем не менее, как ни в чем не бывало, продолжила делать тесто.
Кому скажи – не поверят, девушка после первого в своей жизни секса готовит по своей воле какие-то там посикунчики. Охренеть просто. В глубине души я понимаю зачем она это делает и, чего уж греха таить, мне это приятно, но могла бы быть поумнее и приготовить что-нибудь попроще. Поощрять в ней готовку в угоду мне, я категорически не хочу.
– А лошадь, которая Ира, это кто? – вот тебе на, женское любопытство во всей красе.
– Моя однокурсница, по совместительству врач нашего отделения, на днях выходит из декрета.
– Ясно, – цедит сквозь зубы Женя, усиленно, вымешивая тесто. Вижу, как морщится, задев палец.
– Не лучшая идея работать с тестом, когда у тебя содран ноготь.
– Мне не больно.
– Ну да, ну да. Может, тебе помочь? – встаю со стула и подхожу к ней. – У тебя тут мука, – поддеваю кончик носа.
– Можно. Пока я буду делать фарш, возьми банку соленых огурцов из холодильника и достань оттуда парочку. А потом сполосни их от белого налета, если есть. Это типа плесень, она не совсем благородная, но… ты вроде как любишь сыры с плесенью. В общем, мы не отравимся. Проверено опытным путем.
– Что-нибудь еще?
– Ну можешь их мелко нарезать.
– А я думал мы ими будем закусывать.
– Они в фарш идут.
– Ну в фарш, так в фарш, – не зная, как это прокомментировать, подытожил я.
***
Скептический настрой Зорина закончился ровно тогда, когда он попробовал первую порцию посикунчиков. И пусть он обжегся соком, за одно и испачкал белоснежную рубашку, готова поклясться, что он испытал гастрономический оргазм. Я же, несмотря на любимое блюдо, есть не стала, ибо аппетита нет совсем, а вот неуемная энергия есть. Сама не понимаю откуда она. На часах десять вечера, а мне хочется что-то делать и говорить. Последнее особенно. Благо здравый смысл все же не позволяет мне лезть на рожон и задать интересующие меня вопросы.
– Теперь я понял их название.
– Ну да, они сикают, когда их надкусываешь. Я тут подумала, может, все же съездим и выгуляем Гришу. Он же явно еще терпит.
– Я согласен на пострадавший паркет.
– Нет. Я настаиваю. Меня будет мучать совесть, если он не погуляет.
– Жень, ты серьезно? Сейчас мы сорвемся с места?
– Да, – как ни в чем не бывало произношу я, отправляя посуду в раковину. – Сами погуляем, раз загородом не получилось. На улице тепло, чего бы не погулять.