Происхождение и ранняя история славян

В истории славяно-иранских языковых и культурных отношений выявляется период, характеризуемый очень значительным воздействием иранского населения на одну из групп славян. Это воздействие охватывает не весь славянский мир, а только юго-восточную часть его. Проявляется иранское влияние и в языковых материалах, и во многих элементах материальной и духовной культуры славян.

Исследователи давно обратили внимание на иранское происхождение восточнославянских языческих богов Хорса и Симаргла. В. И. Абаев убедительно показал, что эти боги имеют скифо-сарматское начало и должны рассматриваться как заимствованные от иранского населения Северного Причерноморья. [197] Тот же исследователь отметил, что украинский Вий этимологически и семантически восходит к иранскому богу ветра, войны, мести и смерти (скифский Vauhka-sura, названный Геродотом). [198] Обнаруживаются также семантические и этимологические параллели между восточнославянским божеством Родом и осетинским Naf (Род). [199] В языческом пантеоне западных славян божества иранского происхождения неизвестны. Усвоение и переработка частью славянского мира наследия иранской солярной мифологии отражены в митраистских заимствованиях в христианской религии. [200]

197

Абаев В. И. Скифо-европейские изоглоссы. М., 1965, с. 115–117.

198

Абаев В. И. Дохристианская религия алан. — В кн.: XXV Международный конгресс востоковедов. Доклады делегации СССР. М., 1960, с. 5–7.

199

Абаев В. И. Скифо-европейские изоглоссы, с. 110, 111.

200

Лелеков Л. А. О некоторых иранских элементах в искусстве древней Руси. — В кн.: Искусство и археология Ирана. М., 1971, с. 183–190; он же. К реконструкции раннеславянской мифологической системы. — Советское славяноведение, 1973, № 1, с. 52–59.

Среди русских вождей, подписавших в X в. договор с Византией, были лица с именами иранского происхождения — Сфанъдръ, Прастенъ, Истръ, Фрастенъ, Фуръстенъ и др.. [201] Бесспорные иранизмы имеются и в этнонимии юго-восточной части славянского мира. Хорваты, север и, вероятно, русь — этнонимы иранского происхождения. [202] Иранское наследие проявляется и в древнерусской культуре. [203]

Следы иранского воздействия на юго-восточную часть славянства обнаруживаются в материалах лексики. [204] Очень важно, что оно проявляется в фонетике и грамматике. В. И. Абаев показал, что изменение взрывного g, свойственного праславянскому языку, в задненёбный фрикативный y (h) произошло в ряде славянских языков в условиях скифо-сарматского воздействия. Поскольку фонетика, как правило, не заимствуется у соседей, исследователь утверждает, что в формировании южной части восточного славянства (будущие украинские и южнорусские говоры) участвовал скифо-сарматский субстрат. [205]

201

Kalmykow A. Iranians and Slavs in South Russia. — Journal of the American Oriental Society, 45, 1925, p. 68–71.

202

Фасмер М.Этимологический словарь русского языка, т. IV. М., 1973, с. 262; Трубачев О. Н. Из славяно-иранских лексических отношений. — В кн.: Этимология 1965. М., 1967, с. 32; Седов В. В. Славяне Верхнего Поднепровья и Подвинья, с. 130.

203

Рыбаков Б. А. Ремесло древней Руси. М., 1948, с. 99–112.

204

Трубачев О. Н. Из славяно-иранских лексических отношений, с. 3–81.

205

Абаев В. И. О происхождении фонемы y(h) в славянском языке. — В кн.: Проблемы индоевропейского языкознания. М., 1964, с. 115–121.

Тот же исследователь допускает, что результатом скифо-сарматского воздействия были появление в восточнославянском языке генетива-аккузатива и близость восточнославянского с осетинским в перфектирующей функции превербов. [206] В. Н. Топоров объясняет беспредложный лока-тивдатив в славянском языке воздействием иранцев. [207] Эти фонетические я грамматические изменения в славянском языке являются региональными и не могут быть отнесены слишком далеко в глубь праславянской истории.

206

Абаев В. И. Превербы и перфективность. Об одной скифо-славянской изоглоссе. — В кн.: Проблемы индоевропейского языкознания. М., 1964, с. 90–99.

207

Топоров В. Н. Об одной ирано-славянской параллели из области синтаксиса. — Краткие сообщения Института славяноведения, 28, 1960, с. 3–11.

Количество иранских параллелей в языке, культуре и религии славян настолько значительно, что в научной литературе поставлен вопрос о славяно-иранском симбиозе, имевшем место в истории славянства. Очевидно, это историческое явление затронуло лишь часть славянского мира и часть иранских племен. В этот период, нужно допустить, славяне и иранцы жили на одной территории, смешивались между собой, и в результате ираноязычное население оказалось ассимилированным.

География различных элементов иранского воздействия на славян надежно локализует славяно-иранский симбиоз в Северном Причерноморье, где обнаруживается плотная концентрация иранизмов и где ира-ноязычное население жило длительное время. Упомянутые культурно-языковые явления, отражающие славяно-иранское взаимодействие, не предоставляют возможности для его абсолютной хронологии. Однако очевидно, что рассматриваемый исторический процесс начался на несколько столетий раньше, чем произошло заселение славянами подунайских областей, поскольку иранское влияние коснулось славянского населения и этой территории. Если известно, что славяне начали освоение Подунавья в VI столетии, то славяно-иранский симбиоз должен быть датирован первой половиной I тысячелетия н. э. Таким образом, мы приходим к тому же выводу, который был получен на чисто археологических материалах: славяно-иранский симбиоз имел место в черняховской культуре.

Ираноязычное население, занимая уже относительно небольшой регион, жило в северопричерноморских землях и во второй половине I тысячелетия н. э. Не исключено, что отдельные культурные и лексические иранизмы проникли к славянам в то время. Однако в целом славяноиранский симбиоз ко второй половине I тысячелетия н. э. отнести невозможно. В это время имели место лишь локальные пограничные контакты между отдельными славянскими племенами и остатками ираноязычного населения. Славяно-иранский симбиоз ни в коем случае не является результатом таких маргинальных контактов. В истории славянства был период глубокого внутрирегионального взаимодействия, охватившего почти половину славянского мира.

Известно и племенное название славянской группировки, сформировавшейся при активном участии иранского этнического компонента. Это — анты, упоминаемые византийскими историками и Иорданом в основном в связи с историческими событиями VI в. Иордан рассказывает об антах и в связи с событиями IV в. [208]

Интересно, что этноним анты имеет, скорее всего, иранское происхождение. Предположение об этом было высказано учеными еще в конце прошлого столетия. [209] Его разделял М. Фасмер и отстаивали многие исследователи. «Из всех существующих гипотез, как кажется, более вероятной, — отмечает в этой связи Ф. П. Филин, — является гипотеза об иранском происхождении слова „анты“: др. индийское antas (конец, край) antyas (находящийся на краю), осетин. att'iya (задний, позади). Если бы это предположение оказалось правильным, то в таком случае значение слова „анты“ было бы „живущие на украине, пограничные жители“». [210] Антами, по-видимому, были названы ираноязычным населением Северного Причерноморья славянские племена, расселившиеся на юго-восточной окраине славянского мира и находившиеся в тесном контакте со скифо-сарматами.

208

Иордан. О происхождении и деяниях гетов. Getica. M., 1960, с. 115.

209

Hubschmann П. Etymologie und Lautlehre der ossetischen Sprache. Strassburg, 1887, S. 21; Uhlenbeck C. C. Kurzgefassten etymologisches Worterbuch der altindischen Sprache. Amsterdam, 1898–1899, S. 8.

210

Филин Ф. П. Образование языка восточных славян. М., 1962, с. 60.

СЛАВЯНЕ В V–VII СТОЛЕТИЯХ

Славянские древности ранневизантийского периода известны на обширнейших пространствах Средней и Восточной Европы, от Днепра на востоке до Эльбы на западе и от южного побережья Балтийского моря на севере до Балканского полуострова на юге. Их анализ показывает, что самыми существенными этнографическими признаками славян того времени были лепная керамика, домостроительство и погребальный обряд. Именно форма и прочие элементы лепных сосудов отчетливо выделяют славянские древности VI–VII вв. среди синхронных соседних — германских, балтских, тюркских, фракийских и др. Очень характерными для славян являются и полуземляночные жилища со специфическим интерьером. Распространенные в Европе одновременно с ними полуземлянки с печью-очагом, занимавшей срединное положение, или с центральным опорным столбом, или округло-овальные в плане заметно отличаются от славянских.

Для изучения раннесредневековой славянской керамики большое значение имела работа чешского археолога И. Борковского. [211] В ней были описаны и систематизированы в основном лепные сосуды середины I тысячелетия н. э. из славянских памятников Чехословакии. Но исследователь отметил, что аналогичная керамика известна и на территории Польши и Германии. Славянскую лепную посуду этого времени И. Борковский предложил называть пражской, полагая, что она имела автохтонное развитие из культуры полей погребальных урн и кельтской.

211

Borkovsky I. Staroslovanska keramika ve stredni Europe. Studie k pocatkum slovanske kultury. Praha, 1940.

После окончания Второй мировой войны начался период бурного накопления материалов. Славянские памятники VI–VII вв. в огромном количестве были выявлены на обширной территории, в том числе в нашей стране. Во многих местах произведены раскопочные исследования. О результатах этих работ написаны сотни статей и публикаций. В последние годы появились и региональные обобщения, в которых значительное место, как правило, занимает характеристика керамического материала.

Обобщающие работы по раннесредневековым славянским древностям по отдельным регионам юго-западной части СССР принадлежат И. П. Русановой (Припятское Полесье), [212] В. Д. Барану (Волынь и Верхнее Поднестровье), [213] И. А. Рафаловичу (междуречье Днестра и Прута), [214] О. М. Приходнюку (Подолия) [215] и Б. А. Тимощуку (Буковина). [216]

212

Русанова И. П. Славянские древности VI–IX вв. между Днепром и Западным Бугом. — САИ, вып. Е1–25,1973.

213

Баран В. Д. Рант слов'яни мiж Днiстром i Прип'яттю. Киiв, 1972.

214

Рафалович И. А. Славяне VI–IX веков в Молдавии. Кишинев, 1972.

215

Приходнюк О. М. Слов'яни на Подiллi (VI–VII ст. н. е.). Киiв, 1975.

216

Тимощук В. О. Слов'яни Швтчшн Буковини V–IX ст. Киiв, 1976.

В Польше получили характеристику пока памятники отдельных микрорегионов. [217] Лодзинский археолог И. Хазегава предпринял интересную попытку обзорной систематизации раннесредневековой керамики западнославянских областей. [218]

Исследованию славянской керамики в Мекленбурге посвятил свои работы Э. Шульдт. [219] Итоги изучения раннесредневековых славянских памятников, расположенных западнее Одера и Нысы, подведены в работе И. Херрманна [220] и в книге «Славяне в Германии», подготовленной ко II Международному конгрессу славянской археологии (Берлин, 1970 г.). [221] Важное значение имеет издание Корпуса археологических источников по раннему средневековью ГДР. [222]

217

Hilczerowna Z. Dorzecze gornej i srodkowej Obry od VI do poczatkow XI wieku. Wroclaw — Warszawa — Krakow, 1967; Losinski W. Poczatki wczesnosredniowiecznego osadnictwa grodowego w dorzeczu dolnej Parsety (VII–X/XI w.). Wroclaw — Warszawa — Krakow — Gdansk, 1972.

218

Hasegawa J. Z badan nad wczesnosredniowieczna ceramika zachodnioslowianska. Lodz, 1973; idem. Chronologia i rozprzestrzenienie ceramiki typu praskiego w Euro-pie srodkowej. Lodz, 1975.

219

Schuldt E. Die slawische Keramik in Mecklenburg. Berlin, 1956; idem. Slawische Topferei in Mecklenburg. Schwerin, 1964.

220

Hermann J. Siedlung, Wirtschaft und gesellschaftliche Verhaltnisse der slawischen Stamme zwischen Oder/Neisse und Elbe. Berlin, 1968.

221

Die Slawen in Deutschland. Berlin, 1970.

222

Corpus archaologischer Quellen zur Fruhgeschichte auf dem Gebiet der Deutschen Demokratischeii Republik (7. bis 12. Jahrhundert), I. Berlin, 1973.

Славянские древности Моравии исследовались в работах И. Поулика. [223] Сводка славянской керамики Словакии выполнена Д. Бялековой, а пражская керамика Чехии стала объектом специального анализа И. Земана. [224]

К сожалению, сводной работы по раннеславянским древностям Паннонии пока нет, что затрудняет решение некоторых вопросов раннесредневековой истории славянства.

Славянские древности с территории Румынии описаны во многих публикациях. [225] Постоянно исследуются славянские памятники VI–VII вв. в Болгарии. [226]

223

Poulik J. Staroslovanska Morava. Praha, 1948; idem. Jizni Morava, zeme davnych slovanu. Brno, 1948–1950.

224

Bialekova D. Nove vcasnoslovanske nalezy z juhozapadneho Slovenska, — Slovenska archeologia, X, 1962, s. 97–148; Zeman J. Nejstarsi slovanske osidleni Cech. — Pamatky archeologicke, 1976, 1, s. 115–235.

225

Comsa M. Slavii pe teritorial R.P.R. in secolele VI–IX in lumina cercetarilor archeo-logice. — SCIV, 1959,1, p. 65–80; eadem. La penetration des slaves dans le territoire de la Roumanie entre le VI et IX siecle a la lumiere des recherches archeologiques. — Slavia antiqua, VII, 1960, p. 175–188; eadem. Contributions a la question de la penetration des Slaves au sud du Danube durant les VI–VII siecles d'apres quelques don-nees archeologiques de Dobrudja. — In: I Miedzynarodowy kongres arcneologii slo-wianskiej, I. Wroclaw — Warszawa — Krakow, 1970, p. 322–330.

226

Въжарова Ж. Н. Славянски и славянобългарски селища в Българските земи от края на VI–XI век. София, 1965; Vazarova Z. Slawen und Protobulgaren auf Grund archaologischer Quellen. — Zeitschrift fur Archaologie, 1971, 2, S. 266–288; Въжарова Ж. Селища и некрополи (края на VI–XI в.) — Археология, 1974, № 3, с. 9–27; она же. Славяни и прабългари по данни на некрополите от VI–XI в. на терито-рията на България. София, 1976